– Ой, ну ладно.
Она вновь повернулась к нам.
– И опять вы торопитесь с выводами, – рассудительно сказал Уриэль. – Мы вовсе не сбрасываем вашу находку со счетов. Кое-что мы вполне можем попробовать, причем совершенно без риска. Вот это, например.
Уриэль стер мой рисунок и провел окружность заново, после чего начал наносить вокруг нее формулы. Через некоторое время он замер, почесывая затылок.
– Эх, что-то память стала подводить, – сказал он извиняющимся тоном. – Куда-то подевал книгу. Обронил, наверное.
Я подошел к столу, выдвинул ящик и отклеил рукопись.
– Она?
– Она! – радостно воскликнул Уриэль. – Глазам не верю. Где же вы ее нашли?.. Впрочем, неважно.
И он снова принялся за дело, время от времени сверяясь с записями. Вскоре почти весь ковер был исписан мелом.
– Готово! – объявил Уриэль и с кряхтеньем поднялся.
Я скептически смотрел на то, что у него получилось.
– Это древнее халдейское заклятие изгнания духов, – пояснил математик. – Случай сложный, поэтому нелишним будет прочесть и словесный эквивалент тоже.
Он шагнул в круг и поднял лицо к потолку. Низенький, седой и розовощекий, Уриэль никак не ассоциировался у меня в голове с волшебником и больше походил на профессора, который будет читать нудную лекцию.
Старик заговорил тихо, но на удивление отчетливо.
– Тот, кто творит подобия; тот, кто накладывает чары; дурное лицо, дурной глаз, дурной рот, дурной язык, дурные губы, дурные слова…
У меня по коже забегали мурашки.
– Дух неба, изгони их! Дух земли, изгони их!
Волшебник околдовал меня своими чарами, околдовал нас своими чарами;
Ведьма околдовала меня своими чарами, околдовала нас своими чарами;
Он создал подобия нашего облика и зачаровал наш облик;
Он отнял магический поток, принадлежавший нам, и запятнал наши одеяния;
Он разорвал наши одеяния и смешал свои волшебные травы с прахом из-под наших ног;
Да обратит бог огня их чары в ничто!
Я шумно выдохнул и вдруг понял, что все это время стоял, затаив дыхание.
– Невероятно! Какое облегчение, – выдохнул Уриэль.
Он и правда выглядел лучше. Лицо под румянами приобрело более здоровый вид. Мне тоже полегчало, я даже не помню, когда в последний раз чувствовал себя так хорошо. Шею больше не ломило и не саднило. Все прошло.
– Что дальше? – спросил я.
– А дальше мы нанесем ответный удар! – энергично объявил Уриэль. – Необходимо сделать так, чтобы он открыл свое истинное лицо.
Я молча указал на стоящее у стены черное зеркало.
– Превосходно! Только где бы его лучше всего разместить? В Хрустальном зале, боюсь, не получится.
– А если у него в номере? – предложил я. – Он явно не ждет, что мы заявимся к нему.
– Ты знаешь, где его номер?! – Ариэль нахмурилась.
– Он остановился в пентхаусе.
– И снова отличная мысль, – сказал Уриэль. – Не знаю, что бы мы без вас делали, молодой человек.
– А как узнать, где он сейчас? – с тревогой спросила Ариэль.
– Есть верный способ. – Уриэль обратился ко мне: – Программку, пожалуйста.
Я достал брошюру.
– Не знаю, чем она вам поможет. Там указаны только вчерашние мероприятия.
Уриэль раскрыл программку посередине.
– Нет-нет, все в порядке.
Я заглянул ему через плечо. Страница с расписанием на 30 октября теперь выглядела совершенно иначе:
31 ОКТЯБРЯ
10:00. «Об истоках Вальпургиевой ночи».
10:30. Круглый стол на тему: «Когда Бога не стало».
11:00. «Теория поля Эйнштейна как обоснование положений Искусства».
– Эх, незадача, – сказал Уриэль. – У меня сегодня должен был быть доклад.
11:30. «Каббалисты, чьи ритуалы оказались действеннее, чем ожидалось».
12:00. «Заклинание Адониса».
12:30. «О назначении восковых кукол и способах их изготовления».
13:00–15:00. Перерыв.
15:00. «Доводы в пользу гадания».
15:30. «Почему в Египте не было профессиональных колдунов?»
