Башка кружилась и болела. «Годзилла, Годзилла!», шептал лежащий рядом на земле пожилой китаец с цветной татуировкой «Долой Единую Европу!» на груди. Хотя его глаза были широко раскрыты, он ничего не видел.
- Последний, оставшийся, антиглобалист, - сказала, сидевшая рядом со мной, Кейси. Я приподнял гудящую голову и огляделся. Мы опять были в комнате для совещаний. Доктор Ливси суетился рядом, не выпуская из рукмятую канистру с надписью «Живая вода». Здесь были почти все офицеры базы, исключая, наверное, лишь лейтенанта Крюгера. Доктор наливал воду из канистры в большую железную кружку и давал каждому выпить. После этого раненные вставали и, похлопав меня по плечу выходили. Капитан Ленгдон наклонился ко мне и прошептал, что сегодня же представит меня к Пурпурному сердцу и медали Конгресса.
- Мы победили? – спросил я.
-Победили, - капитан хмыкнул, - Вы, русские – удивительные люди! Что ж ты так долго тянул? Не мог сразу всех переколошматить? Нас же чуть не укокошили!
Я изумленно молчал, а в дальнем углу комнаты Хаара Кирипредупреждающе поднесла к губам палец. Интересно, на что она намекала?
- Извините, капитан, почти ничего не помню. Контузия, наверно - пришлось промямлить мне.
- Это всего лишь, последствия трансформационного шока, - сказал доктор.
- Что со мной было? - шепотом спросил я у Кейси, когда капитан вышел. Ох, лучше бы я этого не спрашивал.
- Понимаешь, - сказала она, - медальон, который повесила на тебя эта японская фифа, не просто антикварная цацка и не самурайский амулет. Это древний артефакт ее семьи, нашпигованный японской магией под самую пробку. Посмотри сам.
Я взял медальон в руку. Да, вещь явно стоит немало. Сразу видна старинная работа. По краям диска из неизвестного металла, но точно не из золота, шли иероглифы, а может – руны? А в центре был отчеканен какой-то зверек - хомяк или может белка. Я видел копию такого, или похожего, в Новом Петербурге на выставке «Артефакты Восточной Магии», назывался он «медальон перевоплощения». Меня бросило в жар.
- Это что, я в гигантского хомяка превращался, иликровожадную белку-убийцу?
- Нет, - улыбнулась Кейси.
- Ну, слава Богу, - я облегченно сказал.
- В хомяка, ты точно не превращался. – она отвела глаза.
- А в кого? Я смутно помню, что кем-то был.
- В Годзиллу, - ответила Кейси вздохнув.
- В Годзиллу? В национальное японское чудовище?– у меня перехватило дыхание, - Лягушка, теперь Годзилла. Вы что все тут обалдели! Срочно сообщите обо мне на российскую базу! – я попытался сорвать медальон с шеи, но ничего не получилось. Я дернул сильнее с тем же результатом. Попытка разорвать цепочку не принесла успеха. Бесполезные попытки прервала неслышно подошедшая Хааря.
- Медальон нашел себе нового хозяина, - сказала она с поклоном, и как мне показалось, с облегчением, - и не расстанется с тобой, пока не захочет сам.
- Так что, я теперь все время буду в Годзиллу превращаться? – эта безрадостная перспектива повергла меня в глубокий шок. – Я что теперь – Годзилламен?
- Нет, - все с тем, же неизменным поклоном, - Амулет разряжен, пока.
Ох, чуяло мое сердце, что все этим кончится. Я хотел только отслужить положенный срок, срубить бабок, чтобы устроить свою дальнейшую жизнь. Ведь предупреждали меня, из Зазеркалья уйти, так просто не удается. Думал – вранье, пронесет, и вот теперь допрыгался.
- Послушай, девочка, - обратился я к японке. Она в ответ снова поклонилась. – Я не могу принять такой дорогой подарок. Вещица слишком ценная. Что твой папа скажет? Или будущий муж спросит, милая, а где же тот красивый кулончик?
- Медальон сам, когда то выбрал нашу семью, а теперь он ушел к тебе, - сказала принцесса, - такова его воля, особенно после того, что ты сделал.
- Что же я сделал, такого страшного?
- Ничего особенного, - сказала Кейси, - Ты просто превратился в Годзиллу, разнес марксистов в пух и прах, зашвырнул, в лес два танка, стал ловить птеродактилей и бросаться ими, а потом отправился к замку Пепина Короткого, то есть Длинного. И на пол пути к нему снова стал человеком.
- Два танка? В лес? – я стал лихорадочно вспоминать мировые цены на американские танки. – Они взорвались? Или может, только слегка помялись? – и тут я вспомнил взрыв и летящих ленивцев.
- Кейси, - сказал я, - нам надо быстро собираться и ехать к своим. Господи, как же меня угораздило во все это вляпаться?
- А Кири говорит, что ты счастливчик.
- Я счастливчик? Как тогда выглядят неудачники?
- Кири сказала, что у медальона есть один маленький нюанс. После превращения в Годзиллу, хозяин медальона или навечно остается национальным японским чудовищем, а уж если и превращается обратно в человека, то сходит с ума и продолжает думать, что он Годзилла.
Я точно не был Годзиллой и себя ей не ощущал, значит - пронесло.
- А сколько будет подзаряжаться амулет?
- Хааря сказала, лет сто, - спокойно ответила Кейси.
Я окончательно успокоился и сделал большой глоток из кружки с живой водой. Голова мгновенно прояснилась, я почувствовал себя свежим