Она запрыгнула на сиденье, вытянула шею, повернулась и увидела, что в кабину ввалилась Ревна, скользя пальцами по нитям, которые Линне чувствовать не могла. На лбу девушки поблескивал пот.
– Не надо было тебе так напрягаться, – произнесла Линне.
Использование Узора лишний раз только утомит ее.
Ревна оставила ее замечание без внимания.
– Ты готова?
– А ты? – выпалила в ответ Линне.
Нет, она никогда не будет готова. Но если это ее единственный шанс побороться, то она его не упустит.
К аэроплану с двумя глиняными горшочками в руках подбежала Магдалена. Сначала она остановилась перед Ревной. Линне, перегнувшись через бортик кабины, увидела ее кудрявую макушку.
– Бомбы-вспышки, – сказала она, – когда сбросишь их, вниз не смотри. Возвращайся целой и невредимой.
– Это всего лишь испытательный полет, – засмеялась Ревна.
Магдалена подвесила под каждое крыло по осветительной бомбе. Потом выпрямилась и посмотрела Линне в глаза. Без улыбки.
– Попробуй только ей все испортить, – произнесла она скороговоркой, чтобы Ревна ее не услышала.
От ярости к кончикам пальцев Линне метнулись искры и ворвались в аэроплан. Стрекоза вздрогнула. Линне склонилась к Магдалене.
– А ты хотела бы сейчас оказаться на моем месте?
– Ты даже не представляешь как.
Выражение на лице Магдалены – резкое, отважное и злое – исказила маска негодования.
Когда заурчал двигатель, Линне закусила щеку. Магдалена ни за что не увидит ее страха.
– Если бы ты лучше управлялась с искрами, ты могла бы летать – тогда и в твоей, и в моей жизни счастья и радости только прибавилось бы. И кто из нас тогда виноват?
Магдалена отвернулась.
Ревна на их перепалку не обращала внимания.
– Думаешь, мы сдадим экзамен? – спросила она в переговорную трубу, сунув руки в полетные перчатки.
– Понятия не имею, – ответила Линне.
– Могла бы и ответить, что сдадим.
– Врать не люблю.
Помимо прочего, ей не хватало присутствия духа. Вверх по рукам дернулась незнакомая дрожь. Кто это так разошелся – она сама или аэроплан?
– Разве ты не солгала, прикинувшись парнем, когда поступала служить в полк?
– Тогда было другое дело, – ответила Линне.
Пронизывавшее аэроплан ощущение дискомфорта усиливалось. Да, тогда было другое дело. И было давно. А если бы она солгала умнее, то не оказалась бы сейчас в этом дерьме.
Они сидели в полном молчании, дожидаясь своей очереди. Инженер по имени Нина показала флажками – Линне заметила, что не по правилам – что им взлетать следующими.
– Добавить мощности, – сказала Ревна.
Линне вжалась спиной в сиденье. Потерпеть неудачу было нельзя. Посадочные когти мягко убрались внутрь, и Линне подавила волну тошноты и постаралась отогнать ощущение, что все совсем не так, как должно быть. Опять подумала об отце, но на этот раз представила его не в гостиной в ожидании опозоренной дочери. Сейчас он стоял перед ее мысленным взором на ступенях старинного императорского дворца и смотрел, как к ее груди прикалывают медаль с изображением красной жар-птицы. Она не понимала, чего ей хотелось больше – чтобы он гордился ею или чтобы оторопел. Впрочем, ей было все равно.
Уловка сработала, и она смогла сделать глубокий вдох, не перенасыщая легкие кислородом. Стрекоза ухватилась за Узор и взлетела. Линне рискнула бросить взгляд вниз на Тамару Зиму и Церлина, которые, казалось, что-то увлеченно обсуждали. На краю поля стояла девушка-инженер, командуя боевым построением.
– Занять место в строю, – сказала Линне, слыша биение своего сердца, – приготовиться – курс на юго-запад.
