Я по-прежнему не могла вымолвить ни слова и только слушала его шепот.
– Грейс, ты здесь, со мной. Тебе нечего бояться.
Как же я ослабела, если дурацкий кошмарный сон столь сильно подействовал на меня. Мозг и сейчас цепко держал картины увиденного. Самым отвратительным было то, что они не порождены воображением, а взяты из реальной жизни. Отрубленные руки, прибитые к стенам, разлагающиеся трупы, слово, выведенное кровью… Все, что мы видели в подземелье Арсенала, прорвалось в мой сон.
– Ты нормально себя чувствуешь? – спросил Хейден, немного отодвигаясь, но по-прежнему не сводя с меня глаз.
– Вполне нормально, – ответила я, кивнув.
Хейден недоверчиво изогнул брови и снова принялся поглаживать мои волосы.
– Правду говоришь?
– Самую что ни на есть, – искренне ответила я, сопровождая слова шумным выдохом. – Как ты сказал, всего-навсего кошмарный сон.
Я не лукавила. Картины сна пропали. Я лежала в объятиях Хейдена, недавний страх почти разжал свои тиски. Колотящееся сердце постепенно возвращалось к привычному ритму. От тела Хейдена веяло приятным теплом. Оно гнало холод, пробравшийся внутрь, и помогало забыть липкую хватку окоченевших рук, пытавшихся утащить меня вниз. Ночь продолжалась. За окном было совсем темно, но рядом с Хейденом темнота уже не пугала.
– Если хочешь, расскажи, чтó тебе приснилось, – осторожно предложил он, не сводя с меня глаз.
Я задумчиво сжала губы. Хотелось ли мне рассказать об увиденном?
– Я видела… ту жуть из Арсенала. Отрубленные руки, кровь и все такое…
Я замолчала, вдруг сообразив, что от подробного рассказа мне будет только хуже.
– Ох, Грейс… – нахмурился Хейден. – Говорил же тебе, не думай об этом.
– Я и не думала. А это само пробралось ко мне в сон.
– Ты и в самом деле оправилась?
– Честное слово. Как ты считаешь, нашим нужно рассказать об этом?
Я по-прежнему обнимала Хейдена за шею, не желая размыкать рук.
– Возможно. Давай мы обсудим это завтра. А сейчас надо спать.
Его голос успокаивал меня не меньше, чем руки, гладившие меня по волосам.
– Давай спать, – согласилась я.
Приподняв голову от подушки, я поцеловала его в губы. Хейден ответил, и его нежный поцелуй обдал меня теплой волной, прогнав из тела остатки холода. Его язык мягко коснулся моего. Поцеловав меня еще раз, Хейден лег рядом:
– Все, Грейс. Спим.
Его поцелуй так меня взбудоражил, что прогнал весь сон.
– Люблю тебя, – добавил он.
Я знала, что никогда не устану слушать эти слова.
– И я люблю тебя, Хейден.
Он лежал, прижимаясь теплой грудью к моей спине. Я сосредоточилась на этом тепле, на его руках, обнимавших меня, и на ритмичном дыхании, что так приятно согревало мне затылок. В этом состоянии я заснула. Точнее, провалилась в сон без кошмаров и иных сновидений.
Когда я проснулась, в окно светило неяркое солнце. Тело согрелось. Я позволила себе еще немного понежиться в тепле и тишине. Глаз я не открывала, довольствуясь светом сквозь веки, и просто наслаждалась моментом.
Негромкое покашливание сообщило мне, что Хейден тоже проснулся.
– Доброе утро, – сонно пробубнил он.
– Доброе утро.
– Как спала? Я про вторую часть ночи.
– Превосходно, – ответила я, что было сущей правдой.
Наверное, усталость подарила мне сон.
– Рад слышать.
Мне вдруг захотелось весь день пролежать с Хейденом в постели. Желание, вспыхнувшее ночью, сохранялось и сейчас.
Но Хейден не дал мне взлелеять робкую надежду. Он быстро выбрался из теплой постели, потянулся, сцепив руки на затылке, затем грациозно прошествовал к комоду за одеждой. Мне оставалось лишь вздыхать, любоваться его телом и самой вставать.
– Нужно разыскать Кита с Даксом и заняться тем, что они не успели сделать, – сказал Хейден.
