– Всем нам в конце концов суждено умереть, Луиза. Я призываю тебя смириться с этим. В Модранит ты наконец исполнишь свое предназначение, и твоя смерть освободит наш народ. Ты должна этим гордиться. Очень немногим выпадает такая славная судьба.
В последнем, отчаянном рывке я попыталась броситься на нее – ударить, ранить, хоть как-то сорвать с ее пальца кольцо, – но мое тело оставалось холодным и безжизненным.
Оно уже было мертво.
День за днем я проводила в муках. Дурман обездвиживал мое тело, но от боли в костях нисколько не спасал. Лицо и запястье до сих пор ныли после нападения ведьмы, а горло после множества уколов опухло.
Подумать только, когда-то худшей из моих забот были Андре и Грю.
Моргана погладила пальцами опухлость, а затем коснулась отметин от пальцев возле моего уха.
– Подарок от добрых знакомых, дорогая?
Я нахмурилась и сосредоточилась на жжении в кистях и ступнях – это был первый признак того, что действие снадобья ослабевает. Если успею, сумею украсть кольцо Анжелики, вывалиться из повозки и исчезнуть прежде, чем Моргана сможет что-нибудь предпринять.
– Когда-то мы с ними были знакомы, да.
– А теперь?
Я попыталась пошевелить пальцами. Не вышло.
– А теперь они мертвы.
Словно прочтя мои мысли, Моргана достала знакомый шприц из сумки. Я закрыла глаза, безуспешно пытаясь сдержать дрожь в подбородке.
– Когда мы прибудем в Шато, сестры исцелят твое тело. От всех этих ужасных синяков непременно нужно избавиться до Модранита. Ты вновь будешь чиста и невредима. – Она помассировала опухлость у меня на шее, готовясь ввести шприц. – Прекрасна, как Дева.
Мои глаза распахнулись.
– Девой меня сложно назвать.
Приторная улыбка Морганы увяла.
– Неужели ты в самом деле возлегла с этим омерзительным охотником? – Она изящно втянула воздух и с отвращением сморщила нос. – Ох, Луиза. И вновь ты меня разочаровала. Ты пахнешь им с ног до головы. – Моргана перевела взгляд на мой живот, пригляделась внимательнее и вдохнула глубже. – Очень надеюсь, что ты приняла меры предосторожности, дорогая. Сущность Матери соблазнительна, но ее путь не для тебя.
Мои пальцы раздраженно дрогнули.
– Только не делай вид, что убийство собственного внука ниже твоего достоинства.
В ответ Моргана вонзила шприц глубоко мне в горло. Я закусила щеку, чтобы не закричать, и мои пальцы снова налились свинцом.
– Да будет кровь твоя ценой. – Она с тоской погладила меня по горлу. – В твоем чреве ничего нет, Луиза. Последняя из моего рода – ты. Почти досадно… – Моргана наклонилась ближе и коснулась губами моего шрама. От чувства дежавю у меня скрутило живот – я вспомнила, как всего несколько дней назад так же меня целовал Рид. – Думаю, убить ребенка охотника мне было бы приятно.
– Просыпайся, дорогая.
Я открыла глаза, услышав, как Моргана шепчет мне на ухо. Я не знала, сколько времени прошло – сколько минут, часов или дней, – но с повозки наконец сняли навес, и я увидела, что наступила ночь. Садиться я уже даже не пыталась.
Моргана указала куда-то вдаль.
– Дом уже рядом.
Я видела лишь звезды в небе, но все поняла по знакомому шуму волн, разбивающихся о скалы. Достаточно было даже воздуха, чтобы все понять, – совсем не похожего на рыбный воздух Цезарина. Здесь было свежо, морозно, пахло хвоей, солью и землей… И лишь слегка – колдовством. Я глубоко вдохнула и закрыла глаза. Несмотря ни на что, у меня екнуло сердце от мысли о том, как близко мой дом.
Уже через несколько минут колеса повозки застучали по деревянным доскам моста.
И то был не просто мост.
То был легендарный вход в Шато ле Блан.
Я прислушалась. Тихий, едва различимый смех эхом слышался вокруг, и ветер разносил его повсюду, кружа в морозном ночном воздухе снег. Это казалось бы зловещим, если бы только я не знала, что все это – намеренный обман, уловка. У Морганы был талант к театральным представлениям.
Утруждаться, впрочем, не имело смысла. Лишь ведьмы могли найти Шато. Древняя и могущественная магия защищала замок, и уже тысячи лет каждая Госпожа Ведьм укрепляла эти чары. Сложись все иначе, я и сама должна была бы однажды сделать это.
Я посмотрела на Моргану, а она улыбнулась и помахала ведьмам в белых одеждах, которые босиком бежали рядом с повозкой. Они не оставляли следов на снегу. Безмолвные призраки.
– Сестры, – поприветствовала она их с теплотой.
Я нахмурилась. Это были печально известные стражницы моста. Всего лишь актрисы в спектакле Морганы – но они любили порой заманить на мост ночью какого-нибудь мужчину. И утопить его в мутных водах, простиравшихся внизу.
– Дорогая, взгляни. – Моргана усадила меня. – Это Манон. Ты ведь помнишь ее? В детстве вы были неразлучны.
Моя голова упала на плечо, и щеки вспыхнули огнем. Хуже того, Манон и впрямь была совсем рядом и видела мое унижение, а в ее темных глазах пылал восторг. Она радостно улыбнулась и осыпала повозку зимним жасмином.
Жасмин. Символ любви.
Слезы обожгли мне глаза. Хотелось расплакаться – расплакаться, вспылить и сжечь Шато и всех его обитателей дотла. Когда-то они говорили, что любят меня. Впрочем… то же говорил и Рид.
Любовь.
Я прокляла это слово.
Манон забралась к нам в повозку. На голове у нее покоился венок из остролиста – на фоне ее темных кожи и волос красные ягоды походили на капли крови.
– Луиза! Ты наконец вернулась к нам! – Она обняла меня за шею, и мое безвольное тело упало к ней в объятия. – Я боялась, что больше никогда тебя не увижу.
– Манон вызвалась сопровождать тебя в Шато, – сказала Моргана. – Разве не чудесно? Вы вместе прекрасно повеселитесь.
– Очень в этом сомневаюсь, – проворчала я.
У Манон вытянулось лицо.
– Разве ты по мне не скучала? Когда-то мы с тобой были сестрами!
– А ты часто своих сестер прикончить пытаешься? – огрызнулась я.
Манон еще хватило приличия вздрогнуть, но вот Моргана лишь ущипнула меня за щеку.
– Луиза, перестань капризничать. Это невыносимо скучно. – Она протянула руку Манон, а та, поколебавшись немного и покосившись на меня, поспешила ее поцеловать. – А теперь беги скорей, дитя, и приготовь ванну в комнате Луизы. Нужно поскорее смыть эту кровь и зловоние.
– Конечно, госпожа. – Манон поцеловала мои безжизненные руки, передала обратно Моргане и выскочила из повозки.
Я подождала, пока она исчезнет в ночи, и заговорила:
– Хватит притворства. Я не хочу никого видеть – ни ее, ни кого-либо другого. Просто поставь у моей двери стражу, и закончим на этом.
Моргана взяла с пола повозки цветы жасмина и стала вплетать их мне в волосы.
– Как грубо с твоей стороны говорить так. Она твоя сестра, Луиза, и желает побыть с тобой
