– Альвы… эльфы… – медленно произнёс Пауль. – Кто это? Те маленькие существа с крылышками из сказок? Или, может быть, забавные крошки, сопровождающие Санта-Клауса?
– Херр майор, вы позволите? – произнёс мужчина совершенно удивительного вида. Этакий антагонист Смекера. Его очки в роговой оправе, казалось, были надеты несколько набекрень, хотя как это можно сделать, Пауль не понимал. Сальные волосы были так мастерски причёсаны, что вызывали желание обрить бедолагу, дабы он больше с ними не мучился. А мундир… это была песня. Мужчина этот был далёк от худобы, и форма, пошитая из не по уставу дорогой ткани, выдавала в нём достаток. Однако она сидела на нём ТАК, что у Пауля чуть глаза не стали кровоточить. Эта «рогожка» умудрялась местами на нём висеть мешком, а кое-где и идти «в облипочку», сдавливая телеса так, словно была на размер меньше необходимой. Но кто так её пошил – не ясно. Хотя если приглядеться, то оказывалось, что дело было не в форме, а в самом человеке. Он был не в состоянии носить её правильно. Да и растолстел несколько с момента её пошива…
– Кто вы? Представьтесь! – с трудом сдержав прущее из него раздражение, поинтересовался Смекер.
– Шульц, Герман Шульц. Старший канцелярист при комендатуре. Призван в марте 1915 года. По состоянию здоровья признан годным только к прохождению службы во вспомогательных тыловых частях. До призыва препода-
вал средневековую литературу в Мюнхенском университете.
– Ясно. Что вы хотели сказать?
– В германских мифах Раннего Средневековья эльфы – это могущественные существа, равные асам – таким как Один, Тор, Фрея и прочие. Их конкуренты и в какой-то мере антагонисты. Бессмертные, красивые, сильные, умные. Судя по всему, германские верования восходят к более древним кельтским поверьям, где образ этого народа раскрывается ещё глубже, шире и интереснее, хотя сведений именно по кельтским поверьям у нас немного. У этого народа много названий: эльфы, альвы, туаты, сиды, старший народ, люди богов, племя Дану и прочее. И хотя свидетельств их существования до сих пор не найдено, о них много где упоминается. Отрывочно. Практически во всех уголках древней Европы можно найти упоминание о них.
– И как они выглядели? Могущественные маленькие человечки с крылышками?
– Нет. Это современные поверья. Скорее даже сказки для детей, полностью оторванные от старой традиции. В раннесредневековых текстах они упоминаются как подобные людям существа. Высокие, сильные, стройные. Как правило, выше обычных людей и намного сильнее. А так как жили они столетиями, то и многократно более искусные во всяких делах. Также они были хранителями природы и знаний.
– А какие они воины?
– Толком это нигде не сказано, но альвы достаточно успешно сражались с демонами. Что оказалось не под силу ни людям, ни асам.
Пауль Смекер внимательно посмотрел в искажённые очками глаза собеседника. Чуть поиграл желваками. И начал медленно прохаживаться по помещению. Минуту спустя он остановился возле надписи на стене, уставившись на неё.
– Если позволите, я бы хотел ещё высказать замечание, – осторожно произнёс Герман Шульц.
– Да, конечно. Говорите.
– Если верить воспоминаниям Герхарда, – кивнул преподаватель на сотрудника комендатуры, – то эта надпись и прочие слова с названиями взяты из разных языков.
– Вы думаете?
– Если бы не думал, то не сказал бы, – осторожно заметил Герман. – Более того, языки эти очень далеко отстоят. Не как немецкий и английский, а как, допустим, немецкий и арабский. Далёкие и разные. Сильно. Принципиально разная мелодика.
– Очень интересно… очень…
Остальные присутствующие больше не улыбались. Маленькое смешное существо из детских сказок, забавный карлик, сопровождающий Санта-Клауса, внезапно преобразился во что-то очень древнее и крайне опасное. Пазл сложился. Человек Максим Меншиков у всех каким-то образом увязался с этими самыми эльфами. У каждого по-своему. Большинство подумало о том, что он с ними знаком – возможно, учился или воспитывался. Хуже всего пришлось Паулю Смекеру. Он-то знал, что до 26 августа 1914 года такого человека, как Максим Иванович Меншиков, не существовало.
#Ни под таким именем, ни под каким другим. От чего у него на висках выступили жирные капли пота, а дыхание стало сбивчивым и волнительным. Да и цвет лица изрядно посветлел.
«Неужели это зацепка?! – пронеслось в его голове. – Какой кошмар! Какой ужас! Во что я ввязался?!»
И это состояние сотрудника контрразведки не укрылось от Вальтера Грабе. Немного подумав и сопоставив новые факты, он тоже слегка разволновался. Все улики и детали походили на бред. Полный бред. Но на дворе стояло начало XX века и уже несколько десятилетий вся Европа увлекалась мистикой. Каждая столица была буквально завалена всякого рода эзотерическими кружками и собраниями. А перед самой войной целыми толпами из города в город курсировали маги, медиумы и прочие чудаки. Вальтер всегда очень прохладно относился к этому роду развлечений. Но вдруг миллионы мух в этот раз не ошибались? Вдруг всё это повальное увлечение неспроста? Тем более что Максим Меншиков – фигура, действительно насквозь поросшая мифами и удивительными, прямо-таки сказочными свершениями. Никто из ныне живущих не мог с ним сравниться. А тут ещё и сотрудник контрразведки не смог сдержаться и дал волю чувствам. Вон как его накрыло… Значит, что? Знает что-то… Значит, они действительно столкнулись с чем-то странным, мистическим, возможно – волшебным. Ему было бы очень удобно принять, что эти два сотрудника комендатуры бредили, рассказывая, как полков-
ник Российской Императорской армии осмысленно беседовал с вороном. Но… слишком много «но». И от этого у Вальтера по спине побежали мурашки – крупные такие и боязливые…
Глава 2
1916 год, 16 мая. Зальцбург
Пока в Мюнхене совершенно смущённые представители «высшей расы» рефлексировали над признаками появления «старшего народа», Максим продолжал своё наступление. Только не в сторону Рима, а на юго-восток, в сторону Вены. В конце концов, о его планах никто не знал, и все окружающие были вынуждены оценивать и пытаться предсказать его поступки по каким-то внешним признакам. Поэтому он применял свой уже ставший традиционным метод «заячьих прыжков». То есть начинал наступление не туда, куда хотел попасть, с целью спровоцировать к концентрации сил противника на ошибочном направлении.
И немцы, и австро-венгры к таким играм уже привыкли и наверняка их учитывали. Поэтому Максим не просто активно маневрировал, но и делал это предельно угрожающе. То есть обманный «прыжок» должен был выглядеть опасным и разумным. Таким, что можно было бы и поверить в его полноценность, разумность и самостоятельную значимость. Тем более что он не всегда менял направление. Вон – в Штеттине
