– Он был лучше, чем хотел казаться, – только и сказал гатур, первым покидая могилу. Бартеро мрачнее полярной ночи последовал за ним.
К записям полетов до сих пор никто не притрагивался. Танри помалкивала об увиденном. Но теперь настало время раскрыть тайны, понять, что погубило людей. И вечером командор пожелал увидеть у себя Бартеро, Эдвараля и Висерна. Он установил компьютер, вытянул до потолка контур голографического экрана, терпеливо дождался, пока все соберутся, и только тогда заговорил.
– Сегодня мы должны решить – будем ли мы дальше исследовать Данироль или соберем вещи и рванем отсюда, пока сами не стали жертвами неведомого?
Бартеро молча обвел взглядом собравшихся и хмуро кивнул выжидающему гатуру. Тот продолжил.
– Прошу меня пока не перебивать, сколь бы диковинными не казались мои выводы. У меня имеется ряд догадок относительно произошедшего. И главную из них можно обозначить одним словом: «Время». Передвигая планету двести пятьдесят четыре года назад, мы, гатуры, могли нарушить его течение на полюсе. Сами мы не владеем хронооружием, все разработки в свое время были прекращены. Но насколько я знаю про достижения прочих развитых рас, примерно такой эффект достигается при совмещении двух временных потоков – прошлого и настоящего.
Он сделал паузу. Никто не шелохнулся, и Ванибару продолжил:
– При росте скорости движения объекта, его начинает как бы засасывать в прошлое. Но поскольку объект не способен достичь по-настоящему большой скорости, он взрывается в точке взаимодействия прошлого с настоящим. Так случилось с моими подчиненными, то же самое произошло с экипажем Тихро Анависа и отправившимися на их поиски людьми. Испытанные нами модели постигла эта же участь. Прошлое рядом. Передвигаясь со скоростью, близкой к критической, мы вызываем миражи – отражение погибшей страны…
– А Рофирт? – не выдержал Арвисо.
– Тут я пас. Трое из присутствующих, – он выразительно посмотрел на Танри, Висерна и Бартеро, – обладают талантами, которые наша наука не всегда способна объяснить. В мире слишком много удивительного. Мрачные чудеса, разбуженные здесь, – о них ничего не известно. Но они имеют право на существование. Танира, тебе есть что рассказать о них?
– Да, – девушка сцепила в замок пальцы. – Когда я сопровождала первую модель, на том конце вихря разглядела зеленую землю. Сады, речку, дома… А перед тем, как погиб Рофирт, – ее голос не дрогнул, но костяшки пальцев побелели. – Я видела небесные корабли, почти как гатурьи. На крышах высоких домов вили гнезда гигантские птицы… Потом все заслонило то, что убило Бингара. Оно оказалось пограничником. Грешником из свиты Агыха. Про них в длинном доме было предание:
Разгневался как-то Агых на людей за то, что слишком многого хотели от жизни, за излишнее любопытство, и закрыл им ворота в свой солнечный дворец. А охранять его поставил десять раз по десять и еще четыре раза по десять и вдобавок четыре грешника. И сказал Агых людям:
«Вам, недостойным, суждено по земле ходить, в мой дом не заглядывать, детей моих не пугать, цветы не рвать, песен не слушать. И уберечь меня от вас могут только такие же, как вы, но еще более недостойные. Не убоятся они вас покарать, гнать станут до лютых морозов, до ледяных ножей, коли осмелитесь вы ко мне явиться».
– Бред какой-то, – буркнул Эдвараль. – Вроде образованная, а дремучую муть талдычишь. Ты…
– Не бред! – оборвал его гатур. – Эта легенда иносказательно запрещает полеты. Выжившие в катаклизме наверняка пытались долететь до теплой земли, но встретили смерть. Знание о произошедшем истаяло вместе с оказавшимися без благ цивилизации людьми. К тому же я сам видел упряжку Агыха. А Танри он спас.
– И я видел упряжку, – нехотя признался Бартеро. – В тот самый день, когда нашел замерзшую женщину, когда птица ожила.
Куратору пришлось поведать о женщине и птице, о несчастных браконьерах и безлицых, разгромивших их лагерь.
– Мы сочли их безумцами, а теперь сами встретили всадника на волке.
– Ни волков, ни всадников не встречал, – пробурчал в бороду Эдвараль. – Пока не увижу, не поверю!
– А ты повнимательней смотри на экран, – гатур включил записи испытаний.
Четыре камеры, закрепленные на фюзеляже и крыльях, и две на земле продемонстрировали запуск и полет самолетов до места их гибели. Только воронку во всей красе камеры не показали. Серое облачко, и все. Но девушка отлично помнила серо-черный тоннель с темно-синими всполохами. Даже сейчас ее горло сдавило от ужаса, неизбежности чего-то страшного, непоправимого. На Танри на миг накатило уже пережитое ощущение. Точно при первом прыжке с парашютом. Она проваливалась куда-то. Но не вниз, а вверх. Вспомнился человек без лица, выглянувший из черного тоннеля, пытавшийся утянуть ее за собой. Так и есть! Вон нечто, куда более расплывчатое, чем видели они, осталось в памяти аппаратуры смутным облачком, не оформившимся силуэтом.
– Смотрите! Это он! – воскликнул Бартеро. – Почему он хотел похитить Танри? Потому что она следила за самолетом?
– Наверняка. А парень помешал. Вот страж Агыха и отыгрался на нем, – заключил командор.
– Ничего тут внятного не разглядеть, – Эдвараль разочарованно отвернулся.
– Да, зрительно это воспринималось гораздо ярче! – кивнул гатур.
Танри и Арвисо переглянулись. Как они могут так безразлично говорить о произошедшем, когда Рофирт погиб! Эта тварь убила их друга! Дополнительной каплей яда в переполненную чашу горя прозвучали слова куратора:
– Странно, я до сих пор чувствую – Анавис жив. Причем где-то рядом. Только направление поиска дать пока не в состоянии.
– Раз жив, значит, найдется, – гатур задумчиво встал. – Копайтесь пока в развалинах, привлекайте Танри. Нечего ей киснуть. Ты, Арвисо Синард, будешь помогать мне. Нужно заказать кое-что на Спире. Я свяжусь с Ивинаку. В течение недели груз должны доставить. Дирижаблю полтора-два дня лететь. Тогда мы и продолжим исследования. Кто поможет мне поднять передатчик повыше в горы, чтобы сигнал дотянул до острова?
Глава 13
Данироль
Весь следующий день Танри работала в паре с Бартеро. По небу пробегали яркие всполохи полярного сияния, отчего-то лимонно желтые, узкие, изломанные. Смотреть на них было неприятно даже через защитные очки. Девушку сейчас небо не интересовало. Она сидела на корточках подле каменной женской головы. Той самой, в которой во время первой экспедиции погиб археолог. Куратор стоял за ее спиной, устремив голубые глаза на гору, откуда командор сейчас пытался связаться с Ивинаку или хотя бы с базой, думал о своих бедах, об обретенном отце, о гибели Рофирта, много еще о чем. И чувствовал, что неприятности только начинаются.
Голоса рабочих не долетали до памятника, и на пустой улице было тише, чем ночью на кладбище. Хотя нет, что-то выкрикнул Эдвараль. Слов не разобрать, но сразу видно, старается, распекает подчиненных. Совсем раздражительным стал. А ведь только прибыли. Что дальше будет – подумать страшно.
– Танри, ты как? – Куратор склонился над летчицей.
– Дома словно недавно покинуты.
