– Местные вроде как не жалуются. Ну и помогла она нам с тем демоном.
– А может, местные под влиянием ее чар?
– Я так думаю, что если б она наложила заклятие на всю округу, то Касс уже бы это почувствовала. Но если тебе нужен совет, то можешь поговорить со мной, – попытал удачу Дункан. – Как твой начальник…
Клара одним взглядом погасила все надежды своего командира. Потом вернулась к наблюдению за домом ведьмы.
– Езжай, – решилась она наконец. – Я, пожалуй, все же пойду поговорить с Илидией.
– Ты уверена? Я могу подождать. Ехать одной, когда в округе может рыскать убийца Плащей…
– Из того, что мы знаем, вытекает, что он тут уже годами может рыскать. А может, ты боишься, что это я? И воспользуюсь случаем, чтобы от тебя сбежать?
– Ну конечно же нет. Хотя… хотел бы я посмотреть на выражение лица Натаниэля, если б так оно и оказалось.
– Оставь тут моего коня и езжай, – сказала она и пошла в сторону дома травницы.
У дверей остановилась, поправила верхнюю одежду. Сняла капюшон, чтоб причесать рукой длинные черные волосы. Корсетик в платье вдруг показался ей раздражающе тесным. Несколько раз глубоко вдохнула и вошла внутрь.
В помещении пахло свежим хлебом и печеной рыбой; запах сразу напомнил ей о дворцовых кухнях, где имела обыкновение прятаться в детстве. Подальше от учителей, обязанностей и других детей. Однако здесь вместо веселых, вечно суетящихся кухарок обнаружилась лишь сморщенная старушка на скрипящем кресле-качалке.
– Привет, Клара, – сказала Илидия, а удивительной толщины кот соскочил с ее колен и с трудом подошел к девушке. – Я ждала тебя.
– В самом деле? Я проверить-то никак не могу. Ты это всем говоришь, кто сюда заходит?
– Нет, только тем, кто уже давно подумывал сюда зайти.
– Ну да. Но сам факт, что я здесь появилась, может говорить о том, что я об этом какое-то время подумывала.
– Твой вопрос настолько тебя пугает, что ты хочешь заранее поставить под сомнение правдивость моего ответа?
Клара постояла посреди комнаты, всматриваясь в толстого кота, который терся о ее ноги на редкость для своей породы неграциозно. Точней было бы сказать, что он об ее ноги бился.
– У меня несколько вопросов.
– Да, и все тебя ужасают, потому что все требуют искренности. Искренность – это ужасающая вещь.
– И в целом излишняя. – На минуту ей удалось вернуть на лицо маску безразличия. Но старушка не дала себя обмануть.
– Начнем с того вопроса, которого ты боишься меньше других. Но сразу предупреждаю, что ответ тебе не понравится.
– Искренние ответы мне никогда не нравятся, – смело ответила Клара. Все же ей потребовалось несколько раз вдохнуть, чтобы набраться отваги. – Как я погибну?
Илидия изобразила гримасу сочувствия. А потом ответила.
Клара стояла на верхушке башни, всматриваясь в озеро. Холодный ветер бросал ее волосы во все стороны, но капюшон она все равно не надела. Изнутри башни доносилась веселая мелодия Эдвина. Визит в лагерь Легиона привел его в отличное настроение; весь вечер он похвалялся результатами дискуссии с центурионом. Клара подозревала, что под этим весельем скрывалось что-то еще. В обычной ситуации она использовала бы случай, чтобы вплести в разговор несколько намеков, понятных только им двоим. Но не сегодня. Сегодня она хотела лишь стоять здесь, смотреть на озеро и позволять ветру хлестать ее – ее же собственными волосами.
– Не помешаю? – донесся до нее голос Натаниэля.
– Нет, – ответила она веселым тоном, украдкой стирая слезы. Прятать признаки грусти было одной из первых вещей, которым ее научили еще в детстве. У нее всегда выходило прекрасно, но, несмотря на это, Князь что-то заметил.
– Что-то случилось? С тех пор как ты вернулась, ты просто на себя не похожа.
– В самом деле? Что ж, это, видимо, просто такое время месяца. – Она знала, что такое объяснение закончит дискуссию. Натаниэль, как и большинство мужчин, относился к некоторым аспектам женского тела с почти суеверным смущением.
– Да, само собой. Знаешь, если бы ты хотела о чем-то поговорить… Я здесь. – В его голосе прорезалась нетипичная для него нежность.
– Неужели Князь за меня переживает? – Она попробовала флирт. Безуспешно.
– Это ведь что-то, что сказала тебе та ведьма?
– Откуда ты знаешь?
– Я заставил Дункана мне рассказать.
– Заставил?
– Ну как сказать. Убедил… Безусловно, в привычных обстоятельствах я не нарушил бы твоей приватности, но… я видел, что тебя что-то беспокоит, и… переживал. – Последние слова дались ему нелегко.
– Не стоит беспокойства. Хотя я ценю это. – Теперь она почувствовала себя неловко. В другой день она бы обрадовалась оттого, что получила явное преимущество в их игре. Но не сегодня. – Как я уже сказала, просто плохо себя чувствую. Поговорим завтра.
– Это ведьма что-то сказала тебе…
– О других ты так не беспокоишься, – резко сказала она. Разговор становился тягостным.
– Ты не другие.
– Потому что я благородного происхождения?
– Нет… Ну, то есть да, тоже, но… ты… другая. Отличаешься от них, от людей из Терила, от дам двора и аристократок, которых я встречал… Ты лучше…
Он покраснел. Если бы Клара знала, что несколько плохо скрытых слез так легко пробьют его броню, то уже несколько недель назад подстроила бы такую ситуацию.
– Я спросила ее, как я умру, – сказала Клара, позволяя ему взглянуть хотя бы на одну из тайн.
– Это ничего не значит, – отрезал он мгновенно. – Бабка на рынке тебе за ломаный медяк и не такого расскажет. Старая ведьма наверняка просто хотела тебя напугать.
– Нет. Я умею видеть ложь… Но это ничего, – добавила она быстро. – Даже если Илидия и права, то она все равно не знает, когда это случится. Глупо переживать заранее.
– Вот именно. И кроме того, я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь стряслось. И это княжье слово. А теперь пойдем. Когда я выходил, Магнус был в шаге от того, чтоб вызвать Вульфа на поединок на руках. А Кассандра и эта новая психопатка уже почти час ведут поединок на взглядах. И я голову ставлю, ни одна из них еще не моргнула.
– Сейчас спущусь, – заверила она. – Хочу только еще минутку побыть одна.
– Да, конечно, – ответил он после короткого колебания. – Я буду ждать.
Натаниэль ушел, а Клара посмотрела в даль и вздохнула. Непроизвольно улыбнулась сама себе и начала постукивать пальцами о камень.
– Любит, не любит, любит, не любит, – услышала она из-за спины голос барда.
– Чего ты хочешь? – спросила она в раздражении.
– Мира во всем мире, фонтана из спиртного, возвращения в цивилизацию и так далее. Список довольно долгий. Но временно готов обойтись чем-то, что хотя бы напоминает разговор на достойном уровне.
– Бедный, скучающий Эдвин. Ты ведь поэтому все это делаешь, правда? Манипулируешь людьми, ставишь их в неудобное положение, натравливаешь друг на друга. Все
