– Бодя, у неё аккумулятор был отсоединён. Ты вот сейчас моешь дверь, которая горела, но при этом внизу нет следов костра. Запах бензина или ещё какой слышишь? Тут пожарные колдовали, сказали что не нашли следов легковоспламеняющихся жидкостей, нет следов поджога, а источник на высоте больше метра над землёй. И что, этим тоже показалось?
– Толик…
– Что Толик?! Люди в парке бежали впереди своих собак и потом им вызывали скорые из-за нервных и сердечных срывов. Блин, мой эту дверь сам. Достало оно меня! Тут у меня тётка живёт. Сейчас всё брошу и уйду! Мне вон тётка рассказывала, что вечерами тут сейчас во дворах никого. Ни бабок на скамейках, ни детей, даже шпана исчезла. А тут частенько по вечерам ходили и вопили алкоголики. Нажирались вечером, а ночью у них просыпалась жажда деятельности: всё обосрать, всех послать и обозвать пидарасами. Ходили и вопили, и ничего не боялись. А сейчас – тишина. Тут весь район на ушах стоит, а ты тут мне про несерьёзность рассказываешь.
Костя слушал их разговор, затаив дыхание, и когда он уже решил постучать, один из них, кажется, Толик, сказал:
– Кстати, а милиция нашла не всех, кто поджёг пацана. Оказалось, он местный, учился в этом колледже. И видели ещё других подростков, когда всё случилось. Когда те убегали. Кого-то нашли в мастерских, где они прятались, кого-то – под забором, не смог перепрыгнуть. Когда изначально нашли останки, там было расследование, потом снова сгоревшие останки утром. Милиция и следователи тут словно прописались, бегали почти каждую ночь и утро, когда местные вызывали милицию. По костям, что появлялись позже и которые потом исчезали в скорых, вообще интересно.
– И что?
– Круто. На потом появившихся костях – никаких химических веществ, – он хмыкнул. – И ничего, никакого расследования: кости исчезли, тел нет. Следователи искали зацепки в гаражах, тут на стоянке, и как у нас оно всегда – ничего не нашли.
– Ну-ну, так, может, здесь прячутся не только призраки, но и те, кто прячет свои останки?
Костя похолодел внутри. Он слушал.
– Ага, прячутся. Да, здесь много заброшенных строений: мастерские ПТУ, гаражи, токарный и фрезеровочный цех, ещё цех обработки дерева. Тут масса лазеек. Можно долго прятаться, но там нет еды. Поэтому двоих поймали там. Сначала одного, а через день второго. А тут, за дверью точно кто-то сидит, – сказал тот, кого называли Толиком. – Меня это пугает.
– Ага. Только нам ведь за страхи не доплачивают. Хорошо три тряпкой, – сказал Бодя. – Тут никого нет. Просто три и вытирай копоть. Прячется тут кто-то… Если прячется, его найдут. Это дело времени. Пописает или покакает – и его найдут.
– Да мою я, мою, – Толик сполоснул тряпку в ведре. – Слушай, а вот призрак ПТУ, ты слыхал о нём? Тоже ведь призрак.
– Слыхал. Это тот, который в запасном пожарном выходе обитает, на лестничных клетках? Мешает бедным студентам учиться, двери на этажах трясёт, так что – у–у–у! – Бодя пугал Толика.
Тот зло ответил:
– Не смешно!
– Вот и не смейся! Задолбал ты меня уже этой своей, блин, конспирологией. Нам за работу платят, а не за поиски призраков и сбежавших мертвецов, вот и работай!
Дальше Костя не стал слушать и побежал на пятый этаж. Потом спустился на пролёт вниз, остановившись в переходе между четвёртым и пятым этажом среди валявшегося там мусора – каких-то бумажек, пластиковых колпачков. – Он – призрак? С чего бы это? Он уже три раза пописал, есть очень хотелось, а разве призраки хотят есть? Может они про эту бабу на чердаке, про неё они говорили? Да, скорее всего, именно так. Но слова «ещё не всех нашли, кто поджёг» напугали его, и он не решился продолжать попытки выбраться днём. Он дождался, когда стихнут приглушённый гул проходящих лекций и дополнительных занятий. Потом дождался, пока закончатся все вечерние консультации. Бабка эта, Клавдия Викторовна Шемиган, ведьма, принимала основы банковского дела. Явно из СССР она ещё, и методы её из СССР. Читала лекции молодая женщина, а принимала зачёты и курсовые эта старая карга. Как всё было сложно с ней! Ничего не пропустит, найдёт ошибку даже там, где её и не было, «завалит» любого. И она не брала взятки. Её называли бестией, ведьмой, её называли сволочью, говношамотом, старой пиздой. Её даже пытались побить в парке перед колледжем, но она, дико крича, спаслась. Она принимала курсовые работы до глубокой ночи. Ставила задачи и заставляла решать их за партами. Костя это помнил, он прошёл это три месяца назад и к своему величайшему изумлению сдал с первой попытки первую курсовую, а вот его приятели не смогли, даже умник Олег.
Теперь Костя видел в щель между дверями, что Шемиган по-прежнему принимает зачёты. Да, сейчас очередной зачёт, и очень многие его не написали и теперь пытались пересдать. Кому-то это удавалось, и они радостно выпрыгивали из дверей аудитории, а кому-то нет – такие выходили понуро и брёли прочь.
Костя ждал до того момента, когда она закончит, оденет свою каракулевую шапку и уйдёт. Потом – ещё полчаса. Нужно было, чтобы всё в коридорах затихло, и все точно ушли.
Когда погас свет, Костя снова услышал крики горящего человека и звуки ударов. Осторожно выглянув во двор, насколько позволяло окно, он увидел, как тот пытается преодолеть свежевыкрашенную дверь входа в полуподвальное помещение. Донесся даже едкий запах обгорающей краски. И вдруг раздался грохот, треск ломающегося дерева и запах дыма усилился. Олег смог пробить двери и оказаться в коридоре!
И сквозь шум раздался крик:
– Где?!! Гдеее!!!?
«Прорвался! – Костя похолодел от ужаса. – Бежать, просто бежать!» – панически подумал он.
В отчаянии он с разбега ударился в двухстворчатые двери и… раскрыл их. Он столько раз за эти дни пытался их открыть, но тщетно, а тут, сам того не ожидая, от страха перед горящим человеком – взял и сделал это.
Костя помчал по коридору, свернул на перекрёстке вправо, так как если влево, то это в другое крыло здания, поэтому вправо, в нужную сторону, и оказался на лестнице. Странное чувство. Вроде долго бежал, но особо не запыхался. Что нужно делать?