– Что, правда не было? – спросил я.
– Их роль исполняли жрецы. Магия считалась частью государственной религии.
16:00. «Утраченное искусство невидимости».
17:00. «Вампиры: правда и вымысел».
– Чем дальше, тем мрачнее, – вздохнул Уриэль.
20:00. Банкет.
23:00. «Воззвание к высшим силам» – пентхаус.
– Я думал, с этого обычно начинают, – заметил я.
– Это не те высшие силы, – заметила Ариэль.
– Погоди, – вмешался Уриэль. – Ты что, полагаешь…
Ариэль мрачно кивнула.
– Боюсь, что так.
– Тогда их надо остановить, – решительно произнес Уриэль.
– Да в чем дело-то? – спросил я, но они не ответили, а только обеспокоенно смотрели друг на друга.
Я пожал плечами и бросил взгляд на часы. Пять минут одиннадцатого. Так мало? Я встряхнул их. Все нормально, идут.
– Итак, есть основания считать, что еще несколько часов он пробудет в Хрустальном зале.
– Но как бы узнать это наверняка? – задумчиво произнесла Ариэль.
Я снял трубку и попросил соединить с Хрустальным залом. Пошли гудки, затем кто-то на другом конце тихо сказал: «Алло?» На фоне слышалось чье-то выступление.
– Волхва, будьте добры.
– Прошу прощения, он сейчас на сцене. Передать ему, чтобы перезвонил вам, когда освободится?
– Нет-нет, спасибо, – быстро сказал я. – Я сам с ним свяжусь потом.
Я положил трубку. Уриэль наносил формулы на задней стороне зеркала. Ариэль выжидающе смотрела на меня.
– Пойдемте, схлестнемся с чародеем в его пентхаусе!
Я старался, чтобы мой голос звучал мужественно, однако колени у меня дрожали.
Уриэль закончил писать и еще раз изучил результат своего труда.
– Идите вдвоем, мне нужно завершить кое-какие приготовления. Возьмите зеркало и спрячьте так, чтобы Волхв нашел его как можно позже. Обыщите пентхаус и выясните, кто он на самом деле. Если не получится, найдите хотя бы волосы или обрезки ногтей. Человеку свойственно ошибаться, так чем Соломон лучше?
Я достал из кобуры пистолет, проверил, заряжен ли он, и убрал назад.
Ариэль покачала головой.
– Это тебе не поможет.
– А вот тут ты ошибаешься. Соломону пистолет не навредит, зато мне с ним куда спокойнее.
Я взял из ванной полотенце и завернул в него зеркало.
– Ну что, вперед?
Мы поднялись на тридцать пятый этаж. Парень-лифтер с любопытством покосился на мою ношу, но ничего не сказал.
Дальше шли по пожарной лестнице. Я приоткрыл дверь и выглянул в коридор: темно и пусто. Мы прокрались к пентхаусу, что напротив лифта. Я настороженно всматривался в тени, готовый при малейшем шорохе броситься к лестнице. Такая работа все же не по мне.
Я взялся за холодную, гладкую ручку и повернул. Дверь оказалась заперта. Я вопросительно взглянул на Ариэль.
Она что-то едва слышно прошептала и коснулась ручки пальцем. Ничего не произошло. Она нахмурилась и закусила губу.
– Замок зачарован.
Я порылся в памяти, вспоминая, что Уриэль писал про контрзаклинания, затем достал из кармана кусок мела, без которого теперь никуда, обвел им ручку, перечеркнул замочную скважину и, морща лоб, написал формулу. С последним символом замок щелкнул, и дверь неслышно распахнулась.
Я самодовольно усмехнулся и посмотрел на Ариэль. Та улыбнулась в ответ.
– Ты не перестаешь меня удивлять…
Она осеклась и замерла, в ужасе открыв рот. Я обернулся и тоже застыл как вкопанный.
На пороге, сверкая зелеными глазами и недовольно размахивая хвостом, сидел тигр.
При ближайшем рассмотрении, впрочем, оказалось, что я ошибся.
Не бывает тигров с черной мордой, бежевыми ушами, лапами и гривой. Это обыкновенная сиамская кошка, только гигантских размеров.
Хищно облизнувшись, животное присело.
– Фамилиар! – выдохнула Ариэль.
Ее голос вывел меня из ступора. Никогда
