– На этот раз пистолет не подведет! Он заряжен серебряными пулями, и на них написано твое имя, Сенатор!
И я сделал то, что мечтал сделать вот уже больше двенадцати часов: нажал на спусковой крючок. Рукоять несколько раз лягнула запястье. Пули вошли в одеяние Соломона; он покачнулся. Меч в его руках наклонился было вниз, но тут же выпрямился.
Сухо щелкнул боек. Патроны кончились.
– Свет! – закричал Уриэль. – Да изгонит он тьму!
Помещение залило ослепительно ярким светом. Молодой человек – швейцар, что дежурил на входе в Хрустальный зал, – стоял у выключателя, удивленно смотря по сторонам. Остальные тоже не понимали, что происходит.
Уриэль направил указательный палец на Соломона и быстро шевелил губами. Пространство вокруг наполнилось энергией, электрически потрескивая. Грянул гром.
В поднятый клинок ударила молния. Меч на мгновение завис в воздухе и упал. Державшие его руки исчезли. Пустое одеяние с шорохом осело на пол.
Соломона не стало.
Открылась дверь, кто-то побежал, но мне было все равно. Я устремился к алтарю. Обнял Ариэль, крепко прижал к себе, стал целовать. Она дрожала, плакала, но постепенно успокоилась и обхватила меня за шею.
– Кейси! – сказала она тихо. – Я знала, что ты меня спасешь.
– Уриэля благодари, я тут ни при чем.
Старик-математик стоял рядом. Вид у него был довольный. Кроме нас, никого в помещении не осталось: все сбежали.
– Ничего особенного, просто трюк, чтобы сбить Соломона с толку. – Уриэль скромно потупился и раскрыл ладонь: в ней лежал карманный фонарик. – Вот вам и луч света. На одежду я нанес флуоресцентную краску, а также под гипнозом заставил юношу, что стоял у выключателя, пронести сюда ультрафиолетовую лампу. Самым трудным было обезвредить Ля-Вуазен. – Он передернул плечами. – Крайне скверная дама.
– А что стало с Соломоном? – спросила Ариэль, глядя на скомканное белое одеяние.
– Исчез. Правда, понятия не имею, куда, – бодро ответил Уриэль. – Впрочем, оттуда он не вернется. Это крайняя мера, но я был вынужден пойти на нее. Иначе кто знает, в какие извращенные формы он бы облек магическую энергию. Через несколько дней погибнет и вашингтонский симулякр. Люди будут долго обсуждать такую скоропостижную кончину, а врачам, боюсь, останется только развести руками. – Он одобрительно посмотрел на меня. – Пули оказались очень вовремя, отвлекли его в самый важный момент.
– Даже не поцарапали, – озадаченно проговорил я. – Да, они не из серебра и никаких имен там не написано, но все же.
– Они бы и в этом случае ничего бы ему не сделали, – сказал Уриэль. – Под одеянием, если покопаться, думаю, отыщется бронежилет. Соломон всегда имел тягу к перестраховке.
– Как же ты нас напугал, – сказала Ариэль. – Мы думали, тебя схватили.
Я метнулся к двери в спальню.
– Господи, и правда! – Я изумленно переводил взгляд с одного Уриэля на другого. – Но как?..
– Не только Соломон умел создавать симулякров. Я подсунул ему своего, и он даже не задался вопросом, почему я не сопротивлялся. Недооценивать соперника – его главная ошибка. Что ж, приятель, больше в тебе надобности нет.
Уриэль прошептал какие-то слова, и двойник растворился.
Я облегченно вздохнул.
– Наконец-то все позади.
– Позади? – воскликнул математик. – Нет, вовсе нет. Все только начинается. Искусство никуда не делось, его нужно передать миру.
– Н-но как же… – Я не мог подобрать слов. – Это все равно что научить людей делать ядерные бомбы в домашних условиях!
