— По-крайней мере, можно поесть, — проговорил Арвил, вспарывая кожу одному из монстров и отрезая кусок прямо с грудины. Он протянул ей мясо, пальцы его были в соку.
— В момент смерти температура тела беншита достигает трехсот градусов, — пояснил он, видя, как скептически Марина смотрит на него. — Когда мы поедим в следующий раз — неизвестно.
На вкус мясо было чем-то средним между вареным и тушеным, вполне съедобным. Наспех перекусив, они снова тронулись в путь. Идти стало веселее. Несколько часов их никто не беспокоил. Они быстро двигались к границе земель народа Леса.
Стало холодать, земля под ногами замерзала настолько стремительно, что еще разогретая подошва обуви прилипала к ее поверхности.
— Что это? — спросила Марина, несколько сбившись с темпа.
— Похож на воина смерти, — Арвил тоже остановился, приводя дыхание в норму. — Тебе нужно спрятаться. Похоже, старейшинам надоело выживание в паре.
Но куда? Их окружала равнина и сопки, до границы было еще несколько километров. С неба густыми хлопьями повалил снег, завьюжило так, что видимость снижалась до нуля на расстоянии пяти шагов. Марина зябко застегнула ветровку, натягивая капюшон и стягивая резинки по краям.
Из снежной мглы выступил высокий человек. Его глаза были синими, руки по локоть обнажены, с них свисали сосульки, в когтистых руках он держал жезл с голубым кристаллом. На лице по замерзшей коже вырублены татуировки вокруг глаз. Он принял боевую позицию. Арвил завел Марину за спину.
— Иди дальше без меня.
— Но*?
— Я тебя догоню. Быстро!
Она не стала спорить. Но куда идти в такой пурге?
— Иди прямо и смотри за своими следами, чтобы не сбиться, поняла? — произнес он, толкая в нужном направлении.
Ветер поглощал все остальные звуки. Дрожа, она все время смотрела под ноги, сверяясь со следами, боясь чуть повернуть и, в конечном счете, сбиться. Только пройдя несколько мучительных десятков метров, она осознала косность своего мышления. Снег — это тоже вода!
Опустившись на колени и засунув в наметенный сугроб руки и ноги, она легла в него, мысленно вспоминая движения Виларрии, когда она показывала ей подводные сады.
Марина повторяла их, пока не почувствовала, как снег принимает нужную форму, превращается из внешних теплых потоков в воду. Она вернулась.
Арвил дрался с воином, выныривая и снова ныряя в снежную мглу, пока она не стала превращаться в пар вокруг них, тая и опадая к их ногам, освобождая пространство между ними для возможности боя их астральных призракоподобных воинов. Как бы там ни было, без пурги и снежной вьюги драться было проще. Противник был как на ладони. А воин смерти лишался своего обычного преимущества внезапности. Он хорошо владел магией смерти, но через несколько секунд все решилось одним ударом острого клинка.
Воин упал к ногам Арвила, превращаясь на глазах в человека. Клинок того снова светился зеленоватым светом. Он глубоко и устало дышал.
Марина отталкивающим движение опустила всю воду вниз, и буря мгновенно улеглась, покрывая всю землю на километр вокруг них мокрым снежным покровом.
— Ты цел? — спросила она, глядя на Арвила. Он улыбнулся, сначала сев, а потом упав на землю, остывая.
— Ты когда-нибудь будешь меня слушаться? — спросил он, усмехнувшись.
— Он мог тебя убить!
— Но не убил же.
Марина неопределенно закивала головой. Воздух стремительно теплел, было видно, что звезда Овинги движется к закату.
— Долго нам еще идти? — спросила она, рассматривая воина смерти, его странные узоры на лице и боевой жезл.
— День пути. Ты что, так и не видишь магических линий? — кажется, Арвил был удивлен.
— Каждый маг их видит?
— Да.
— Значит, я не каждый маг.
Они двинулись в путь, находясь совсем рядом с границами народа Леса. И от этого ей становилось не по себе. Здесь, на равнине, все опасности были, как на ладони. А в лесу все будет иначе. И она не ошиблась.
Стоило им отойти на полкилометра от границ Леса, которые было легко различить по более зеленой траве и еще цветущим поздним васильковым цветом лугам, как они оказались в окружении небольшого отряда. Они выскочили словно из-под земли, замаскированные луговой травой.
Воины были одеты в доспехи. Их шлемы украшали оленьи и бычьи рога, шкуры служили плащами, а на руках виднелись накладки костей животных. Вооружены они были мечами, булавами и топорами. У многих воинов в ногах лежали желтоглазые волки.
— Принц и принцесса Аравилата, мы не причиним зла, — прогремел один из них. — Мы присланы сопровождать вас для следующего испытания. Не оказывайте сопротивления.
Воины были странными, но их было много. Потому Марина с Арвилом согласились.
— Кто они? — спросила она Арвила, идущего рядом.
— Наемники народа Леса. Видишь, они не очень хорошо вооружены.
Он указал на их оружие.
— Но не обманывайся, все они хотя бы немного владеют магией леса, а их волки очень хорошо натасканы. Лучше, чем сами наемники. Было несколько случаев, когда волки загрызали всю семью убийцы их хозяина. Безнаказанно. Среди народа Леса есть такое выражение «Волчья месть». Кажется, именно это ты пообещала моему отцу.
— Типа сдохну, но из-под земли достану? — невесело усмехнулась Марина. Арвил кинул.
— Интересно, нам дадут помыться и отдохнуть? Я, кажется, сегодня выполнила всю свою Олимпийскую программу.
Арвил положил руку на ее плечо и грубовато привлек к себе, поцеловав в висок.
— Ты молодец, — сказал он. — Пусть измеры знают, что не так-то легко убить людей Аравилата.
— Мне кажется, они и так знают. Если ты помнишь, они так и не смогли…
Эта легкомысленная болтовня помогала им снять напряжение, накопившееся за день. Но поспать им не дали. Как только они прибыли в первую же деревню, их встретили местные старейшины — седовласые старики с белыми бородами до пояса. Они предоставили возможность смыть с себя грязь, почистили их одежду и накормили. Затем проводили в общинный дом с изразцами на центральной стене. У камина в дальней комнате на деревянном настиле были постелены шкуры животных. Марина вопрошающе посмотрела на хмурящегося Арвила.
— Нас положат головами к камину и погрузят в специальный транс, где мы должны будем находиться, пока один не передаст энергию жизни другому.
— А как же переход? — теряя надежду, спросила она.
Он посмотрел в пол. Марина взяла руку Арвила, поцеловала шрам на ладони.
— Ты и так сделал, все что мог.
Они легли на шкуры, с двух сторон женщины стали подкидывать в огонь траву и веточки. Один из старейшин встал у ног между ними и, протянув руки, пошевелил пальцами. Из шкуры животных прорезались голые древесные ветки, крепко сплетая их руки, подобно веревке. Арвил взял маринину ладонь
