— А нельзя нащупать путь самой? — Спросила Линнет, видя растерянность наставницы. — Ну как научиться плавать, упав в реку?
— Некоторым удается. — Пробормотала старуха. — Думаю, основатели осваивали магию своими силами, чтобы не захлебнуться ей же… Ты нашла удачное сравнение. Поздравляю. Встречаются самородки, прорвавшиеся через волны неизвестного, но лишь Двуликому ведомо какими усилиями. Кто себя теряет, кто с ума сходит… Слышала о волкодлаках? Конечно нет, башня постаралась стереть и тварей и все упоминания о них… Сотни лет назад в селе близ Косвальда жил юноша. Молодой, умный, обаятельный, по крайней мере так в летописях врут. В общем, замечательный юноша, но со странностями. Только на небе полная луна засияет, он не спит, часами сидя на крыше дома. Иногда тихо подвывает. Ест сырую рыбу и мясо. Собаки и кошки его на дух не переносят, подальше убегая… В одной книге даже сказано, парень мехом обрастал, но то набрехано. Ну я так думаю. Будь он волосатым — младенцем бы в костер кинули, делов-то? В общем, все считали, что несчастного головой о край кроватки приложили в детстве, а он прекрасным январским деньком загрыз жену и детишек, да убежал в лес. Местные, хотели, конечно, убийцу выследить, да на кол посадить как принято, но вернулся из чащи всего один следопыт и тот погрызанный. Наврал, что отряд наткнулся на порвавшего их тролля, а его самого не добил, приняв за покойника. Только как вновь полнолуние случилось, выживший обратился человеко-волком. Крестьяне его (а заодно и пятую часть деревенских) на вилы надели, староста графу донес, а тот уже в Башню послание отправил. А волкодлаков волшебники в лесах еще лет семьдесят ловили… Говорят, нашли всех…
— Такие истории на ночь нельзя рассказывать. — Произнесла Линнет, чье бурное воображение рисовало крадущегося в тени монстра.
— Ну так радуйся, что утро на дворе! И не переживай, волкодлаки — это ж случай уникальный. Чаще одержимые обычными дурачками становятся, или руки на себя накладывают. Изредка используют силу, но не пойми как. Грустит, допустим, пастушок и дождь вызывает. Из него бы водяной маг вышел на загляденье, но никто вовремя не заметил, и будет шалопай до конца дней тучи созывать. К чему это я?
— К чему? — Повторила озадаченная девушка.
— К тому, что некоторым нужен особый учитель. Такой же прирожденный, с тем же природным сродством. — Менторским тоном заявила бабка. — Только такой на нужный путь наставит и инициацию поможет пройти. А я разве что сдерживать твои силы сдюжу, милая, не дав навредить.
— А вы не можете сделать меня огненным магом?
Взглянув исподлобья, Лина состроила грусные глаза, достойные выпрашивающей кусок со стола собаки. На отце фокус срабатывал регулярно, на Ариане — почти всегда, на прочих — с переменным успехом. Карга же проигнорировала печальную рожицу, лишь отмахнувшись рукой.
— Даже не проси. — Отрезала она. — Во-первых, в тебе ни капли огня. Поверь, я бы учуяла и крупицу. А во-вторых, я проходить обряд пламени не каждому врагу пожелаю.
— Почему?
— Да потому! Огонь — это боль! — Рявкнула Эриберта, поднимаясь с кровати. — Попробуй сунуть руку в камин. Или дотронуться до раскаленной железяки. Что б огонь постичь нужно силу контролировать и отгораживаться от нее одной лишь мыслью. Мысль против яростной стихии, девочка! Я сотни, тысячи, десятки тысяч раз пыталась остановить пламя, и каждый раз оно сжирало меня заживо!
— Учительница… — Прошептала девушка. Не находя нужных слов, она подошла к старухе и молча обняла ее.
— Это не твоя вина, милая, — отстраняясь произнесла успокоившаяся Эриберта, — но будь рада иной судьбе.
— Какие у меня способности? — Решилась наконец задать главный вопрос дочь графа. Несколько секунд взгляд наставницы метался из угла в угол, а затем, закусив губу, она все-таки выдавила:
— Давай не будем спешить. Я не уверена в догадках, а неверные мысли служат дурную службу… Перекуси, и мы отправимся за точным ответом.
***
— Лаборатория Даада седьмого. — Ткнула Эриберта пальцем в сторону сотрясаемой изнутри пирамиды красного цвета, издававшей едва слышимое жужжание, словно в ее основании были замурованы тысячи рвущихся наружу пчел.
Едва поспевая за не по возрасту бодро топающей к неведомой цели старухой, Линнет внимала каждому слову. Ей впервые выпала возможность узнать о Скрытых Островах что-то отличное от цен на хлеб, лакрицу, шалфей, драконью кровь (она же смола драконова древа) и желчь синего козла (самого натурального, перед умерщвлением измазанного лазуритом). Следующая экскурсия ожидалась чуть позже чем никогда, ведь наставницу волновали дела либо низменные, либо тонкие и эфемерные. Любопытство ученицы очевидно не попадало ни в первую, ни во вторую категории. А может карге просто не хотелось лишний раз выползать из берлоги.
Любой нормальный человек сказал бы, что Лине стоило озаботиться осмотром окрестностей несколько раньше, но едва пройдя портал, она витала в облаках, затем тонула в крайне несправедливых обязанностях, взваленных на нежные девичьи плечи, а после ухитрилась попасть в плен. Впрочем, кто мешал исправить досадное недоразумение сейчас?
— Безумный дед. — Продолжала Эриберта, остановившись размять затекшее колено. — Орет о невероятных открытиях, а на деле доэкспериментировался разве что до зеленых пятен на роже… Даад — даже не его настоящее имя, и идиотский титул! Изначальный Даад — выходец с Пылающего архипелага. Приехал, взял к себе несколько пацанят. Самого талантливого оставил и передал имя, остальных сожрал. Ну говорят так по крайней мере. Приемник оказался поумнее, людоедствовать не решил. Но кличку оставил. И понеслась…
— А почему форма такая?
— Новострой. Лет двадцать назад старое здание в очередной раз взорвалось, и великий архимаг постановил сложить стены так, чтоб в случае чего валились внутрь, а не разлетались по округе.
— Странно, что его вообще не изгнали…
— Колдуны — это тебе не оборванцы с кистенем за поясом, — перешла на менторский тон бабка, — особенно навроде Даада. У него в рукаве наверняка припрятано несколько сюрпризов на случай стычки с серьезным врагом. Столкновения волшебников вообще непредсказуемы. Конечно, страви посвященного высших ступеней с неофитом, и первый попросту задавит силой, но равные соперники стараются избегать конфликтов. А поскольку адепты уникальных стилей не выставляют реальные возможности напоказ, то каждого из них приходится считать равным… Справа, кстати, штаб алой коллегии. Ее члены как раз старательно записывают все виденные приемы и историю магии в целом.
— Зачем? — Бросив взгляд на аляповатый барак, выкрашенный бурой краской, Лина лишь пожала плечами. По ее скромному мнению, основатели коллегии изрядно погорячились со словом “алая”. Стоило использовать “какашечная” или “ржавая”, куда лучше отражающие цветовую палитру стен.
— Считают, знания сии принесут им величия. — Объяснила Эриберта. — Приторговывают собранной информацией, если кто интерес проявляет. Пытаются с помощью дотошного протоколирования и дальнейшего изучения раскрыть секреты волшебства. Несколько лет