– Конечно, – согласилась я, прощаясь с робкой надеждой на тихий день в стенах хижины.
Хейден был слишком ответственным человеком, чтобы позволить себе такое.
Улыбнувшись мне, он поспешил в ванную. Я поймала себя на растущем эгоистическом желании, чтобы Хейден постоянно находился только со мной. Скользя глазами по стене, я увидела прибитую дощечку – подарок Джетта в тот праздничный вечер. Его рисунок глиной изображал три тощие фигурки: сам Джетт, Хейден и я. На сердце стало тепло. Я улыбнулась, вспоминая, как Джетт вручал нам подарок. Я надеялась увидеть мальчишку. Наша вчерашняя встреча прошла не лучшим образом. Конечно, мы возвращались с поля боя, впервые столкнувшись с войной. И все же…
Еще через пятнадцать минут, умытые и одетые, мы с Хейденом шли в столовую. Все пожары успели погаснуть, хотя в воздухе еще оставался слабый запах дыма. Наверное, от пепла. Я обрадовалась, увидев пять-шесть человек, занятых ремонтом башни. Их успехи пока были весьма скромными, но вселяли надежду на ее спасение.
Нас встретил полупустой зал. Мейзи, стоявшая на раздаче, выглядела дерганой и не вполне оправившейся после вчерашнего. Она едва кивнула нам с Хейденом. Взяв тарелки, мы остановились, решая, где бы пристроиться. Вопрос решился сам собой: вскоре мы услышали излишне громкий голос.
– Говорю тебе, дружище: я тебя прекрасно слышу, – на весь зал утверждал Дакс.
Хейден вполголоса выругался, с беспокойством посмотрел на меня и поспешил на звук. Кроме Дакса, за столом сидели Кит и Докк.
– Доброе утро, ребята! – крикнул Дакс, заставив Кита и Докка поморщиться.
– Доброе утро, – вежливо поздоровался с нами Докк.
– Привет, ребята, – бросил нам Кит.
– Всем доброе утро, – сказала я, усаживаясь рядом с Хейденом. – Дакс, ты по-прежнему плохо слышишь?
– Что?
Мне не оставалось ничего иного, как выпучить глаза и засмеяться. Мы принялись за еду. Дакс открыл рот, чтобы проорать очередную фразу, но Кит легонько ущипнул его за руку:
– Помолчи лучше… Да, Грейс, со слухом у него по-прежнему погано. Сегодня он вроде слышит чуть получше, но радоваться пока рано.
Хейден скептически посмотрел на Дакса.
– К нему вернется нормальный слух? – спросил он Докка.
Дакс щурился на нас, догадываясь, что мы говорим о нем, но не улавливая слов.
– Хватит говорить обо мне разные гадости, – прогремел он.
– Думаю, что вернется, – со своей всегдашней врачебной невозмутимостью ответил Докк. – Правое ухо пострадало сильнее левого. Сегодня он слышит чуточку лучше, чем вчера, хотя сам вряд ли это замечает.
– Хорошая новость, – подхватила я.
Оглохший Дакс выглядел довольно забавно, но мне совсем не хотелось, чтобы он таким и остался.
Громкий лязг заставил всех, кто находился в столовой, повернуть головы на звук. Даже Дакс, уныло ковырявший в тарелке, услышал и повернул голову. Причина оказалась до банального проста. Джетт выронил металлический поднос с завтраком. Тарелки и еда покатились в разные стороны. От всеобщего внимания щеки мальчишки стали пунцовыми, а глаза испуганно расширились.
– Извини, – растерянно пробормотал он.
– Ничего, Джетт. Бывает, – успокоила его Мейзи. – Возьми новую порцию, садись и ешь. Я сама приберусь.
Джетт отрывисто закивал и поспешил за другим подносом.
– Погано у меня на душе, – вдруг сказал Хейден, обращаясь только ко мне.
Кит с Докком заговорили о своем. Дакс продолжал дуться.
– Из-за чего?
Проводив Джетта взглядом, я повернулась к Хейдену. Он тоже смотрел в сторону мальчишки и хмурился.
– Я… Словом, я не лучшим образом повел себя с ним.
Мне подумалось, что речь идет о вчерашнем вечере, когда Хейден отчитал Джетта
