Принцесса задумалась, а потом вытащила из волос заколку из металла, похожего одновременно на золото и серебро.
— Это подарок моей матери, — произнесла она, передавая заколку гному. — Покажи её Первому Воину. Он обязательно узнает. И, если получится…
— Я верну, — серьезно и тяжело проговорил гном, а затем добавил. — хорошая работа… хоть и не наша.
— Ну, раз с этим разобрались, то вот что потребуется от нас…
Глава 1470
Спрятав отряд внутри ветра, Хаджар, стоя на очередной крыше, наблюдал за происходящим на центрально площади. Вид толпы, собирающейся вокруг эшафота. Скулящий, стонущей от предвкушения, будто собака во время течки.
Люди, по своей природе, те же монстры, только шерсти меньше и зубы не такие острые. И только те, кто умел держать этого монстра на коротком поводке, обладали честью.
Честь…
Возможно именно она и являлась тем самым поводком. Потому что кто они без него, если не дикие звери, жаждущие лицезреть как один сильный мира сего, спустит с пьедестала другого.
И это даст, пусть на краткий миг, почувствовать себя сильнее. Не тому, кто опустит топор на шею, а всей толпе. Ведь глава целого клана падет на их глазах. А они будут жить дальше. Значит они сильнее.
Хаджар уже видел такое.
На своей родине.
Когда, в образе покрытого гнойниками, безногого уродца бродил среди жителей города. Он помнил, как солдаты Примуса погубили старика и мальчишку лишь за то, что те украли небольшую краюху хлеба.
Вся суть власти заключалась в этих двух сценах.
Хаджар посмотрел дальше, на север. Куда уходили дороги, бегущие от города.
Странно, но кроме как в мире людей, он больше нигде не сталкивался с властью. Природа не карала тебя за то, что ты украл у неё коренья или ягоды. Зверь не хотел тебя сожрать, если ты нарушил границу его территорий и не встретил его, когда тот был голоден.
Но даже если так — зверь мог сожрать тебя только если ты был слабже.
Ну или медленно бегал.
Иными словами — сам стал виновником своей же смерти, отнесясь к миру и жизни проще, чем следовало.
Было в этом что-то такое, над чем Хаджар был бы не прочь поразмышлять во время медитации.
— Все готово? — спросил Шенси у подоспевшего Алестана.
— Да, — кивнул юноша. — гном смог провести наших людей в город. Они в толпе. Узнаете по белым нашивкам на плащах.
Хаджар посмотрел на площадь. Среди тысяч столпившихся адептов, он смог заметить несколько рассредоточенных в толпе бойцов с белыми заплатками на плащах.
— Тогда по моему сигналу, Хаджар, выходишь на сцену.
— Хорошо.
Они стояли, спрятанные среди потоков ветра, и наблюдали. Толпа постепенно стихала. Сам факт томительного ожидания был для них лучше всякого оперетива.
Многие гадали, будет ли молить о пощади прославленный воин. Или о том, срубит ли палач, уже наточивший топор и намывший деревянную чурку, голову одним ударом.
— Ведут, — Густаф указал рукой на открывшиеся ворота на территорию.
— Отец, — выдохнула Лэтэя и прикрыла рот ладонью.
Человека, которого вели закованную в броню воины, с трудом можно было назвать… человеком, не говоря уже о посте главы одного из сорока домов, кланов — называйте как хотите.
Израненный, исхудавший, скелет, обтянутый кожей. На его торсе сложно было найти место, куда не пала плеть тюремщиков. Повязка на левой ноге не могла скрыть открытого перелома. Левый глаз вытек прямо на повязку, сползшую на обрубок в том месте, где когда-то был нос.
У пленника не было век.
Часть скальпа срезана и белый череп оказался подставлен лучам солнца.
Жуткие ошейники и кандалы из специального металла, усиленные чарами, сдерживали его возможности адепта.
Он едва ковылял.
И при каждом шаге ощущал боль, которую может чувствовать только человек, которого держали подвешенным за ребра. Раны от крюка на его торсе еще не зажили.
Толпа кричала и улюлюкала, когда его поставили на эшафот прямо перед деревянной чуркой.
— На колени, — прогудел палач, чье лицо скрывал черный капюшон.
Пленник медленно повернулся к своему убийце. Его исхудавшее, высохшее, переломанное лицо даже в таком виде сохраняло прежнюю стать.
Глава Звездного Дождя посмотрел на палача своим единственным глазом. И в одном лишь этом взоре было столько достоинства и воинской силы, что этого хватило, чтобы палач сделал неловкий шаг назад, а толпа стихла.
Галенон так и не опустился на колени.
Он стоял прямо. Пусть это и причиняло ему нестерпимую боль.
— Отец, — Лэтэя едва было не сделала шаг вперед, но её задержал Алестан.
Он обхватил её за запястье и начал повторять:
— Все будет хорошо, принцесса, все будет в порядке, все…
Его слова потонули в возгласе ожившей толпы, приветствовавшей свою благодетельницу.
Она была красива. Как может быть красива холодная скульптура. Белоснежная кожа, русые волосы. Статная фигура, надменный взгляд, тонкие скулы и такая же линия губ.
На её голове покоилась небольшая диадема, а богатые, пышные одежды развевались на ветру. Она взлетела на эшафот и произнесла:
— Ты опустишься на колени, Галенон, — Эссенин взмахнула рукой и волна силы, обрушившись на спину пленнику, заставила его рухнуть камнем. Голова главы Звездного Дождя оказалась на дереве, но взгляд его был все так же горд. — Смотрите! Смотрите, достопочтенный гости и соратники! Вот он — прославленный воин Звездного Дождя! Его вы почитали! Им восхищались! А на деле… на деле это предатель, повинный в смерти моего мужа! Мой сын, Сатин, которого вы все знаете, должен был жениться на их грязной потаскушке — дочери столь же грязного предателя! И я, Эссенин из семьи Подезмного Шепота, не могла этого допустить! Так что узрите правосудие и…
— Твой выход, Хаджар, — шепнул Абрахам. — Сейчас самое время блеснуть.
Хаджар вздохнул и кивнул.
Он сделал шаг вперед и в ту же секунду молния прочертила небеса и гром обрушился на землю, заглушая слова Эссенин.
— Достопочтенные адепты, — Хаджар говорил спокойно, но Ветер разносил его голос по всему городу и дальше, за пределы внешнего кольца стен. — Вы не знаете меня, но меня зовут Хаджар Дархан, Ветер Северных Долин.
По площади понеслись шепотки.
— Ветер Северных Долин?
— Хаджар Дархан?
— Я слышал пару песен про него…
— Тот самый Безумный Генерал, победивший Императора Драконов?
— Да, он кажется еще демонам дорогу перешел.
— Ты веришь в демонов?
— Я и в Безумного Генерала не верил, но вон он стоит.
Взгляды народа устремились к фигуре на крыше здания. Высокий юноша приятной внешности с седыми волосами, как у старика. Одетый в простые, дешевые одежды. У его пояса покоился меч с белой, как снег, рукоятью.
Звенели фенечки на ветру, качались вплетенные в них перья.
— Мастер Ветер Северных Долин, — поприветствовала его Эссенин. — я могла бы принять вас в своем доме как почетного
