Но то, как он смотрел на меня и говорил… Казалось, он был обеспокоен, словно в наших отношениях что-то изменилось. Я не была идиоткой и понимала, что, как бы ни было приятно пользоваться преимуществами социального положения рабыни, мы с Сореном не являлись друзьями. По крайней мере, с моей точки зрения. Не считая уроков по сарказму.
– Мне кажется, я легко отделалась по сравнению с противником, – отозвалась я.
– Согласна, – с легкой задумчивостью кивнула Таня, сев на пустовавший стул. – Если учесть, что ты накинулась на Лидиана с железным гвоздем посреди королевского дворца, ты точно легко отделалась.
Слова целительницы чуть не заставили меня застонать. И зачем я вообще разбрасываюсь саркастичными замечаниями? Никто из гоблинов не в состоянии их понять.
Когда я попыталась сесть, то получила в ответ очередной тычок и решила испробовать другой подход.
– Где это я?
– Охота началась, – сказала Таня. – Нам придется остаться во дворце, пока Сорен не прикажет выступать.
– Он разве еще не отправился? – Охота. Я судорожно сглотнула.
– Племянник пока решает, кого и что взять с собой. – Она вытянула ноги и скрестила в лодыжках. – А еще он постарается устранить соперников, которые пока во дворце.
Мне нечего было ответить. Может, я никогда не была раньше свидетелем Охоты, но прекрасно понимала, насколько высоки ставки. Все понимали.
– Как считаете, он может победить? – спросила я и тут же прикусила язык. Как будто она могла ответить мне что-то помимо «да». Таня поднялась на ноги.
– Мне кажется, у него на уме сейчас не только победа. – Не оглядываясь, она пересекла комнату и подошла к двери. – Он желает видеть тебя в своих апартаментах, как только ты сможешь ходить.
Затем целительница удалилась.
Я же осталась лежать с бешено бьющимся сердцем и пыталась вспомнить об Охоте за белым оленем все, что известно. Он являлся символом могущества короля, бесспорно говорившим о том, что тот был самым сильным, самым быстрым, лучшим хищником во всем Пермафросте. Олень убегал только тогда, когда правитель становился слабым.
И погоня за ним была не простой охотой. Победителем мог оказаться только непревзойденный хищник, и лишь он мог нанести решающий удар и убить оленя. Древние силы, текущие в венах каждого гоблина, брали начало от умерщвления, и в ходе Охоты можно было обрести невиданное могущество, прикончив других соперников. Разумеется, за все приходилось платить, но обладатели огромной силы, как у Сорена и Лидиана, возглавляли военизированное общество гоблинов не без причины. Чем дольше длится Охота, тем меньше становилось претендентов на трон, но я не знала, на сколько может затянуться погоня, только то, что сильнейший из хищников убивал оленя и становился следующим королем. Это означало, что в процессе мог погибнуть не только олень, но и те, кто уже не сможет возродиться, как волшебное животное.
Если Сорен умрет… что случится со мной? Эту мысль мне не хотелось додумывать.
Я встала с возвышения и подошла к зеркалу, морщась от укусов ледяного воздуха, впивавшегося в мое тело. Несмотря на медленно угасавшую в груди боль, я выглядела неплохо. Вернее, настолько неплохо, насколько можно было ожидать в сложившейся ситуации. Еще три шрама на месте глубоких ран добавились к необычному узору из белесых полосок, струившихся по груди. На щеке также розовели заживавшие следы от когтей Лидиана, что явно не украшало внешность. Но я была жива. Этого достаточно.
Рядом с постелью я нашла охотничье облачение. Очень хорошее. Туника была из нежной шерсти цвета лесной листвы, через которую просвечивали солнечные лучи, ее так приятно и тепло было носить. Поверх нее лежала куртка из светло-коричневой кожи, достаточно мягкая, чтобы немедленно ее надеть и носить, не испытывая неудобств. В комплекте шли охотничьи штаны, изготовленные из той же мягкой кожи, что и куртка. Натянув их, я обнаружила шерстяную ткань, которой обернула ступни, обмотав до колен, затем обула сапоги. Ансамбль завершил короткий плащ из волчьего меха, который затягивался на талии и доходил почти до колен. Отражение в зеркале показало мне незнакомку: девушку с растрепанными темными волосами и глазами, чей цвет почти совпадал с туникой. Облаченная в изящные одежды, она казалась менее похожей на человека, чем мне бы хотелось. Однако вид у нее был суровый и отважный.
Я не могла понять причину, по которой мне могло потребоваться подобное облачение, изготовленное специально для гоблинов самыми искусными портными-людьми, чтобы выдержать любое сражение и охоту. Я через силу несколько раз глубоко вдохнула и почувствовала резкий приступ дурноты.
– Ты должна пойти прямо сейчас, – приказала я своему отражению. – Сорен не любит, когда его заставляют ждать.
Выпрямив спину и нацепив на лицо бесстрастное выражение, я открыла дверь и вышла в темные коридоры дворца. Сквозь дыры в потолке проникал свет и рассыпался радужными отблесками, попадая на сверкавшие кристаллы. Мерно падавшие капли помогли мне сосредоточиться и замедлить темп колотившегося сердца. По сравнению с великолепием главного зала тишина и полумрак сводчатых переходов действовали успокаивающе. Здесь я чувствовала себя в своей стихии: в темноте легко было прятаться и подслушивать, а еще ты мог заметить врагов, и они могли пройти мимо. В беспощадном свете дня солнечные лучи выявляли такие вещи, которые лучше никогда не видеть.
Я подошла к двери в комнаты Сорена, один раз стукнула и застыла в ожидании.
Деревянная створка распахнулась. Обитатель апартаментов был облачен в охотничьи одежды, почти не отличавшиеся от моих, не считая мужского покроя и вышивки, которая демонстрировала его более высокий социальный статус. Сложный узор из золотых нитей, украшавший тунику, могла выполнить только рука искусного мастерового-человека. Какая-то рабыня, вероятно, часами совершенствовала декоративные элементы, прекрасно понимая, что работает над одеждой врага.
Волосы Сорена, обычно свободно рассыпанные по плечам, сейчас были заплетены во множество затейливых косичек. Зато его глаза оказались холодными, как аметисты, чего я и ожидала. Он внимательно осмотрел меня и лишь затем встретился со мной взглядом.
– Да, – пробормотал мой хозяин тихо, будто сам себе. – Тебе очень идет.
– Благодарю. – Я склонила голову.
– Проходи. Нам многое нужно обсудить.
Я проследовала за ним, тщательно подмечая каждую деталь. Стены помещения были возведены из серого кварца, в стороне виднелся письменный стол из красного дерева, окруженный стульями, меха на спальном возвышении казались непотревоженными, а неподалеку
