Боже, от нее ничего не укрыть даже сейчас.
– Что-то в этом роде.
– Любовь приносит столько изумительного в твою жизнь, – говорит она. – Но при этом – такая заноза в заднице.
Я удивленно хмыкаю – не ожидала, что она выругается. Я никогда раньше от нее не слышала подобных выражений. «Молодые леди не ругаются, – часто говорила она. – Это недостойное поведение».
– Кажется, ты об этом знаешь не понаслышке, – поддразниваю я. – Об этом ты пришла подумать сюда? О мужчине?
Несколько секунд мама обдумывает ответ.
– Он сделал мне предложение.
– Ничего себе! – восклицаю я, отчего она начинает хихикать. – Как все серьезно.
– Да, – бормочет она. – Все серьезно.
– Так он попросил тебя стать его женой?
Черт побери. Видимо, она говорит о папе. И пришла сюда, на скалу Баззардс Руст, чтобы решить, выходить за него или нет.
Она кивает, а ее взгляд устремляется вдаль, словно она вспоминает что-то горькое и сладостное одновременно.
– Прошлой ночью.
– И ты ответила…
– Что мне нужно подумать. И тогда он сказал, что если я захочу выйти за него замуж, то должна встретиться с ним сегодня. На закате.
Я тихо присвистываю, отчего на ее лице появляется грустная улыбка.
– Так ты склоняешься к «да» или «нет»? – не удерживаюсь от вопроса я.
– Думаю, к «нет».
– Ты… не любишь его? – чувствуя, как у меня перехватило дыхание, спрашиваю я.
На кону стоит мое будущее, мое существование, а она склоняется к «нет»?!
Мама смотрит на свои руки и на безымянный палец, на котором нет никакого кольца.
– Дело не в том, что я не люблю его, а в том, что его предложение вызвано совершенно иными причинами.
– Дай угадаю. Ты богата, а он хочет жениться на тебе из-за денег?
Она тихо фыркает:
– Нет. Он хочет жениться на мне, потому что желает, чтобы я родила ему ребенка.
«Ребенка, – отмечаю я. – В единственном числе». Потому что она не знает, что в планах есть еще и Джеффри.
– Ты не хочешь детей? – удивляюсь я, отчего мой голос звучит чуть громче обычного.
Мама качает головой:
– Я люблю детей, но не уверена, что хочу иметь своих. Я буду слишком сильно переживать за них. И мне не хочется любить кого-то настолько сильно, чтобы потом его у меня отняли. – Она смотрит на долину, смутившись, что так много рассказала мне о себе. – Не знаю, смогу ли я быть счастлива, став домохозяйкой. Матерью. Думаю, это не для меня.
На минуту между нами повисает тишина, пока я пытаюсь придумать что-нибудь умное. И, как ни странно, мне это удается.
– Может, стоит подумать не о том, станешь ли ты счастлива, если выйдешь замуж за этого мужчину, а о том, станешь ли ты в этом случае тем человеком, которым хочешь быть. Мы всегда думаем о счастье как о том, что можно взять. Но обычно это чувство возникает тогда, когда мы довольны тем, что имеем, и принимаем самих себя такими, какие есть.
Что ж, вот и пригодились уроки счастья.
Мама пристально смотрит на меня.
– Напомни-ка, сколько тебе лет?
– Восемнадцать. Почти. А тебе? – с усмешкой спрашиваю я, потому что уже знаю ответ.
Когда папа сделал ей предложение, маме было девяносто девять.
– Гораздо старше, – покраснев, говорит она, а затем вздыхает. – Я не хочу становиться кем-то другим только потому, что все от меня этого ждут.
– Так и не надо. Будь самой собой.
– Что? – переспрашивает она.
– Будь самой собой, а не такой, какой тебя хотят видеть другие. Смотри на мир шире. Выбери свое собственное предназначение.
Услышав слово «предназначение», она впивается в меня взглядом.
– Кто ты?
– Клара, – отвечаю я. – Я же тебе говорила.
– Нет. – Она встает и подходит к краю скалы. – Кто ты на самом деле?
Я смотрю на нее, и наши взгляды встречаются. «Видимо, пришла пора открыться ей», – думаю я.
– Я твоя дочь, – сглотнув, отвечаю я. – Да, мне тоже не по себе от того, что я вижу тебя, – продолжаю я, когда ее лицо бледнеет. – Кстати, какое сегодня число? Я умираю от желания узнать это с тех пор, как увидела твой наряд.
– Десятое июля, – ошеломленно говорит она. – Тысяча девятьсот восемьдесят девятый год. Что это за игры? Кто тебя послал?
– Никто. Я сидела здесь и думала, как скучаю о тебе, а потом случайно перенеслась в прошлое. Папа сказал, что я увижу тебя снова, когда мне это понадобится больше всего. И, думаю, этот момент наступил. – Я делаю шаг вперед. – Поверь, я действительно твоя дочь.
Она качает головой:
– Перестань так говорить. Это невозможно.
Я поднимаю руки и пожимаю плечами:
– И все же я здесь.
– Не верю, – выпаливает мама.
Но я вижу, как она рассматривает мое лицо, замечая, что у меня такой же, как у нее, нос, овал лица, брови и уши. В ее глазах мелькает неуверенность. А затем она сменяется паникой. И я начинаю переживать, что она может прыгнуть со скалы и улететь подальше от меня.
– Это какая-то уловка, – говорит она.
– Да? И что же мне от тебя надо?
– Чтобы я…
– Вышла замуж за папу? – заканчиваю за нее я. – Думаешь, он – Михаил, мой отец и по совместительству один из самых почитаемых архангелов – пытается таким образом заставить тебя вступить в брак? – Я вздыхаю. – Послушай, я понимаю, что в это трудно поверить. Мне тоже в это трудно поверить, и кажется, будто в любую минуту я могу исчезнуть, потому что еще не появилась на свет, что было бы ужасно отстойно. Но на самом деле мне все равно. Я безумно рада тебя видеть. Я так скучаю по тебе. Постоянно. Разве мы не можем просто… поговорить? Кстати, я родилась двадцатого июня тысяча девятьсот девяносто четвертого года.
Я делаю маленький шаг к ней.
– Не подходи, – тут же ощетинивается она.
– Я не знаю, как тебя убедить. – Я замолкаю, раздумывая об этом, невольно скользнув взглядом по своей руке. – У нас одинаковые пальцы, – выпаливаю я. – Смотри. Видишь? У тебя безымянный палец немного длиннее указательного. И у меня тоже. Ты всегда шутила, что это признак большого ума. А еще у меня на правой руке есть венка, которая проходит перпендикулярно всем остальным. На мой взгляд, это немного странно, но у тебя есть такая же. Так что, думаю, мы обе странные.
Мама смотрит на свои руки.
– Думаю, мне лучше присесть, – говорит она и тяжело опускается на камень.
Я сажусь рядом с ней.
– Клара, – шепчет она. – А какая у тебя фамилия?
– Гарднер. Кажется, эту фамилию выбирает папа, когда оказывается в нашем мире. Но я не уверена. Кстати, имя Клара было очень популярно в тысяча девятьсот десятых годах, но с тех пор редко кто так называет своих дочерей. Так что спасибо.
Она подавляет улыбку.
– Мне нравится имя Клара.
– Назвать тебе свое второе имя или ты придумаешь его сама?
Прижав пальцы к губам, мама недоверчиво качает головой.
– Что
