Время скрипнуло и застонало, разрывая холодную ночь. Толе казалось, что она наблюдает за происходящим сквозь толщу воды. Всюду мелькали лезвия мечей. Агни бросился в гущу норманнов, рубя их мечом. Они опешили от неожиданности, и двое тут же полетели в воду. Разбойники окружили осматривавшего их норманна, но он был слишком силен и ловок: в воздухе замелькали руки, раздались крики, и один из бандитов тоже упал в реку. Везде царила смерть, расцветая в своей жестокости. Тола словно наяву увидела воинственных женщин, спустившихся с вершины холма; они парили над схваткой, высматривали жертвы и нацеливали в них копья. Словно от связанной свиньи, получившей первый удар ножом, всюду горячими волнами разливалась паника. Болотно-черные лица женщин смотрели на нее сверху. Их копья были нацелены в нее? Тола побежала.
Исамар прыгнул в сторону Стилианы, пытаясь ухватиться за ее кошель, но Дири коротким сильным ударом в лицо отбросил его назад. Рука викинга почти не двинулась, но Исамар, распластавшись, уже лежал на мосту. Тола бежала к берегу мимо Раннвера, атаковавшего норманнов.
Воины оглушительно вопили, призывая на помощь товарищей. Стилиана что-то крикнула Дири, но Тола не разобрала ее слов. В следующее мгновение Дири схватил Толу, однако она выскользнула из его рук. Несмотря на то что он был крепким и сильным, она оказалась ловчее и быстрее и через миг уже мчалась вверх по холму, убегая от него. Там виднелись уцелевшие дома и узкая дорога. Она нырнула в туман, прижалась к стене дома и увидела, как восемь норманнов с обнаженными мечами спускаются к мосту. За ними шли еще восемь.
Затем она услышала крик Стилианы. Заметив на другой стороне прислоненную к стене телегу, Тол а решила рискнуть. Пригнувшись, она перебежала через дорогу и спряталась под телегой. Отсюда сквозь рассеивающийся туман ей был виден мост. Стилиана исчезла, а вместе с ней и Дири. Раннвер и Агни все еще были там, окруженные мертвыми телами. Норманны прибывали с обоих концов моста. Варяги победили в первой схватке, но теперь, взятые в кольцо норманнами, которых было в двадцать раз больше, они вряд ли смогли бы справиться.
Агни поднял вверх меч и крикнул норманнам:
— Я погибну сегодня, и это достойная смерть для мужчины! Умереть в бою — благословение небес. Но я не себялюбец, чтобы присвоить такое сокровище. Идите, друзья, разделите его со мной!
Его слова потерялись в криках норманнов, отвечавших ему на своем языке. Тола хотела убежать, но не представляла, где она могла бы спрятаться. Она поискала глазами женщин, паривших в небе над схваткой. Правда ли, что они были здесь? Граница между видимым и воображаемым не всегда была четкой, и Тола не знала, прилетали эти странные существа или это было воспоминание, всплывшее из тумана. Норманны, казалось, заколебались. Молча стояли они, глядя на варягов, но потом вдруг подняли щиты и ринулись в атаку. Короткий крик — и они с обеих сторон стали теснить противников. Агни и Раннвер, такие высокие и крепкие, стояли спина к спине посреди моста, отбивая удары. Но врагов было слишком много. Норманны приблизились, и она увидела, как промелькнули тени, падающие в воду, и тени, падающие с неба, услышала крики и вопли. Мост скрылся в тумане, а когда пелена рассеялась, двух варягов уже не было.
Присоединившись к Стилиане и ее спутникам, Тола не знала, что они собираются делать с ней, но эти люди хотя бы показывали, куда идти. Теперь она была совершенно одна. Она плотнее закуталась в плащ. Невозможно вечно лежать под телегой. Норманны будут ее искать. Не двигаясь, она несколько секунд собиралась с мыслями.
По воде до нее долетел волчий вой, который, словно веревочная петля, тянул ее к себе. Этот зов пугал ее больше, чем Стилиана, Исамар или любой из разбойников. Она должна идти. Но куда? Тола попыталась высвободиться из хватки этого зова. Совсем рядом она чувствовала большую воду, которая окутывала, почти затопляла ее мысли. Там, в воде, было что-то яркое — символы, которые она видела в Стилиане. Погруженные в воду, они находились в Источнике Мимира и в то же время прорастали в душе провидицы. Это одновременное существование в разных местах поразило ее, почти ошеломило. Некоторое время она была захвачена новым ощущением. В ней вспыхивали странные мысли. Бог что-то топающее, напоминающее лошадь. Вот еще одно существо — мать всего мира; и еще, пробивающееся из могил, — яркое живое существо, прорастающее из мертвых тел.
В воде лежали трупы. Она не могла разглядеть их как следует, виднелись только их бледные скользкие тела, разбухшие и выбеленные от долгого лежания в воде.
Она увидела башмаки воинов, идущих по дороге, и замерла. Они обыскивали дома. Тола затаила дыхание, стараясь лежать тихо и с трудом подавляя панику и желание бежать куда глаза глядят. Грубые голоса норманнов приблизились к ней. Ее защищал только туман, но этого было мало. Башмаки остановились прямо перед ней. Телега заскрипела, отодвигаемая рукой.
Снизу, от реки, донесся возглас, а вслед за ним — постепенно отдаляющийся топот. Рядом кто-то крикнул, башмаки развернулись и исчезли. Она слышала, как толпа норманнов ринулась с холма вслед за беглецом. В тумане раздавались крики, ругань, топот множества ног. Норманны что-то увидели.
Затем снова послышался вой, который, закручиваясь спиралью звуков, отдавался в ее голове. Слышал ли его кто-то еще? Ей некого было спросить об этом. Она была одна, если не считать темных фигур, которые, казалось, зависли в тумане.
Глава восемнадцатая
Бог-попрошайка
Тола понимала, что до рассвета ей нужно что-то сделать. Она не могла целый день, замерзая, сидеть под телегой и при этом знать, что источник где-то рядом. Туман рассеялся, и она разглядела город, освещенный мутноватым лунным сиянием. Все было разрушено, уцелели только дома, рядом с которыми она пряталась. Остальные сгорели и обуглились. Из серой реки торчал остов ладьи — драконья морда на носу уставила в туман свой злобный глаз. Значит, здесь были датчане. Она долго сидела, глядя на реку. В реке лицами
