Силана думала так и ненавидела себя за эти мысли.
На войне ей много раз приходилось принимать решение: исцелять или нет. Раненых всегда было слишком много, а пламени слишком мало. Она выбирала, выбирала, как умела, чувствуя, что немеет, осыпается пеплом внутри.
Выгорает.
Иногда те, от кого она отвернулась, те, кого не спасла, чтобы исцелить других, приходили к ней в снах. Спрашивали: за что? Почему не меня? Кто дал тебе право решать?
Ей нечего было им ответить.
Наверное, даже убивать было проще.
Когда Силана подбежала к Рейзу, она приняла решение. Она могла спасти его или девушку, которая заслонила собой Каро. Только кого-то одного.
Девушка была светловолосая, совсем юная, почти подросток.
Ей бы жить и жить, думала Силана.
Много-много лет. Выйти замуж, родить детей. Стать счастливой.
Она ни в чем не была виновата, эта девушка, думала Силана.
Это Рейз был взрослым мужчиной, воином. Гладиатором, который понимал риск и знал, на что шел.
Он не согласился бы выжить ценой жизни ребенка.
И пламя уже струилось сквозь ладони Силаны — исцелять, дарить чудо.
— Майя, — отчетливо и хрипло сказал Каро.
Майя, вот как ее звали. Было бы проще не знать.
Было бы проще, если бы она умерла молча, не приходя в сознание. Но она открыла глаза, посмотрела на Каро. Глаза у нее были пронзительно голубые, небесные. Красивые-красивые.
А на губах пузырилась кровь.
— Я… вас… Я вас… спасла. Вы же… женитесь на мне?
Слова получались невнятными, слишком тихими, и Каро наклонялся к ней, чтобы расслышать.
— Вы же… л-любите… меня, да?
Пламя струилось в Рейза, бесконечным теплым потоком, изначальной, бездонной силой Майенн. Силой, способной сотворить чудо.
Выбором, который Силана сделала, и с которым — она знала — придется жить дальше.
— Люблю, — тихо, пронзительно честно солгал Майе Каро, удерживая ее как ребенка. Заглядывая в глаза. — Мы обязательно поженимся. И все будет так, как ты захочешь. Розовые цветы и белая чародейская платформа в небе. А потом мы уедем к морю. Только мы вдвоем.
Он говорил, а Майя молчала и смотрела на него тускнеющими голубыми глазами.
Мертвыми.
Успела ли она услышать ответ. Успела ли поверить в эту последнюю, милосердную ложь.
Каро закрыл Майе глаза, осторожно опустил ее на пол Арены.
Рейз застонал и очнулся.
— Тише, — мягко шепнула ему Силана, чувствуя себя грязной. — Тише, все хорошо. С вами все обязательно будет хорошо.
Он слабо улыбнулся ей, на большее не хватило сил, и снова потерял сознание.
И остался только поток пламени, который струился от нее к нему, как единая связующая нить.
***
Людей вокруг становилось все больше — подскочил Распорядитель и медики. Подошла Делия и Джанна.
Вейн. Лиам.
Трибуны гудели, как растревоженный улей, и Силана надеялась, что Каро справится.
Она отвыкла на войне от того, как воспринималась смерть раньше. От суеты и суетливости. От того, что смерть казалась чем-то из ряда вон выходящим, казалась событием.
Делия сидела рядом с Майей на коленях, опустив голову и наплевав на то, что кровь безнадежно портит ее платье. Держала в дрожащих ладонях руку Майи. Обе они казались сломанными куклами.
Силана почувствовала, что заканчивается пламя, и позволила ему растаять между ладонями, упасть последними искрами Рейзу на кожу.
Его жизнь была вне опасности. Самые страшные раны затянулись, и можно было выдохнуть. Подумать о том, что делать дальше. Не вычерпывать себя до дна, а принять и смириться с неизбежным.
Каро о чем-то говорил с Распорядителем, отдавал короткими, рубленными фразами.
