– Молчишь? Правильно, не нужно ничего говорить, я могу все сказать и сам… Впервые заглянув тебе в глаза я кое-что понял о тебе, Алиса. Сексуальная красотка на пиратском корабле в качестве снайпера, что за нелепое дерьмо, сперва подумал я и оказался прав. Я не знаю кем ты задумывалась для этого мира изначально, но ты получила свою первую должность по какой-то нелепой прихоти судьбы. Кем ты должна была стать, девочка, наслаждающаяся танцем словно вторым своим призванием? Танцовщицей в элитной таверне, смазливой дорогой шлюшкой в борделе? Уверен ты и сама об этом думала не раз, – Бриз хищно улыбнулся, от того, что его рука уже касалась низа упругих ягодиц, сквозь тонкую ткань облегающих брючек девушки, почти не мешавших ему ощущать все то, что он хотел. – Я дам тебе то, что тебе сейчас так нужно, то, что укротит твое естество. А потом мы отправимся на Архипелаг и заляжем там на дно. Ты не нужна мне постоянно рядом, вот еще. Живи в свое удовольствие, наслаждайся этим чертовым миром. Но я уверен, что ты не сможешь отказать себе в удовольствии время от времени навещать старого морского волка, когда твой дружок будет сидеть день и ночь в медитации вместо того, чтобы жестко трахать тебя на каждой чертовой поверхности вашей хибары. Прямо как ты любишь.
– Убери от меня руки, Бриз. И отойди.
Капитана не потребовалось просить дважды, он досадливо цыкнул языком, не спеша отстранился и, опершись на фальшборт локтями, встал рядом.
– Ты понял обо мне многое Бриз. Может быть даже то, что я сама еще понять не успела, но кое о чем ты предпочел умолчать, или тебе не хватило сил это разглядеть, – девушка коротко взглянула на капитана. – Тис однажды спросил меня, что такое оружие, защиты против которого в мире нет. Я тогда не поняла, а сейчас хорошо понимаю ответ и понять его мне помог отчасти и ты, хотя… – она улыбнулась. – Тис, конечно, гораздо больше. Сейчас я покажу тебе это оружие, капитан.
Девушка развернулась лицом к Бризу, не без удовольствия ловя в его взгляде удивление, и сказала:
– Я прощаю тебе все. И твой самый первый обман, и боль, что ты причинил мне позже и то, что хотел воспользоваться мной как Взывающей в угоду своим целям. Я прощаю тебе даже то зло которое ты еще не совершил, но собирался, обрекая миллионы скринов на вечные муки в затопленном храме перерождения. Прощаю то, что ты хотел наравне с остальными использовать не пробудившихся как инструмент для достижения своих целей, становясь ничем не лучше тех, против кого планировал воевать. Этот мир исполнен зла. Равнодушного к боли зла и от того самого страшного какое только может быть. Но даже здесь можно любить и быть счастливыми. Этому миру нужно просто немножко помочь вырасти и научить его защищать собственных детей от пришельцев извне и друг друга. Да, может я сама пока и не научилась любить так, как девушка должна любить своего мужчину, мне мешает буря противоречивых эмоций. Но я обязательно научусь. Жаль только, у меня не так много времени на это, потому что веришь ты или нет, но я отыщу Сердце Мира и назову там свое желание. И знаешь, чего я боюсь больше всего?
Капитан лишь молчал, глядя вдаль, и она продолжила.
– Боюсь того, что Тис окажется рядом и назовет то, чего хочет он. Потому что тогда, стоя одна на пустом острове Сердца Мира я буду кричать, срывая легкие в кровь. Буду мечтать уйти в чертову пустоту вслед за ним, но уже окажусь бессмертна.
Алиса замолчала, чувствуя, как слезы катятся по ее щекам. Бриз коротко глянул на нее, достал из нагрудного кармана чистый платок и протянул девушке.
Она взяла.
Некоторое время они стояли рядом и молча смотрели вдаль.
– Что? – успокаиваясь спросила Алиса. – Думаешь о том, что тогда нужно было выбирать фрегат, а не меня?
Бриз засмеялся.
– Нет, красотка. Я думаю о том, ради чего сам когда-то затеял все это дерьмо.
Некоторое время они стояли и каждый размышлял о своем, а затем, не сговариваясь и не говоря больше ни слова, разошлись.
Подойдя к своей каюте, Алиса постаралась отворить дверь так тихо, как только могла. Ей отчего-то не хотелось, чтобы Тисато услышал момент ее возвращения. Она уже совсем на него не обижалась и не думала, что он воспринял всерьез ее слова про офицеров Облика, ей лишь хотелось начать с ним разговор уже утром, словно бы с чистого листа.
Но, на удивление девушки, Стража в каюте не оказалось. Она зажгла лампы и увидела, что Туман заворочался на аккуратной подстилке, по-видимому, смотря какой-то сон. Села на кровать и принялась размышлять куда Тисато мог запропаститься.
Решив в итоге, что уж кто-кто, а он то точно сможет о себе позаботиться и идти искать его не стоит, она разделась, погасила лампы и легла спать. Только сейчас Алиса поняла, насколько мягкой и при этом в нужной степени упругой была эта кровать, будучи, пожалуй, самой удобной из всех на которых ей доводилось лежать прежде. Она вздохнула, и снова подумав про себя «не время ему, блин» провалилась в сон.
Пробуждение оказалось приятным, качка на корабле почти не ощущалась и в первое мгновенье Алисе показалось, будто она находится в какой-то хорошей таверне, в гостевой комнате. Девушка приподнялась, проследив, чтобы одеяло не сползло слишком низко с ее обнаженной груди и оказалось, что сделала это предусмотрительно. Страж и капитан Облика сидели за столом в их каюте и о чем-то тихо беседовали.
Тисато заметил, что она проснулась и спросил:
– Прости, это мы разбудили тебя? Мы старались говорить потише.
– Нет, я сама проснулась, – ответила девушка и сладко потянулась, расправив руки. Она поймала при этом направление взгляда Шаркли и была готова сейчас поспорить на свой Орсис, что тот глубоко сожалел о том, что одеяла на его корабле недостаточно хорошо скользили по телу.
– Значит я все-таки хороший Страж Тишины, – пошутил Тисато, и девушка тихо засмеялась.
– Мы столько всего успели обсудить! – сказал капитан, оторвав наконец взгляд от предательского одеяла, которому теперь непременно была уготована судьба быть расстрелянным за саботаж. – Я ведь сперва подумал, что вы скрины! Но встретить троих, ой, то есть четверых, прости Туман, пробудившихся, это просто невероятно. Особенно учитывая, что за все время игры,
