Это да. Но что поделать?
– Оставаться мне нельзя, – поморщилась я.
– Это все понимают, – кивнул Тарим. – Риш, я бы с тобой поехал… Но отец отправился на рудники. Говорит, там все намного дешевле. А если еще сговориться мимо графской казны… Не могу я кузницу оставить. Дом… Мать…
Он бросил выразительный взгляд на Торэма, на что тот фыркнул и скрестил руки на груди.
– Тарим, даже если бы ты мог, то я бы тебя в жизни не оторвала от родного дома, – заверила я, прикрыв его широкую ладонь своей. – К тому же я всегда знала, что рано или поздно мне придется отправиться в столицу. Я готова. Честно.
Кажется, даже несмотря на мои заверения, мне никто не поверил, но все промолчали.
– Ладно! Пора мне…
– На рассвете отправишься через лес, – скомандовал Торэм. – А пока выспись. Тебе силы нужны будут.
– Ага! Дождемся лорда, вернемся в предоставленную мне комнату… Зато с новыми силами, – съязвила я.
– Не-а! – невозмутимо демонстрировал свою осведомленность Торэм, ковыряя пирог. – К лорду нынче гость важный вечерком пожаловал. – А мне почему-то вспомнился тот самый мужчина, так удачно поселившийся в комнате возле моего узилища. – С проверкой. От самого его величества. Так что недельку, а то и две ему не до тебя будет. Ему вообще не до кого будет. Королевская немилость – и никакой Ковен на его защиту не встанет. Мигом запечатают, к собачьему хвосту, и вышлют.
О да! Наш монарх, если что, не церемонился. Об этом даже в такой захудалой деревне, как наша, знали.
– Говорят, что этот лорд, который от короля, – начальник Теневой стражи. А такие просто так не являются. И просто так не уходят.
– Все-то ты знаешь… – мягко пожурила Торэма мать, вернувшись из-за печки с моей котомкой. А у меня вмиг поднялось настроение – ведь там и документы мои должны быть, и кое-какие мамины запасы, и даже письмо для ее старого друга. – Может, не так все… Люди часто врут, а многое выдумывают…
– Знаю. Слышал я о нем в столице. Страшный человек.
Нет. Тот не был страшным и ужасным. По моему спасителю сразу видно – добрый и отзывчивый.
– Слушай, все хорошо и понятно! Но как ты от мага убежать умудрилась?
Настроение тут же испортилось.
Откуда мне знать, как оно получилось? Что-то, видимо, Шерринг намудрил с заклинаниями, перенервничал, что ли. Или просто… перепил.
Но память настойчиво напоминала мне о том жжении в груди, иголках на кончиках пальцев. И пламя, вылизывающее потолок. Неужели это я?! Неужели у меня тоже есть магия?
Да нет! Откуда? Быть не может!
– Везучая я, Торэм. Очень везучая. Тарим зашуршал лестницей, лорд отвлекся… Ну я не растерялась и… огрела его по голове кувшином.
В комнате повисла такая тишина, словно я лорда не пришибла, а убила совсем.
Первым опомнился именно Торэм и громко, от души, рассмеялся, едва не свалившись с лавки.
А за ним и Тарим, и даже тетка Шарина. Даже я не смогла сдержать смех.
– Это просто… ну ты… Риш-ка… это… расскажи кому… не поверят, – задыхался и утирал слезы Торэм, цепляясь за край стола, чтобы не свалиться на пол. – Графа!.. Мага!.. По башке… – и только отсмеявшись, он добавил вполне серьезно: – Тебе и правда сегодня лучше бежать. Иначе…
Что будет иначе, никто выяснять не хотел. Все понимали без слов, что ничего хорошего.
– Держи, – протянула мне торбочку тетя Шарина. – Валена принесла. Как стащить смогла – понятия не имею, но сказала, что пусть лучше у меня будет, чем у этих…
– Спасибо! – вскочила я с лавки и крепко обняла жену кузнеца. – И теть Валене передайте… тоже.
– Ладно тебе, – погладила меня по спине нареченная мать. – Не чужие же. Да и кто за тебя заступится в этом-то мире? Я тебе в дорогу соберу. И… ты не волнуйся… матери твоей могила сорняком не порастет.
У меня навернулись на глаза слезы. Но едва я открыла рот, с трудом подбирая слова, тетка Шарина перебила:
– Не благодари. Алайя мне как сестра была… что ж я… – голос тетки опять сорвался, и она, махнув рукой, снова сбежала за печку.
А я принялась за сборы. Хотя собирать, в принципе, и нечего было, но и совсем с пустыми руками отправляться нельзя. Как-никак неблизкий путь.
Глава 2
Путь до столицы в самое благоприятное время по самой короткой дороге у нас с матерью занимал около недели. Чуть больше, чуть меньше, но, в общем, я представляла, что мне предстоит.
Благо тетка Шарина не стала лить слезы, провожая, а Тарим клятвенно обещал навестить меня по осени, когда они с отцом отправятся на ярмарку. Торэм просто пожелал поменьше совать нос куда не следует, держать язык за зубами и не вляпываться в неприятности. Знал бы кто, что все его наставления я успешно исполню с точностью до наоборот.
Я покинула деревню в ведьмин час. В охотничьем костюме Торэма, со своей котомкой и заплечным мешком, в который материна подруга собрала мне еду и всякие мелочи. В дороге все пригодится. Если бы еще это все на плечах не тащить.
Я уходила решительно. Ни разу не остановившись, ни разу не оглянувшись. Тихо, как вор, прокравшийся, пока все спят. И только на самой окраине остановилась, бросив тоскливый взгляд на деревенский погост. Вернусь сильной – тогда и могилу матери навещу.
А пока…
Лучше не ждать, когда там граф надумает меня искать. А рано или поздно надумает. Может, негласно. Тихонечко, пока у него этот страшный проверяющий. Но все равно начнет. И лучше мне до того времени добраться если не до Академии, то хоть до столицы.
И самый быстрый путь – лесом. Там меня вряд ли нагонят.
Но на всякий случай, если вдруг граф надумает устроить облаву с гончими, я порылась в котомке, и в руку сам собой прыгнул пузырек с порошком из смеси трех трав, отбивающих нюх даже у адских гончих, не то что у лордовских. Чуть-чуть вытряхнула на затянутую в перчатку ладонь – и сдула. Если и пройдут здесь гончие, то порошок на месяц им нюх отобьет. Подумала и немного вытряхнула на себя. Может, перестану ощущать эту вонь стоялой воды…
И, не мешкая, отправилась дальше.
Через наш лес вела хорошо натоптанная тропа чуть не до города Сиорна. Это первый небольшой город на пути к столице. Там всегда можно найти и попутчиков, и, если деньги позволят, охранника из степных наемников. Правда, весной их нечасто встретишь, да если и встретишь – за такую компанию заплатишь втридорога. Так что лучше искать того, кому можно дать монету за место у костра и, если повезет, на телеге.
Пахло пожухлой листвой и весной. Ночной заморозок пощипывал кончик носа. Поднимался утренний ветер. Зашелестел сухой прошлогодней листвой на столетних деревьях. Лес зашуршал, зашептал… И стало как-то
