– Никто никого не предупредит! – взвизгнул скекМал и, взмахнув когтистой лапой, подхватил Тавру со ступенек.
Он держал ее за горло и тряс, как зверь, терзающий добычу, чтобы она снова оказала ему сопротивление. Тавра молча стерпела насилие, лишь взглянула на Найю и с суровой, самоотверженной ясностью повторила свои слова, хоть ее голос и был передавлен хваткой скекМала.
– Предупреди остальных…
И скекМал бросил ее: она уже не поднялась. Охотник в своем темном облачении переступил через нее и прорычал:
– Никто никого не предупредит.
Найя, со слезами на щеках, попятилась, таща за собой Гурджина и беззвучно умоляя павшую вапру о прощении. Холодным грозовым ветром в окно задуло капли дождя. Найя выглянула в окно на длинный путь падения в черноту, понимая, что за спиной у нее только верхушка башни – тупиковый путь, ведущий прямиком в тюремную камеру, встречи с которой она страстно желала избежать.
Удовлетворившись расправой над Таврой, скекМал полез вверх по лестнице, растопырив четыре конечности, готовый исполосовать когтистыми черными лапищами и укусить клыкастым клювом. Найя посмотрела на свой увесистый клинок.
– Трудно бороться с камнем в руке, – прогоготал скекМал.
И то была зловещая правда: Найя не могла одновременно отбиваться и вести Гурджина. Бросив оружие, она останется беззащитной, но брата она ни за что не оставит. Однако, может быть…
За ним стоит выжидающий Охотник…
Не зная, что под ним…
Найя выглянула в окно, и ощутила вспышку надежды. В последний раз, сжав рукоять клинка наудачу и попрощавшись с ним, она выкинула его в окно. Жест шокировал скекМала, который изумленно замер, и в воцарившейся тишине Найя напряженно вслушивалась сквозь завывающую за окном непогоду.
Плеск.
Найя подтащила Гурджина к оконному проему и, одарив скекМала последним, полным неповиновения взглядом, повернулась к открытому небу и прыгнула. Завопив от ужаса, скекМал дернулся вперед и прочесал когтями по ее лодыжке, когда она, прижимая к себе Гурджина и забирая его с собой, отделилась от подоконника.
Она ощутила ветер и распускающуюся в плечах и спине боль, когда их подхватил восходящий воздушный поток. Найя закрыла глаза и молилась, приготовившись к удару о воду и надеясь на то, что он смягчит их падение и они останутся живы. Она прижалась к брату и приготовилась рухнуть в замковый ров.
Темная вода была относительно спокойной – дождь кончался, и потому всплеск от ножа Гурджина прозвучал громко.
А вот они не падали. Спуск их был легким и воздушным, словно парение перистого семечка на ветру. Бросив взгляд через плечо, Найя увидела высунувшегося из окна замка скекМала, пронзительно визжащего им вслед, и затем увидела их – почувствовала их.
Черные, переливающиеся цветами радуги, отражающие зарево молний ярким голубым цветом и оттенком фуксии, крылья Найи держали их в воздухе, высоко над лесом и вдали от кошмаров Замка Кристалла.
– Найя, – произнес Гурджин, – они прекрасны…
У нее не было ни мгновения насладиться моментом: внезапно налетел ветер и, пошатнувшись, они стали падать, пока их не подхватил другой восходящий поток. Наверху в окне башни исчез скекМал. Найя покрепче прижала к себе Гурджина. Никаких сомнений, Охотник придет за ними. Безопасности нет и в помине.
Далеко внизу, в укрытии затененных скоплений деревьев раздался свистящий крик холлербата, и на лице Найи отразилась улыбка, которую она не успела сдержать. Земля быстро приближалась. Найя сосредоточилась для совершения первого в ее жизни воздушного маневра.
Это было все равно что кинуть бола неведущей рукой: знакомо, но неуправляемо, и крылья развернулись, накренив их к земле. Она могла лишь направить падение в воду рва, и когда они в нее плюхнулись, Найя продолжала крепко обнимать брата, несмотря на шок от холода. Открылись жабры, и она вдохнула.
Прежде чем плыть к суше, Найа попыталась сориентироваться в мрачных, черных водах. Холодная, как лед, влага была насыщена водорослями и сорняками. Найя вынырнула: к лицу прилип ил, а онемевшие ноги пронизывала боль… как вдруг ее руку обхватили теплые пальцы и подтянули вверх. Когда ее колени оказались на твердой почве, она перевернулась и, в свою очередь, вытянула из глубокого рва Гурджина. Очевидно, вода пошла ему на пользу он получше управлял телом и слегка приободрился. Найя повернулась к тому, кто вытащил ее – кто, свистнув, подал сигнал снизу, – и, раскинув руки, крепко обняла.
– Не стоило, – прошептала она. – Очень опасно… они придут. Скексисы…
Кайлан Сказитель Песен из Чащобы Сами кивнул, встал на ноги и помог ей подняться.
– Значит, пора уходить, верно?
Гурджин стоял самостоятельно. Когда Найя и Кайлан подхватили его и увлекли в лес, его движения были еще заторможенные, но он мог бежать вместе с ними. Буря наконец утихла, гроза полыхала где-то вдалеке, оставив после себя лишь промозглый дождь, который, как надеялась Найя, должен был сбить их запах. Для Охотника Темный лес – его родной дом, а теперь погоня за ними стала делом мести. При мысли о нем и о том, как жестоко он расправился с Таврой, у нее заныло сердце, но слезы бы ей сейчас не помогли, как и переживания о воительнице, если та еще жива, – и скорбь по ней, если той уже нет.
– Скексисы предали нас, – сообщила Найя Кайлану на случай, если им придется разделиться. – Нам нужно бежать отсюда. Мы должны рассказать Аль-Модре!
– У реки я оставил землехода, – сказал Кайлан. – Он поможет нам добраться быстрее, если поторопимся!
Пока не стало слишком поздно, нужно было сказать что-то еще, но Найя не знала, что именно.
– Прости за случившееся с нами, – произнесла она.
Кайлан встретился с ней взглядом и кивнул.
– Понимаю. И меня прости.
Раздавшийся за ними треск и грохот вынудили на мгновение сбавить шаг. Найя знала, что во время побега нельзя останавливаться и смотреть назад, но отреагировала рефлекторно. Сквозь лес передвигался монстр, и, судя по омерзительному, тошнотворному дыханию и леденящему, пробирающему до костей, крику, это мог быть только скекМал. Неожиданно Гурджин сжал локоть Найи и потянул ее в сторону. Они спрятались в дупле упавшего дерева. Кайлан затормозил и нырнул за ними. Во тьме они прислушивались к звукам рыщущего монстра.
– Прости, – с трудом дыша, произнес Гурджин. – Из меня забрали слишком много. Вряд ли я смогу бежать.
– Значит, подождем, – ответила Найя. – Я призову Древо-Колыбель. Может, оно укроет нас, поможет сбежать.
Гурджин покачал головой.
– Он… скекМал – безжалостный хозяин Темного леса. Если его никто не остановит, он будет искать нас, пока не найдет. Он нас убьет.
У Найи на глаза навернулись слезы.
– Что… что ты предлагаешь? – спросила она, хоть и знала ответ.
– Срочно сновидься со мной!
Найя оцепенело взяла протянутые к ней руки брата, и в одно мгновение на нее обрушились
