Одного удара бараньей головой, потрясшего, казалось, всю стену, оказалось достаточно, чтобы тяжелые ворота треснули и провисли на петлях. А перед ними уже скапливались бесы, готовясь использовать малейшие слабости в обороне. Таран нанес второй удар, и ворота полетели на землю. Победоносный крик пронесся над полем боя. Стяг Радастана затрепетал в несуществующем ветре. В проем хлынули бесы, но внезапно остановились. Задние напирали, не понимая причины остановки, а передние вопили во всю глотку. Перед радастанцами стоял ровный ряд мертвеней. Тридцать высоких могучих рыцарей в сверкающих в лунном свете доспехах, озаренные вьющимися вокруг мечей и щитов фиолетовыми лентами Нейтрали. Призрак мысленно скомандовал, и мертвени рванулись на врага, мгновенно преодолев расстояние в десяток шагов. Это было похоже на удар тяжелого рыцарского копья. Фархи оказались откинуты, гончие разбросаны, а ворвавшийся в первых рядах каиб обезглавлен одним точным ударом рыцарского эспадона. Мертвени залили землю черной кровью и вытеснили бесов за ворота. Защитники стен, видя происходящее, удвоили количество выстрелов. Бесы дрогнули, часть побежала.
Мертвени — это вовсе не мягкие, податливые тела людей. Совсем нет. Их удары тяжелы и быстры, мечи остры, кольчуги и щиты несокрушимы. Не зная усталости, одни орудовали тяжелыми эспадонами, как дуэлянт тонким мечом, другие, укрываясь треугольными щитами, без остановки крошили мечущихся бесов треххвостыми цепами. Мертвени хладнокровно воспользовались замешательством и начали крушить таран. Затрещало дерево, полетели щепы. Клинки полыхнули синим пламенем. Оно перекинулось на остов тарана, резво перебралось на крышу и стало стремительно пожирать его. Мертвый огонь не желал гаснуть под многочисленными заклинаниями мечущихся рядом ведьм. Наоборот, он яростно огрызался фонтанами искр, отплевываясь ими во всех направлениях. Мертвени выстроились дугой, перекрыв доступ к рухнувшим воротам. Такой мясорубки не видело ни одно живое существо. Бесы бросались на врага яростно, но мертвени с легкостью принимали их на свои щиты. Удары, щелчки, крики, тусклый блеск стали, отрубленные лапы, летящие головы и нерушимая смертоносная стена, обрамленная ярким синим пламенем. Бесы растерянно отступили, и за дело принялись радастанские колдуны. Пресвитеры и жрецы не могли справиться со всем потоком мощных заклинаний, и мертвени стали падать один за одним, вспыхивая, словно сухая трава. И тут с укреплений донесся удивленный крик. Около первой стены возобновилось сражение. Сверху на головы атакующим полетели обломки стенных зубьев, бревна, камни, горшки с горючей смесью. Павшие защитники поднялись и снова ринулись на врага. Вгрызались зубами, кололи обломками мечей, отрубленными конечностями, цеплялись в глотки, тянулись голыми руками. Пронзенные мечами, пиками, сожженные, изрубленные, они вставали в бой вновь и вновь. Их глаза ярко сверкали пурпуром.
— Мертвени! Что это? — воскликнул Эртаи и удивлено посмотрел на Грюона.
— Смотрите, — Арлазар указал в направлении вторых ворот.
Под их сводом стоял окруженный ярким ореолом из пурпурного хаоса нитей Нейтрали Призрак. Он был худ — кожа и кости. Пустые глазницы, заполненные ярким фиолетовым огнем, сверкали, словно далекие звезды, а серебряный обруч намертво врос в проступившие желтые кости черепа.
— Небеса, кем же он стал? Что Родник сделал с ним? — воскликнул Грюон.
— Он сам решил. Родник ничего не дает без твоего согласия, — пояснил Эртаи. — И кем бы он ни стал, он за нас. За нас. Ты разве не видишь? Он бьется за нас. Он пожертвовал собой, отдал свою душу Кашшу, но поднял мертвых!
— Всегда хорошо, когда на твоей стороне неожиданно появляется лич, — констатировал Кйорт.
Кардинал испуганно посмотрел на ходящего.
— Ты сам выбрал ему судьбу. А он лишь сделал следующий шаг, — объяснил ходящий. — Смотри, он уже отбил первые ворота, каков удалец.
И мост стал подниматься. Бешено завыли бесы: первая стена возвращалась под контроль Наола.
Кровавое знамя встрепенулось. И вдруг стало тихо. Бесы заскулили, отступая прочь от ворот. Крутили головами, прятали лица, падали ниц. С юга поднялась туча. Словно громадное чернильное пятно, она расползалась по небу. В ней скользили видения и силуэты сотен немыслимо уродливых созданий. А в середине ее, в десяти шагах над землей, парил человек в белом. Он медленно летел в направлении города. Вокруг него заполыхали красные разряды, а небо осветилось алым и разверзлось кровавым ливнем.
— Что ж. Теперь мы его действительно разозлили, — сказал Кйорт и достал аарк. — Я ждал этого. Сейчас все и решится.
— Кто это? — нахмурился Эртаи.
— Он сам.
— Криз-Агол, — неожиданно спокойно добавил Грюон.
Его глаза безумно заблестели.
— Да. Агол. Надеюсь, я справлюсь, — со вздохом проговорил ходящий.
— Стой, — кардинал сделал шаг к йерро. — Ты останешься тут. Я пойду.
— Ты? — горько усмехнулся Эртаи. — Ты, наверное, не расслышал. Это Верховный демон. Это Криз-Агол! Это сам Нечистый!
— Вот и хорошо. Бороться с ним — моя прямая обязанность. Разве нет? — Грюон положил руку на плечо Кйорта. — Наш Мир, наши правила. Любой из них смертен, надо лишь сильнее ударить. Так ты сказал? А я знаю, как бить бесов. Ему очень не понравится. Ну, а если я не справлюсь, тогда ты. А сейчас я должен попробовать. Родник рядом, он добавит мне сил. А ты не должен рисковать. Это сейчас должны делать другие. И не думай, я тоже готов пожертвовать жизнью ради Немолчания.
— Он убьет тебя, — предостерег Кйорт. — С ним его генералы.
— А у нас за спиной сотня тысяч душ, которые взывают к богам, и рождающийся Родник. Я чувствую Силу. Я слышу молитвы людей. Я вижу их. Они такие светлые, чистые, отчаянные. Только перед лицом ужасной смерти человек способен на такую искреннюю веру и молитву. А это поистине безбрежная и бесконечная сила. И я чувствую, что смогу управлять ею. Я могу стать проводником их молитв. Не их боги, а я отзовусь. Так что мы еще поглядим, кто кого.
— Постой, кардинал, — Эртаи положил тому руку на плечо. — Пойдем вместе. Я же не могу допустить, чтобы меня обвинили в том, что мы потерпели поражение лишь
