Все молчат, сосредоточенно делая шажок за шажком и обдирая руки в кровь об острые камни.
Связка Элифас – Ваишали сворачивает за огромный валун и исчезает из виду. Я слышу хлопанье крыльев: наверняка это возвращается после воздушной прогулки Карасу. Я задираю голову, чтобы высмотреть его в небе.
Раздается удивленный крик. Я успеваю оглянуться и увидеть, как неведомое крылатое существо слету врезается в Жоло. Мой брат летит в пропасть.
«Жоло!» – вырывается у меня.
Дальнейшие события укладываются в несколько секунд.
Веревка, связывающая меня с Жоло, натягивается, как струна. Меня тащит вниз следом за братом. Я упираюсь, но силы неравны, Жоло тяжелее меня. Я падаю на колени, камни катятся, увлекая меня за собой, мне не за что ухватиться, чтобы задержаться хотя бы на самом краю. Под моими ногами уже разверзается пустота. Я истошно визжу, впиваюсь пальцами во что ни попадя, режу себе ладони, но сползаю все ниже…
В последний момент я нащупываю опору, камень в форме волны. Я хватаюсь за него из последних сил, но вес брата перетягивает. Сейчас я разожму пальцы и…
Внезапно Жоло перестает увлекать меня вниз, как будто стал невесомым.
В синее небо взмывает белый ворон.
Я испытываю огромное облегчение, хотя положение мое незавидно. Я повисла на скальном отроге, болтая ногами в воздухе.
Я боюсь даже моргнуть, настолько тонок волосок, на котором висит моя жизнь.
Наконец две мозолистые ручищи хватают меня за запястья. Это Маргуль. Он поднимает меня, как пушинку, и ставит на ноги.
– Я старался не опоздать! – говорит он извиняющимся тоном, будто ему есть в чем себя упрекнуть. – Ты в порядке?
Крепко обнимаю догрона. Я обязана ему жизнью!
Рядом с нами садится белый ворон. Шурша перьями, он быстро снова превращается в человека.
– Сестричка! – кричит Жоло. – Ты не пострадала?
– Кажется, нет…
Штаны порвались на коленях, ладони содраны в кровь, ногти сломаны, зато я жива. Боль – ерунда, счастье остаться в живых ни с чем не сравнимо.
Но облегчение длится недолго.
В нескольких метрах от нас с гадким смехом приземляются две крылатые фигуры. Это гарпии, похожие на тех, что атаковали нас в лабиринте: огромные страусиные лапы, торс в перьях, крылья. Правда, у этих более смышленый вид, чем у их пустынных родственниц. Примостившись на скале над нами, они складывают свои длинные крылья – у одной они серые, у другой черные – и смотрят на нас с гримасами, не предвещающими ничего хорошего.
– Сосана будет доволен, – произносит Серокрылая писклявым голосом.
– Верно, сестренка, – отвечает ей Чернокрылая. – Наконец-то мы до них добрались.
Жоло выразительно смотрит на нас. В его взгляде читается послание – но о чем оно?
– Цепляйся и держись! – шепчет мне Маргуль, понявший Жоло.
Он набирает в легкие воздуха и выпускает в сторону гарпий язык пламени. Чудища с испуганным криком вспархивают со скалы. Догрон не мешкая хватает меня в охапку и мчится по узкой тропинке вниз.
Он прыгает, скользит, катится кубарем. Я покоряюсь – будь что будет. Это вопрос жизни и смерти. Меня утешает, что впереди, рядом с Сафром, пружинисто бежит Сия. Вскоре мы настигаем Ваишали и Элифаса, которые, отвязав веревки, нетерпеливо дожидаются нас.
От гарпий нас теперь отделяет выступ скалы площадью в полсотни квадратных метров. Они нас преследуют, огонь отпугнул их ненадолго. Когда они приземляются совсем близко от нас, Маргуль ставит меня на землю и мягко, но властно задвигает себе за спину. Сия встревоженно жмется к моим ногам.
«В жизни не видела таких толстых птиц!» – признается она, и обе мы издаем глухое рычание. Гарпии вызывают у меня слишком неприятные воспоминания.
– Мы не любим огонь братьев-догронов, – начинает разговор писклявая Серокрылая.
– Догроны – мальчишки-пакостники, – подхватывает Чернокрылая.
– Пакостники, пакостники! – заливается Серокрылая.
– А ведь Сосана прислал им подарочек.
– И какой подарочек!
У каждой на поясе сумка. Дружным движением они вынимают из своих сумок по красному камешку с черными письменами, так же дружно наклоняются, кладут камешки на землю и быстро пятятся, хлопая крыльями.
Земля содрогается. Там, где гарпии оставили свои дары, вздымается фонтан камней и глины. Я различаю голову, туловище, руки, ноги… Мне трудно поверить своим глазам: из кусков скалы и из глины складываются два существа. Во лбу у каждого мерцает, как символ проклятия, красный камешек.
– Да унесут меня ветры пустыни, – бормочет Элифас, отшатываясь, – если это не…
– …големы, – договаривает за него Ваишали, испуганная ничуть не меньше.
Сафр с ревом изрыгает пламя. Огонь лижет туловища големов, не причиняя им вреда. Одно чудище как ни в чем не бывало делает шаг вперед, не сводя с нас каменных глаз.
Догроны по очереди плюются огнем, но безрезультатно. Сафр набрасывается на выступившего вперед голема и осыпает его ударами. Чудище спокойно вздымает каменную руку и машет ею, как будто отгоняет муху. Бедняга Сафр отлетает назад, как пушинка, тяжело обрушивается на камни, катится, но потом ловко встает на ноги и хищно улыбается.
Мне, сказать по правде, не до смеха. Кто эти существа, превосходящие силой даже догронов?
В бой вступает Маргуль. Он со свирепым рычанием кидается на голема, опрокинувшего Сафра, и с разбегу толкает его в бок плечом. Чудовище, вдвое превосходящее его ростом, отступает, чтобы удержаться на ногах. Я понимаю намерение Маргуля: он решил дотолкать противника до края пропасти и уронить туда. Сафр тоже это понял и спешит на помощь брату. Голем медленно пятится.
Жоло тем временем принимается за второго. Я хочу ему помочь, но меня удерживает Ваишали: она жестом приказывает мне остаться. Я подчиняюсь, возмущаясь, но при этом признавая ее правоту. Кто я против чудовища, отшвыривающего догрона одним тычком?
Мой брат пытается сам с ним сладить. Он хочет упереться руками ему в спину, но голем оборачивается и обрушивает на него кулак. Я взвизгиваю. Жоло отпрыгивает в сторону, уклоняясь от удара, потом выпрямляется, виснет на ноге противника и с невероятным проворством карабкается ему на спину. Настоящий акробат! Он садится на голема верхом, тот пытается его стряхнуть, но его неуклюжие руки слишком коротки. Брат кладет ладони ему на голову, закрывает глаза и замирает.
– Что он делает? – удивляюсь я.
– Понятия не имею, – бормочет Ваишали.
Но объяснение не заставляет себя ждать. Чудище колотят судороги. Мелкое подергивание быстро сменяется жуткими спазмами всего тела, покрывающегося зелеными ростками. Повинуясь волшебной силе, растительность развивается на глазах, и голем путается в ней, как в сети, мешающей двигаться. Вскоре росток посереди груди превращается в древесный ствол, быстро обгоняющий ростом и толщиной соседние. Корни пробивают грудь, чудовище разваливается, начинается камнепад. Голем уже плохо держится на ногах, все заметнее качается. Жоло спрыгивает на землю, и в следующую секунду от чудища остается только груда камней