Они пристроились в хвосте Стрекозы Елены и в таком порядке пару раз облетели поле. Аэроплан все теснее сжимался вокруг Линне, тянул из нее нервы и смешивал их с эмоциями Ревны. Внизу под ними Зима, Церлин и Гесовец сели в паланкин с открытым верхом и понеслись к испытательному полигону.
Сто сорок шестой полк ночных бомбардировщиков наворачивал круги до тех пор, пока инженер не подала новый сигнал. После этого они развернулись и взяли курс на юго-восток. Рокот базы сменился тихим шепотом, и вскоре Линне уже не могла различить ничего, кроме тихого жужжания Стрекозы на ветру.
Она увидела на флагштоке изодранный флаг, едва заметный в серой мгле. Ревна, вместе с остальными, набирала высоту. Сила тяжести вдавила Линне в сиденье. Но это было лучше того, что случилось потом. В кабину просочился ее страх.
Первый аэроплан достиг наивысшей точки. Его вздернутый нос накренился в свободном падении и понесся к земле. У Линне перехватило дыхание. Если штурман промедлит, Стрекоза на полной скорости врежется в землю. Но в последний момент двигатель взревел, возвращаясь к жизни, и выплеснул волну искристой энергии. Аэроплан взмыл обратно к небу, сбросив что-то вниз с левого крыла.
Смотреть туда не полагалось. Но удар был нанесен так красиво! В этот момент сработала бомба-вспышка.
– Черт! – выругалась Линне, хлопнув себя свободной рукой по очкам.
Дроссель с силой сжал ее запястье, Стрекоза вонзилась в нее своими иголками, она застонала.
– Неужели нельзя было обойтись без ругани? – сказала Ревна.
– Нельзя. Я ослепла.
– Магдалена же говорила тебе не смотреть. И как ты теперь собираешься выйти на цель?
– Да заткнись ты! В глазах уже проясняется.
Воздух в кабине полыхнул жаром, Стрекоза дернулась вперед, из нее брызнули искры. Линне вновь схватилась за дроссель – в случае неправильного расчета они могут промахнуться или ударить в хвост машине Елены.
Еще один аэроплан нырнул вниз. По его коренастому корпусу мелькнула какая-то тень. Вдали послышался гул, и несколько раз что-то бабахнуло.
– В чем дело?
– Ты все еще ничего не видишь? – спросила Ревна.
– Нет. Но все слышу…
Что это? Другой аэроплан? По звуку похоже на двигатель, только гораздо мощнее, чем у Стрекозы.
Ревна задрала вверх голову.
– Может, это…
На нос Стрекозы упала тень.
– Над нами что-то летит! – воскликнула Линне.
Это не они сами и не зимние птицы. Стрекоза дернулась, ее сердце безудержно рванулось вперед. Контролировать искры, Линне должна контролировать искры…
Из-за облаков над ними появился темный силуэт. Ревна заложила крутой вираж. Из туч посыпались новые аэропланы.
– Что это? – закричала Ревна.
Строй ночных бомбардировщиков дрогнул.
– А ты как думаешь?
Теперь времени на глупые вопросы у них не было.
Мозг Линне лихорадочно работал, хотя руки по-прежнему дрожали.
– Подлети к одному из них на расстояние верного выстрела.
– А как же экзаменационный полет? – спросила Ревна.
– Плевать мне на экзамены! Это война!
Линне склонилась и посмотрела в боковое зеркало. В нем маячил остроносый фюзеляж.
– Один у нас на хвосте.
Такие машины ей доводилось видеть и раньше. Они относились к классу «Сокол» и представляли собой самые легкие летательные аппараты Узорного флота эльдов. Как правило, они атаковали передовые позиции, в то время как Небесные кони и Драконы метили в стратегические цели.
Стрекоза вздрогнула.
– Что мне делать? – спросила Ревна.
Линне больше не могла мыслить по-прежнему,