– Знание не остановить, молодой человек, – назидательно произнес Уриэль. – Здравый смысл – лучший контролер. Конечно, еще необходимо внести кое-какие уточнения… Да-да, именно! Ладно, мне пора. Столько дел, столько дел!
Он весело кивнул нам с Ариэль и бодрым шагом покинул помещение.
Я ошалело уставился на любимую. Та уже облачилась в свое разодранное платье и теперь возилась с застежкой на спине.
– Не беспокойся, Кейси, на доработку теории уйдут годы, – сказала она, оглядываясь через плечо. – Поможешь застегнуть?
Я справился с молнией, и это было так по-бытовому, так по-семейному, что я поежился, но только совсем не от страха.
– Интересно, каково живется в браке с ведьмой? – поинтересовался я и поцеловал Ариэль в ложбинку между шеей и плечом.
Она откинула голову и закрыла глаза.
– Хорошо, что ты об этом заговорил. Увы, отныне и впредь тебе суждено быть верным и послушным мужем, без вариантов.
– Это еще почему? – спросил я настороженно.
– А потому, что я знаю твое настоящее имя, – ответила она, прижимаясь ко мне.
Я вздохнул, понимая, что сопротивление бесполезно. В конце концов, каждый мужчина женится на ведьме, ведает он об этом или нет.
А чары и в том и в другом случае, по сути, одинаковы.
Послесловие
В процессе написания я и не замечал, насколько похожи концовки у «Практической магии» и «Где бы ты ни был». Впрочем, это вполне объяснимо: у романтической комедии возможен только один исход.
Иллюстрированное издание «Практической магии» вышло всего пару лет назад. Им занимался Юджин Голд, сын Хораса Голда.
В 1976 году я опубликовал «Волшебников» – роман, расширенную версию данной повести. Это была третья книга, которую я написал по контракту с издательством «Скрибнерс». Мои отношения с этим издательством начались в 1972 году, когда вышли «Слушатели». Норберт Слепян, которого только взяли туда редактором, решил запустить линейку научной фантастики. Поначалу все шло довольно бодро: в первом потоке вышло немало добротных романов, в том числе «Резец небесный» Урсулы Ле Гуин. К сожалению, спустя всего два года Слепян покинул издательство, и фантастическая серия заглохла, так толком и не развившись.
Мою любовь к «Скрибнерс» подкрепляла не только их приверженность традициям «старой школы», но и внутреннее убранство их офиса. Перед тем как уйти с молотка, подобно многим другим фирмам консервативного толка, издательство располагалось над своим же книжным магазином на Пятой авеню. Сейчас такого уже не встретишь, а тогда ты поднимался на лифте на пятый этаж и оказывался в помещении, обшитом дубовыми панелями. Именно так, по мнению многих писателей, воспитанных на книгах, и должно было выглядеть издательство: с пожилым секретарем, который записывает имена посетителей в гроссбух, креслами-качалками и книжными шкафами прямо посреди офиса, где стояли сочинения авторов, с которыми сотрудничало «Скрибнерс». В их число входили, например, Эрнест Хемингуэй и Фрэнсис Скотт Фицджеральд. Кто бы не пожелал оказаться в подобной компании?
После ухода Слепяна я еще раз связался со «Скрибнерс», и меня познакомили с Берроузом Митчеллом, который пришел на смену легендарному Максвеллу Перкинсу. Лета у Митчелла уже тогда были почтенные, но он умел хорошо слушать, и мне удалось убедить его, что научная фантастика лучше всего продается в короткой форме. Мы подписали контракт на четыре книги: первой вышла «Среди снов встречаются кошмары» (повести и новеллы, открывающие сюжеты «Космической станции», «Весельчаков» и «Бессмертных»), второй – «Конец снов» (повести, завершающие данные романы). Третьей книгой стали «Волшебники», а с четвертой, которую я задумывал как сборник рассказов, не срослось. Митчелл вышел на пенсию, а с его уходом
