Эфир вернулся в студию. Фото Мардона и Биволо из досье появились на экране за спинами ведущих.
– Мардон даже на полицейском фото хорошо выглядит, – проворчал Нимбус. – Как бы там ни было, я же знал, что у Флэша появилась какая-то новая способность. – Он посмотрел на Шону, словно говоря: «А я же предупреждал». – Видите? Никто меня не слушает, и вот что получилось.
Шона ничего не ответила. Ей было неуютно наедине с Нимбусом – ей не хватало пусть грубого, но человечного Мардона в качестве посредника. Как бы там ни было, она изо всех сил старалась сохранять невозмутимый вид. Меньше всего ей было нужно, чтобы они заметили, что она чувствует себя виноватой.
Нимбус не выказывал ни малейших подозрений, что их планы выдал кто-то из команды. Рэтэуэй не появлялся с того момента, как они увидели новости, так что она понятия не имела, какое у него мнение насчет случившегося.
Она хотела просто телепортироваться прочь и оставить все это позади. Шоне был неприятен сам факт, что ей оказалось не все равно – не все равно, что еще больше невинных жителей могут оказаться под угрозой. Так что она решила остаться, чтобы сорвать им новые планы. Она надеялась, что теперь группа распадется – после того, как они потеряли Мардона. Он был для них источником энергии.
Вскоре она сможет уйти прочь, и ей не придется оглядываться через плечо весь остаток своих дней. О том, что она выдала Мардона и Биволо, знали только Айрис и команда Флэша. Они никому не расскажут – они же порядочные люди.
Нимбус взял пульт, чтобы выключить телевизор, но, прежде чем он успел нажать на кнопку, на экране появилось лицо Джо Уэста. Чуть не подавившись от ярости, Нимбус сделал погромче.
– …двое преступников-металюдей попытались уничтожить плотину водохранилища Кэри, что могло бы вызвать тяжелые повреждения имущества и поставить под угрозу сотни невинных людей. К счастью, жителей удалось заранее эвакуировать. Мог быть нанесен значительный ущерб энергоснабжению и водоснабжению города.
– Злоумышленники были задержаны, их планы сорваны благодаря усилиям Флэша и Зеленой Стрелы. Двое преступников оказались членами банды, которая в течение последней пары недель нарушала нормальную жизнь Централ-Сити, – продолжил он. – Теперь они под арестом. – Он показал на репортера, который поднял руку, желая задать вопрос.
– Сможет ли полиция в ближайшее время арестовать других членов банды?
– Мы их поймаем, – Уэст холодно посмотрел в камеру. Он поблагодарил журналиста и поспешно вышел, хотя вслед ему продолжали раздаваться вопросы.
Нимбус, сидевший на диване, зарычал и вцепился в висящий на стене экран. Кряхтя и рыча, как бешеный пес, он сорвал его с креплений и швырнул на пол. Для надежности он несколько раз пнул обломки.
– Поздравляю, Кайл, – сказал Рэтэуэй, входя в комнату. – Будет знать.
– Заткнись, – Нимбус еще раз пнул разбитый телевизор. – Ну что, все кончено? Можем поделить деньги, или мы вообще впустую потратили время?
– Мы потеряли две фигуры, но партия еще не закончена, – Рэтэуэй казался спокойным, почти радостным. Он крутил в руках свои звуковые перчатки. – Игра продолжается, и у нас еще есть шанс победить.
– Мардона больше нет, идиот! – заорал Нимбус. – Как ты теперь будешь наносить ущерб городу? Уговорами?
Рэтэуэй рассмеялся.
– Очень умно. Я даже удивлен. Но вот что, Кайл, город меня больше не интересует. Игра развивается, доска уменьшается, а цели сужаются. Но они все еще ведут к победе.
– Я даже не понимаю, что за чушь ты несешь.
– Зато я понимаю. – Рэтэуэй повернулся к Шоне. И поднял руку в перчатке.
По затылку Шоны пробежали мурашки. Сначала она ощутила легкую дрожь, а потом у нее закружилась голова. Пол и потолок поплыли вокруг. Заурчало в животе. Она шагнула вперед и наткнулась на кресло. Ноги неловко заплетались.
Она попыталась телепортироваться, но перед глазами все расплывалось, казалось, что голова вот-вот расколется на две половинки. Она не могла дышать, и в следующую секунду рухнула на грязный ковер.
Внезапно боль прекратилась. Она лежала на полу, хватая ртом воздух. Нимбус потрясенно застыл. Рэтэуэй присел рядом с ней.
– Верь мне, Шона, – прошептал он, – если я говорю тебе, что ты никуда от меня не денешься. Теперь ты моя, и я буду использовать тебя так, как захочу.
– Что? – Шона сглотнула желчь, скопившуюся во рту. – Что ты говоришь?
– Я говорю тебе, что ты не сможешь телепортироваться прочь от меня. Если ты это сделаешь, я убью тебя. Мне не нужно тебя видеть, не нужно даже быть рядом с тобой. Я могу обрушить на тебя еще одну такую же атаку откуда угодно. Откуда угодно.
– Почему ты это делаешь? – спросила она. – Мы же в одной команде.
– Разве? – ответил он. – А я вот так не думаю. Как полиция узнала, что нужно эвакуировать людей, живущих ниже плотины? Как Флэш и Зеленая Стрела смогли схватить Мардона и Биволо? Их будто кто-то предупредил о наших планах. Похоже, кто-то им настучал.
– А? – Нимбус перевел взгляд с Рэтэуэя на Шону, посмотрев на нее сначала с удивлением, а потом с гневом. – А, вот в чем дело. – Он начал зеленеть. – Тебе не жить, ты, вонючая доносчица.
– Заткнись! – закричала Шона. – Я только жалею, что не сдала им тебя! Флэш – слишком мягкий, но этот второй, Стрела, он убил бы тебя. Надеюсь, я это еще увижу.
Нимбус начал расплываться, превращаясь в облако, и его яростный взгляд обещал ей смерть.
– Кайл! – рявкнул Рэтэуэй, поднимая руку. – Прекрати – или я тебе помогу.
Нимбус снова обрел человеческий облик, и Рэтэуэй спокойно продолжил говорить.
– Мне нужны ее способности, и я планирую ими воспользоваться. – Он повернулся к Шоне и посмотрел на нее. – Шона, чувствуешь?
Она снова ощутила покалывание в затылке. Она резко вдохнула, собирая все силы, готовая телепортироваться снова. Она должна попытаться…
– Спокойно! – быстро сказал Рэтэуэй. – Я больше не буду делать тебе больно. Но если в будущем ты почувствуешь такое покалывание, значит, это я зову тебя – и лучше бы тебе явиться побыстрее, а не то оно усилится. Не забывай, оно настигнет тебя, где бы