Джанна стояла рядом — идеально прямая, только бледная будто полотно и неотрывно смотрела на Рейза.
Силана заметила, что Лиам старался держаться к Джанне поближе, внимательно следил, чтобы поддержать, если она пошатнется.
Вейн подошел к Каро, к Распорядителю — наверняка выжидал момент, чтобы сделать это как можно эффектнее.
Силана ощущала взгляды публики, будто тысячи насекомых, ползающих по коже.
— Ваш гладиатор нарушил правила и убил моего, — громко, наверняка используя магию, чтобы его слышали, сказал Вейн. Он улыбался, едва заметно, довольно так. И люди вокруг — мертвые, раненые и сломленные — не имели для него никакого значения.
Он не смотрел на Силану.
— Вы бредите, — холодно, резко осадил его Каро. — Мой гладиатор убил вашего до конца поединка. Это не нарушение.
Он бросил быстрый взгляд на Делию, но она молчала и не реагировала.
Возможно, даже не слышала.
— Разве? Как только несчастная Майя Солар бросилась вас защищать, она вмешалась, и поединок стал недействительным. А значит, и убийство после — просто убийство.
— Простите, господин Вейн, — вмешался Распорядитель, — но гонг…
— Это ваша оплошность. Гонг должен был прозвучать сразу, а не когда мой Ларс уже умер, — потом он снова посмотрел на Каро и спросил. — Вы же не думаете, что я так просто это оставлю?
Он спрашивал шутливо, беззаботно.
Использовал ситуацию себе на пользу, потому что мог и знал, как это сделать.
— Можете обратиться к судье, — ледяным тоном отозвался Каро. — Посмотрим, чем это закончится.
— Судиться против государственного агента? — Вейн рассмеялся. — Я что похож на дурака? Это совсем не в моих интересах.
Он поднял руку, привлекая всеобщее внимание, театрально и эффектно, хотя на него и так все смотрели. Не отрываясь.
— В Парной Лиге мы решаем споры иначе. Раз ваш гладиатор виновен в убийстве, я накажу его сам. У нас с его хозяйкой назначен бой. Так вот, я использую свое Право Десяти, право назначить свои условия, — он посмотрел на Силану и широко улыбнулся. — Я назначаю срок, который вы не сможете изменить. Поединок состоится завтра.
Она вздрогнула, поначалу показалось, что ослышалась.
Ведь Рейз же не успеет восстановиться. У нее не хватит пламени, чтобы полностью исцелить его к завтрашнему…
Она беспомощно посмотрела на Каро, не зная, что ей делать, как реагировать.
Чувствуя себя жалко и убого от того, что ничего не могла сама.
Каро не подвел ее, вышел вперед, растянул губы в усмешке, которая вблизи больше напоминала оскал:
— Не спешите назначать поединки. Завтра вы не сможете прийти на Арену.
— И что же мне помешает? — вежливо поинтересовался Вейн.
— Я. Раз вы бросаете вызов моей сестре, — он кивнул на Силану, — я бросаю вызов вам. Вызов в суд.
— Смело, Каро. И в чем же вы собираетесь меня обвинить?
— В том, что вы использовали своего гладиатора и попытались меня убить.
***
Каро нанял для Силаны и Рейза экипаж, и Лиам поехал с ними, а Джанна осталась, остро осознавая, что не сможет ничего сделать. Не сможет помочь.
«Вам не стоит ехать с нами, — отводя взгляд, сказала ей Силана. — Рейзу будет спокойнее, если вы останетесь с Каро. Лиам поможет мне, если что-то понадобится».
Джанна не стала с ней спорить.
После поединка она раз за разом прокручивала в голове момент, когда крючья решетки впились Рейзу в спину и то, что случилось после. Смерть Майи, обвинения Вейна и его вызов.
Ей было страшно, она не врала себе. И не могла позволить поддаться чувствам — трусливой, животной злости
