От Мюнхена до Вены его автоколонне было идти всего сутки, даже меньше. Поэтому он ещё вечером 15 мая выдвинул по дороге на Зальцбург разведывательные разъезды и всячески обозначил свой интерес к этому направлению. А утром вышел не таясь. Что спровоцировало Австро-Венгрию на целый комплекс лихорадочных действий, направленных на защиту своей столицы.
Точных сведений о том, какими силами располагает гарнизон Вены, у Максима не было. Только приблизительные подсчёты. Сам гарнизон был небольшой и слабый. Однако километрах в семи-десяти-восьмидесяти к северу от неё проходил Богемский фронт, сформированный Центральными державами осенью 1915 года из-за удачного манёвра Третьякова. Русские войска тогда заняли бо2льшую часть Моравии и Чехии, создав очень серьёзную угрозу, и их пришлось как-то блокировать, сдерживать, останавливать. Из-за чего что немцы, что австро-венгры держали здесь достаточно крупные контингенты. Особенно отличалась Двуединая империя, у которой под ударом оказалась столица. Это ведь Юго-Западный фронт русских далеко. А Северный – то есть Богемский по их системе координат – вот он. Рукой подать. Одно неверное движение – и всё, финиш.
Эта деталь выглядела не очень позитивной и даже опасной. Однако Максим в Мюнхене смог узнать, что Вена пришла на помощь своему северному союзнику и перебросила под Штормград все свои резервы, успевающие туда добраться в течение пары суток. То есть оголила тылы Бо-
гемского фронта и очистила все учебные части в самой Австрии. А это уже в корне меняло дело. Конечно, какие-то резервы имелись и на других участках, но их вряд ли бы сдёргивали с насиженных мест. Так что Франц-Иосиф просто не успевал сконцентрировать достаточно войск для защиты своей столицы с западного направления.
Ситуация усугублялась ещё и другими факторами. Например, для всей элиты Австро-Венгрии не было секретом отношение Меншикова к их стране и лично императору. И не только элиты. Это обсуждали даже портовые грузчики на Адриатическом побережье. Но тихо. Вполголоса. И очень осторожно. И не все. Вкупе с тем, как наш герой играючи взломал оборону немцев на севере, это уже вечером 15 мая распространило по Вене нарастающую атмосферу страха, грозящую перерасти в панику. А что может быть лучше для задумки Максима? Правильно. Ничего…
И вот они – окрестности Зальцбурга.
Меншиков ожидал увидеть полевые импровизированные укрепления. Ополченцев с разным оружием, включая гражданские охотничьи ружья. Какие-то баррикады на улицах города. И так далее. А увидел…
– Твою мать… – тихо процедил он сквозь зубы, когда до него дошёл поступок австро-венгров.
Оказалось, что кто-то «сильно умный» в Вене решил применить «прогрессивный» метод для остановки колонны лейб-гвардии механизированного полка. А именно вывел русских военнопленных в качестве заслона, благо под Зальц-
бургом находился довольно крупный лагерь. Гарнизон же, усиленный каким-то ополчением из полиции и добровольцев, был поставлен под прикрытие этого живого щита.
Наш герой прекрасно знал, что, несмотря на «удивительные успехи» немцев в годы Второй мировой по изуверствам и издевательствам над людьми, и особенно славянами, которых от их рук погибло просто чудовищное количество, в Первую мировую пальму первенства в этих делах держали австрийцы. С серьёзным отрывом. «Высшая нация» была ещё не вполне в курсе того, что нужно считать всех вокруг дерьмом и недочеловеками. Да, отдельные индивиды с такими взглядами встречались, в том числе и на генеральском уровне. Но каким-то значимым массовым явлением это не было.
Кроме того, Россия ещё не «отличилась» на полях Первой мировой, показав неспособность защитить свои земли и своих людей. В России ещё не прогремела кошмарная, чудовищная и поистине людоедская Гражданская война, ещё не произошла победа людей, идейно чуждых всему остальному миру. Что ещё не повлекло за собой тектонические – а местами и необратимые – трансформации оценок и суждений. Да и в самой Германии ещё не произошёл приход к власти экзальтированных идеалистов-националистов, спекулирующих на реваншистских настроениях народа и чувствах уязвлённой гордости. А вот в Австро-Венгрии уже «жгли напалмом». Там уже имелись самые суровые концентрационные ла-
геря, самые бесчеловечные зверства и массовые убийства военнопленных, геноцид населения, опираясь на национальный признак… причём своего собственного населения… и многое другое. Но про заслоны из живых людей в бою Максим не слышал. Во всяком случае – про такие массовые. Вон – толпа ведь. Начни стрелять – трупов будет… не пересказать.
Его взгляд скользнул по обречённым лицам пленных, и он от раздражения сжал бинокль так сильно, что едва его не испортил. Можно было отступить. Это не проблема. Данный заслон блокировал кратчайший путь на Вену. Было бы очень неплохо его пробить и обозначить атаку, чтобы в столице Австро-Венгрии началась настоящая паника или даже что-то похуже со всеми вытекающими. Но стрелять ради этого в своих…
На секунду он задумался. Свои ли ему были эти люди?
Ситуация в России этой войной обострялась до предела. И Юго-Западный фронт, откуда, безусловно, эти люди прибыли, находился в острой конкуренции с Северным. Настолько острой, что было совершенно ясно: в случае перехода внутреннего конфликта России из пассивной фазы в активную боевых столкновений между фронтами можно и не избежать. И, в лучшем случае, они будут носить локальный характер. Всё выглядело так, будто шло формирование двух армий для дальнейших разборок на новом уровне эскалации. Раньше он об этом не думал… а тут как прострелило. Свои ли это? Ему во всяком случае.
Он даже захотел отдать приказ открыть огонь и просто смять, раздавить, уничтожить всё, что перед ним. Но сдержался. С трудом. От проснувшейся в нём холодной ярости даже в ушах немного зашумело. Он ведь успел выяснить, что в последнем покушении на него участвовали солдаты и офицеры Юго-Западного фронта. Не исключено, что в более ранних – тоже. И, может быть, даже кто-то из вот этих ребят.
– Максим Иванович, что делать будем? – тихо спросил адъютант, заметивший очень нехорошие эмоции на лице командира. Но, к счастью, интерпретировал ярость и злобу по-своему – так, как ему было проще и легче в силу ограниченности знаний.
– Общий отход. На полверсты. Передовой дозор отвести в тыл. Вперёд выставить тяжёлые бронеавтомобили. Командиров… – начал отдавать приказы Максим, с трудом произнося слова.
Спустя полчаса выдвинувшиеся вперёд тяжёлые бронеавтомобили, не сделавшие ни одного выстрела, начали откатываться назад. Неспешно. Задним ходом, дабы не подставить корму под обстрел. Мало ли, вдруг у австро-венгров окажутся не только винтовки и пулемёты, но и ещё что-то серьёзнее? Да и психологически так выглядело более угрожающе…
Наш же герой сидел в относительной тишине оперативного тыла своего подразделения на раскладном стульчике перед раскладным столиком и пил кофе, который специально для него сварил повар. Он ждал. Его командиры, частью собрав-
шиеся возле него, смотрели на Меншикова по меньшей мере с удивлением.
– Максим Иванович, что с вами?
– Присаживайтесь. Тоже отведайте
