— Не боись, — Хохолок похлопал его по плечу. — Всё будет еще как путем, стазис нас в обиду не даст!
— А это что?
— А это вот твои товарищи сейчас испытывают, — махнул рукой куда-то влево. Оглянулся. — Ого, аспиды завыли, неужели их спустили? Крепкие эти твои друзья…
— Какие там друзья, — буркнул Кристо. — Так, шушера. Все, я налопался, так что можешь показывать, как тут у вас и что. Или мне свалить, посмотреть на этот стазис?
— Так можно сейчас и посмотреть! — подхватился Хохолок и поманил его за собой. — Пошли.
Оказывается, если подняться по леснице, то в панцире есть еще одна комнатка — каморка. А там — ух, чего только нету, у Кристо глаза разбежались. Самое главное — экран, а на нем вот такое кино: Ковальски выцеливает что-то в небесах, а Дара… не видала такого Фелла Бестия на своих уроищах!
Артемагиня стояла у кучи лома, который понатащили специально для нее. Вокруг нее крутился вихрь камней, осколков, железяк и всех прочих предметов, которые когда-то лежали на вершине кучи. Вихрь был терятельно-поступательным: касаясь пальцев Дары, одни вещи становились артефактами и уносились в атаку на стазис, а другие тут же поднимались и включались в кружение. Вспыхивали молнии, огонь переплетался со льдом, сотворенные артемагом лезвия бились в невидимую на экране сферу — и бессильно падали на землю: «стазис» не пропускал. Но Дара все еще стояла, хотя щит, который она себе создала, рассыпался в прах, хотя глаза ей заливала кровь: на лбу была ссадина, чем-то задело…
А стазису — хоть бы хны!
— Сейчас выдохнется, — небрежно сказал Хохолок. — И по ней начнут садить прицельно. Из пушек. Или улитками задавят.
Кристо не сдержался — заржал.
— Ага, задавят! Ваши улитки на сотню шагов в день — и не больше!
— На сотню, говоришь? Вот сейчас и глянем, как на сотню…
Тут Гамат вычудил что-то совсем на отличку. Поколдовал что-то с какими-то кнопками — и эмельхатина как зашевелится! Потом внизу раздался шорох… а потом Кристо почувствовал, что они набирают скорость. Вроде как в том внешнемирском автобусе.
— Это мы, — указал Гамат на другой экран, вроде как карта, а по ней точка движется. Неплохо очень движется, быстрее, чем человек бежит!
— Ну, как тебе?
— Крутотень, — с уважением сказал Кристо контрабандное слово и от всей души залепил товарищу в лоб кулаком.
Хотел просто так, а вышло — с магией. Хоть и сил вложил немного, но Хохолку хватило: где лежал, там и упал, с таким удивленным видом, как будто не ожидал ничего такого.
Совсем дурак, посочувствовал Кристо и зашарил глазами по кнопкам. Чем эта громадина управляется? А-а, не рулем, как у людей, а джойстиком, как в игре. Удобно.
Хорошо бы, если бы Хохолок ему еще и направление показал правильно. Хотя аспиды завывают так, что и захочешь промахнуться — не получится.
Одного из аспидов Ковальски все же удалось подбить. Гнусная птичка тут же попыталась хотя бы грохнуться на него с небес, разинула змеиную пасть и пыхнула пламенем, пришлось уходить в сторону кульбитом, заодно и от остальных увернулся.
Все же пришлось использовать от этих тварей «беретту». Дара со своими артефактами тут справилась бы быстрее, но стоило ей отвлечься — как по ним начинали бить из пушек, намекая, что роли в этой игре менять нельзя. Да и девчонка уже вошла в азарт, ей непременно нужно было прошибить стазис, а отвлечься, даже на секунды, чтобы очистить небеса, она не желала.
— Ты его не пробьешь! — рявкнул Ковальски. — Рассчитан на оборону Кордона!
— Не на оборону Одонара!
И Дара взялась за работу еще с большим усердием. Вяжущее движение пальцами, артефакт послан, поднять второй на нужный уровень, артефакт послан…
Большая разница, подумал Ковальски, прицеливаясь в который раз. Телесная магия, артемагия — все одним миром мазаны.
А то, что у него остается шесть патронов — это нехорошо.
К счастью, он никогда не был сторонником американского стиля стрельбы: выпусти как можно больше пуль, а потом приоткрой глаза и посмотри, куда они попали. Ковальски стрелял редко, но метко, предпочитал менять позиции и прицеливаться до степени «наверняка».
Но что прикажешь делать, если ты почти прицелился, а на тебя из-под небес с пронзительным шипом пикируют еще три аспида, и ты для них — тоже «наверняка», если не сменишь позицию опять?
Чёртовы твари плюются пламенем метров на десять, к тому же. Летучие струйные огнемёты, чтоб их.
У него уже только пять патронов, а девчонка только вспотела малость. Поневоле захочешь изучать артемагию.
Как раз в тот момент, когда Макс Ковальски это подумал, артефакты вокруг Дары упали на землю, оставив только щит да острие копья в воздухе. Девчонка с сосредоточенным видом проводила руками над острием, губы ее шевелились, а глаза были настолько зелеными, что Максу невольно вспомнился тот самый браслет.
Несколько залпов раздалось одновременно, он успел упасть, а может, его подбросило, стало солоно во рту и зазвенело в ушах. Приподнимаясь на обгоревшей траве, Макс увидел только необыкновенно близко, что Дара еще стоит, хотя щит перед ней уже рассыпался в прах, что с кончика носа артемагини капает пот и смешивается с кровью — на лбу была ссадина…
Потом Дара резким движением сорвала с головы металлический обруч, и швырнула, но не в сторону стазиса или какой-нибудь улитки, а вверх. Обруч, яростно закрутившись, взмыл сплошной, чуть светящейся линией — и неожиданно прорвался вовне. За пределами стазиса, в воздухе грохнул. взрыв, который заставил одну из улиток пошатнуться и рвануть в сторону.
Чересчур резво для улитки.
А потом осколок копья оторвался от ладони Дары и тоже взлетел — и впился прямо в шею одного из аспидов. Может, тот и закричал от боли, Ковальски этого почему-то не услышал. Он увидел только, как раненая нежить понеслась под защиту тех, кого считала хозяевами — к ближайшей улитке, что-то вспыхнуло, запахло озоном, и полыхнуло так, будто на улитку сбросили как минимум ящик тротила…
«Стазису конец, — успокоено подумал Макс, потом вспомнил, что осталось еще пять эмельхатин и додумал: — Нам тоже».
Дара уже не могла стоять — упала на колени — но держала голову сама и усмехалась угрюмой, взрослой усмешкой.
Эту усмешку должна была стереть только смерть, но сегодня смерть что-то припозднилась и прислала вместо себя очень необычного вестника. Усмешка пропала с лица Дары, когда она увидела, как со стороны Прыгунков с невероятной скоростью мчится огромная улитка.
Она поднимала клубы пыли, и это не было галлюцинацией.
— Ой-ей, жухляк! — ругался Кристо внутри эмельхатины, поворачивая джойстиком вправо-влево, чтобы вписаться между остальными улитками. — Чтоб им всем Холдону портянки стирать!
На пару секунд он замешкался — на
