Джо энергично потер лицо. Щеки мерзли, несмотря на жар, исходящий от огня.
– С ним все будет в порядке, – сказал Джон, сидевший рядом с ним. Джо молча кивнул.
– Мы обезвредили двоих металюдей, – продолжил Джон. – Остальные двое доставят нам меньше беспокойства. Теперь у нас больше свободы маневра. Можно передохнуть. – Джо кивнул на расплывчатую фигуру Флэша. – И ему тоже.
– Видит бог, ему это нужно, – пробормотал Джо. – Этот парень не знает, что такое отдых. Он не остановится, пока не умрет.
– Оливер этого не допустит. Поверь мне. Если Барри будет слишком упираться, у него специально на этот случай припасена стрела с транквилизатором.
Джо невольно улыбнулся.
– Если что, я не буду предъявлять никаких претензий. – Он расстроенно покачал головой. – Я от этих супергеройских дел поседею скоро. Не знаю, как вы с этим справляетесь.
– Ну, я не тот, кого стоит об этом спрашивать.
Джо нахмурился.
– Не говори так. Ты повсюду с Зеленой Стрелой, и все-таки у тебя хватает времени на семью. Для меня ты такая же загадка, как и Барри.
– Это непросто, – Джон смущенно пожал плечами. – Каждый день мне приходится делать выбор. Остаться дома и поиграть со своей маленькой дочкой, или отправиться куда-то, чтобы сделать безопаснее мир, в котором ей предстоит жить.
– Когда ты так говоришь, выбор становится очевидным, – Джо подумал о своей собственной карьере полицейского детектива и понял, что большую часть жизни ему приходилось делать такой же выбор.
– Иногда он очевиден, – Джон откинулся назад и поднял взгляд в ночное небо. – Иногда я откладываю все на потом, чтобы провести с ней дома лишний час, качая ее на колене.
– Подожди еще, скоро она захочет, чтобы ты играл с ней в куклы.
Джон с сомнением посмотрел на него.
– Не знаю, справлюсь ли я с куклами. Я же бывший солдат.
Джо рассмеялся.
– Поверь мне, это не важно. Ты захочешь, чтобы она просыпалась пораньше, чтобы поиграть с ней.
– Я и сейчас так думаю, – лицо этого большого, сильного мужчины приобрело мечтательное выражение. – Когда она просыпается, я чувствую, что мне пора на работу. Но пока она спит, я считаю минуты, ожидая, когда она проснется.
– Добро пожаловать в отцовство, – сказал Джо, широко улыбнувшись. – В дочках есть что-то такое, от чего сердце просто тает.
– Воистину.
– Айрис заставляла меня играть с ней в переодевания по десять раз на дню, если была возможность. Однажды я даже пошел открывать дверь в пасхальной шляпке. К счастью, это был просто сосед. Если бы это был кто-то из коллег, об этом бы до сих пор ходили разговоры.
– Я точно не стану заниматься подобным, – твердо сказал Джон.
Джо приподнял бровь.
– Готов поставить деньги. Через четыре года ты будешь краситься и носить платье.
Джон, смеясь, отмахнулся от этой мысли.
– Для этого у нее есть мать.
– Вот с этим тебе повезло, – веселье тут же покинуло Джо. – Ни у Айрис, ни у Барри мамы не было рядом. Мне всегда так их жаль из-за этого.
– Но они, похоже, все равно прекрасно справились. Ты смог в одиночку вырастить их.
– Спасибо. Это было непросто, особенно с Барри, после всего, через что ему пришлось пройти, когда умерла его мать. Айрис тоже повзрослела слишком быстро, мне кажется. Ей пришлось помогать мне заботиться о Барри, когда он начал жить с нами. Тогда этот мальчик казался сломленным.
– Хорошо, что рядом оказались два человека, которые его любят. Это сразу видно.
Джо пожал плечами. И снова его взгляд обратился к мерцающей фигуре неподалеку. Он выискивал хоть какие-то признаки того, что приступ отпускает Барри. Он даже не мог различить выражение его лица – лишь мутные очертания. Искры зловеще пробегали по телу Барри. Плазма была внутри него, она пожирала его с огромной скоростью. Сколько еще он продержится, прежде чем его сердце остановится от напряжения?
– Получается, у вас с Нимбусом какие-то счеты? – спросил Джон. – В чем там дело?
Джо поморщился.
– Он безумец. Однажды я уже посадил его. Отправил в газовую камеру – он этого заслуживает. Но он сбежал, и теперь то и дело возвращается.
– Они всегда возвращаются. В этом новом мире, похоже, даже смерть может оказаться не окончательной.
– Звучит так, будто у тебя есть кое-какой опыт в этом вопросе.
Взгляд Джона стал отстраненным.
– Есть. И хороший, и плохой.
– В нашей профессии приобретать себе врагов – это часть работы, – Джо потянулся за термосом и налил им обоим немного горячего кофе. – Только лучше бы они не превращались в ядовитые газовые облака.
– Верно сказано, – Джон с благодарностью взял чашку.
Джо печально вздохнул.
– Я беспокоюсь по большей части не за себя, а за тех, кто рядом. Они всегда пытаются добраться до тех, кого ты любишь, понимаешь?
– Пусть попробуют, – ответил Джон.
– Да, пусть попробуют, – повторил Джо. Он снова посмотрел на Барри. – Но это… – он глубоко вдохнул. – Я не знаю, как с этим бороться. Я чувствую себя чертовски беспомощным.
– Ты делаешь то, что можешь. Становишься опорой для него. Детям легче принимать решения, если они чувствуют твердую почву под ногами.
– А что, если этого недостаточно?
– Тогда дай им столько воодушевления, сколько они смогут принять, – уверенно ответил Джон. – Нравится им это или нет.
Джо хмыкнул.
– Никогда не думал, что ты склонен к философии. Звучит так, будто тебе самому приходилось уговаривать кого-то не доводить себя до предела. Оливер?
– Да черт побери, Оливер живет на этом проклятом пределе, – коротко усмехнувшись, ответил Джон. – Но я могу расточать поэтические хвалебные речи, если это нужно для дела.
