— Его «склад», милые, — пропела имитировавшая легкое подпитие агент контрразведки, — летает, и летает очень быстро. Эрик у нас заслуженный пилот. Вот он у нас какой!
— Пилот? — нахмурилась Грит. — А нам сказал, что кладовщик.
— Нас тогда так инструктировали, — пожал плечами Эрик. — Не велено было распространяться.
— А, ну да, — кивнула Трис. — Тогда понятно. А на чем ты летаешь?
Эрик хотел отшутиться, сказав что-нибудь вроде «на всем», но тут встрял второй контрразведчик. У них, видно, такой вариант разговора был расписан от и до.
— Ты вроде тогда летал на ракетоносце? — спросил он, поворачиваясь к Эрику.
— Да, — согласился Эрик, которому оставалось только подыгрывать, — на ракетоносце. Мы базировались на «Пакс Романа», и поэтому нас первыми убрали с тверди.
— Ты был на «Пакс Романа»?! — восхищенно распахнула глаза Лив.
— Пилот ракетоносца? — поддержала ее Трис.
— Кто-то из ваших атаковал «Хадж», ведь так? — прищурилась Грит.
— Вот наш Эрик и атаковал! — Анна сказала это спокойно, но с явным оттенком гордости. И еще кое-что. Ее «наш» прозвучало так, как если бы она сказала «мой».
«Господи! — испугался Эрик. — А этой-то что вдруг под хвост попало?!»
В принципе, то, что именно он уничтожил халифатский корабль-матку, давно уже не являлось секретом. Удивило другое. С чего вдруг об этом сказала именно Анна, и с каких пор он стал ей мой?
«Она что, совсем с дуба рухнула?»
— Ты взорвал «Хадж»?! — Потрясение Трис было сыграно настолько натурально, что Эрик едва ей не поверил.
Однако, возможно, зря, что не поверил. Что, если ее удивление было искренним?
— Ты хочешь сказать, что ты лейтенант Минц?
Эрик не помнил, называл ли тогда девушкам свою фамилию, а по званию он в то время являлся всего лишь мичманом, хотя звание это он им точно не озвучивал. Так что, похоже, информация у холодян была из третьих рук, и получили они ее, скорее всего, совсем недавно, уже после битвы в системе Парацельса.
— А вы не знали? — удивленно уставилась на девушек Анна.
— Минц, — подтвердил враз протрезвевший контрразведчик. — Но у вас, госпожа специальный агент, устаревшие данные. Эрик Минц действительно имел звание лейтенанта во время боя в системе звезды Парацельс, но два месяца назад он произведен в звание капитан-лейтенанта. Так что, разрешите представить, дамы, капитан-лейтенант кавалер Эрик Минц.
Кажется, это называется немой сценой. Но именно это и произошло. Минуту или больше все молчали. Потом Грит Мюстерс усмехнулась и покачала головой.
— Красиво! — признала она. — Один — ноль, господа. Разведка? Контрразведка? Служба безопасности?
— Всего понемногу, — дружелюбно осклабился безопасник.
— Ты тоже знал? — посмотрела Грит Мюстерс на Эрика.
— Извини, — развел руками Эрик. — Сама понимаешь, служба.
— Да уж… — протянула между тем брюнетка Лив. — Я бы такому герою, как ты, Эрик, снова дала, но боюсь, меня твоя девушка живую загрызет. Я полевой агент Лив Бурман. На ваши деньги как бы лейтенант.
— Младший лейтенант Анна Монк, — в свою очередь представилась Анна.
И представление пошло по новому кругу. Знакомились все со всеми, но теперь уже со званиями, а Эрик думал о том, отчего холодяне пошли вдруг на обострение? Каков их план теперь, когда выяснилось, что имперцы знают их, что называется, в лицо? Или Грит заранее была об этом осведомлена и лишь разыграла удивление, чтобы войти с имперцами в клинч[60]? Чего добиваются флотские контрразведчики, Эрик более или менее понимал: они не хотят конфликтовать. Напротив, готовы протянуть холодянам «руку дружбы», лишь бы понять, зачем Эрик понадобился этим разведчицам из дальнего космоса, но главное — они стремятся создать канал доверительной связи. Грит и ее коллеги это, по-видимому, сейчас уяснили и сразу же дали понять, что готовы дружить. Открытым, однако, оставался вопрос относительно самого Эрика. Лично у него создалось вдруг впечатление, что до сегодняшнего дня Грит не соотносила того парня, с которым познакомилась два года назад, с этим Эриком Минцем, который героический пилот. Могло ли оказаться, что до сегодняшней встречи он представлялся ей двумя разными людьми, каждый из которых был интересен на свой лад: один — сходством с каким-то неизвестным Эрику Вильфом, другой — своей атакой на халифатский носитель «Хадж»?
Между тем разговор за столом приобрел весьма оживленный характер, но Эрик не питал иллюзий, тут играли по-крупному, и ни одно слово не произносилось в простоте. Поэтому он не удивился, когда как бы между прочим Антон спросил о коммунистах Трилистника?
— Познакомились с троцкистами? — удивилась Лив. — Где, когда?
— Мы двигались через систему Тристана, — начал объяснять контрразведчик. — Знаете, где это?
— Два клика отсюда, — кивнула Лив. — Королевство Аквитания.
— Да, именно, — подтвердил Антон. — Вошли в систему, а там, представьте, «живуха» в самом разгаре: великобританцы бодаются с четвертым объединенным экспедиционным корпусом…
— Ага, — сказала на это Лив. — Это многое объясняет!
И замолчала, оставив без объяснений, свое многозначительное многое объясняет. Зато в разговор вступила полевой агент Трис Боланд, начавшая рассказывать о Трилистнике и его коммунистах.
Из ее рассказа, отлично дополнившего разведсводки, с которыми Эрик был уже знаком, вырисовывалась довольно любопытная картина. Там, по ту сторону Пустоты, находилась звездная система, которую первооткрыватели не без иронии назвали Гибралтаром. Эта система принадлежит сейчас «на паях» Холоду и Трилистнику — торговому и военно-политическому союзу трех государств, расположенных довольно далеко от края Пространства, в глубине их звездного скопления. В союз входят Республика Африканеров — Трансвааль, Коммунистическая Республика Ресистенсия и королевство Гонконг. Невероятно, но факт — истинные коммунисты-ленинцы из Ресистенсии, потомки буров из Трансвааля, построившие у себя подобие древнегреческой Спарты, и китайские монархисты из Гонконга не только поладили между собой, но и организовали жизнеспособный союз, позволивший им стать главной силой по ту сторону Пустоты.
— В принципе, Трилистник в той или иной степени контролирует полтора десятка человеческих миров, которые вы называете Неассоциированными мирами Открытого Космоса.
— И Холод — один из этих миров? — спросил Антон, выслушав весьма содержательный рассказ лейтенанта Боланд.
— Нет, Антон, — рассмеялась девушка, — мы сами по себе… Холод вне политики, но мы умеем дружить…
3. Двадцать
