– Сатисфакция? – повторяет Аманда Сунь.
– Судебный поединок, – говорит Вдова из Шеклтона.
– Я знаю, что это! – огрызается Аманда.
– Нелепость какая, – говорит Чжиюань. – Судебных поединков не было с той поры, как…
– Как Карлиньос Корта вскрыл Хэдли Маккензи от причиндалов до глотки, – говорит Аманда Сунь. Крутанув вейпер, она его раздвигает, делает глубокую затяжку и медленно выдыхает. – У Корта в этом деле есть опыт.
– Он знает, что не смог бы выиграть, – говорит леди Сунь.
– Или ему надо со всем разобраться побыстрее, – замечает Тамсин. – За пять дней.
– Очевидно, он и сам получил вызов на бой, – продолжает леди Сунь.
– Единственная, кто в этой игре рискует собственной шкурой – его сестра, – говорит Аманда.
– Я не вижу никаких юридических преимуществ в том, чтобы Ариэль Корта бросила вызов, – говорит Чжиюань.
– Вы просто не видели, как Ариэль Корта заставила племянника давать показания на предварительном слушании, – замечает Тамсин. – И это сыграло ей на руку.
– Найди себе защитника, девочка, – говорит леди Сунь внучке.
– Я уже вызвала Цзян Ин Юэ.
– Цзян Ин Юэ, которая отдала свой клинок Денни Маккензи и двадцати грязным джакару, – говорит леди Сунь. – Прямо перед тобой сидит величайший на Луне – на видимой стороне и обратной – знаток ножевого боя. Составь контракт, заплати ему пять миллионов битси и сделай запись в Списках суда – и Лукас Корта вместе с головорезом, которого он убедил выйти на арену за себя, сдадутся.
Мариану Габриэль Демария снова почтительно кивает.
– Вы оказываете мне честь, леди Сунь, но я не могу принять ваш контракт. Меня уже наняли защитником в этом процессе.
Посреди роскошной обстановки воцаряется ужас. Чжиюань вскакивает; фамильяр Тамсин вызывает охрану. Леди Сунь могла бы в мгновение ока призвать свою свиту из коридора, но что бы это дало, кроме бессмысленного кровопролития? Если Мариану Габриэль Демария задумает устроить беспорядок, никакая сила в этой комнате или во Дворце Вечного света не сможет ему помешать.
– Сколько бы ни платил Лукас Корта, я плачу в пять раз больше, – заявляет Аманда.
– Чушь, – отрезает леди Сунь. – Ему не нужны твои деньги. Это личное. Он был секундантом Карлиньоса Корты в дуэли с Маккензи. Он обучил Карлиньоса пути Семи Колоколов. Старые привязанности умирают с трудом. – Помедлив, леди Сунь ядовито прибавляет: – А вот с нынешним учеником, похоже, все по-другому.
– Я посвящу себя обучению Дариуса, – говорит Мариану Габриэль Демария, – если он захочет продолжить.
– Не захочет, – отрезает леди Сунь. – Мы во Дворце Вечного света тоже серьезно относимся к личной преданности. Ты заслужил мою неприязнь. Ты враг Суней. Пожалуйста, оставь нас.
Поклон, адресованный всем, – и Мариану Габриэль Демария уходит.
– Лукас Корта рассчитывает нас запугать, – говорит леди Сунь.
– Предлагаю не доставлять ему такого удовольствия, – говорит Чжиюань.
– Согласна, – говорит Аманда Сунь. – Мы встретимся с ним в суде. Эта семья больше не сбежит.
– Он нас на куски порвет, – бормочет Тамсин Сунь.
– Разумеется, – отвечает Вдова из Шеклтона. – У нас нет защиты. Но ты-то должна знать, что в юридических вопросах сто двадцать часов – долгий срок. Может, Лукас Корта лжет. Может, он блефует. Может, легендарная слава Мариану Габриэля Демарии сильно превосходит его способности. И, возможно, Лукас Корта вообще не предстанет перед судом.
– Что вы имеете в виду? – спрашивает Тамсин Сунь.
Сунь Чжиюань кивает. Он понял.
– Лукасу Корте предстоит важное голосование в УЛА, – говорит он.
– Именно. – Леди Сунь обнаруживает, что тянется к своей фляжке. Каким славным, торжествующим и ободряющим, укрепляющим и обнадеживающим был бы глоток джина. Но нет. Это еще одно правило. Вдовы, стоящие во главе благородных домов, разменявшие девятый десяток, не пьют на улице. – А теперь я должна пойти и поговорить с Тремя Августейшими.
И снова голоса за каменными дверями. Снова звуки шагов, стук трости по гладкому камню. Снова трепет в животе и мочевом пузыре, заставляющий Алексию прижать пальцы к туго затянутой талии своего костюма от «Шанель». Кажется, ее вот-вот вырвет.
– Хочешь, чтобы я доложила о твоем прибытии?
Лукас Корта качает головой.
– Мне надо, чтобы ты была в зале. Хочу, чтобы ты рассматривала аудиторию и докладывала мне.
– О чем?
– Обо всем, что привлечет твое внимание.
Это день голосования. День, когда будущее Луны решится. Уполномоченная лунная администрация собралась в полном составе. Драконы прибыли из городов и дворцов во всем великолепии. Земляне в убогих костюмах и немодных туфлях нахлынули из представительских апартаментов на среднем уровне. Они уже знают, но еще не поняли, как все устроено на Луне: чем выше твой статус, тем дальше от радиации ты живешь. Для рожденных на Земле статус всегда значит высоту. В зале множество юрисконсультов и советников. Университет, вот уже полвека не желавший вмешиваться в лунную политику, прислал наблюдателей.
– Ты колеблешься? – спрашивает Лукас.
Алексия морщится:
– Там будет Денни Маккензи.
– Отныне и впредь Денни Маккензи будет повсюду, – с упреком говорит Лукас. – Это маленький мир. Ты будешь встречать одни и те же физиономии до конца жизни. Любить их, ненавидеть, трахаться с ними, убивать. Снова и снова.
Алексия поднимается по лестнице на верхние уровни.
«Как меня слышно?» – спрашивает она по защищенному каналу.
«Отлично».
«Вот это шоу», – говорит Алексия.
Лусика Асамоа оставила своих сторожевых животных за пределами зала заседаний, но она и ее свита – яркое, броское зрелище на трибунах. Одеяния кенте, посохи власти, необычные прически: крылья, перевернутые пирамиды, каскады из кос, витки из косичек. Евгений Воронцов, как обычно, сидит у самой арены, в то время как его задумчивые молодые контролеры теснятся на верхних уровнях, лощенные до молекулярного совершенства и весьма приятные глазу. Евгения сопровождают два аватара: гуманоидные боты, чьи пиксельные шкуры передают изображения двух других аспектов ВТО: Сергея Воронцова – с двухсекундным отставанием, для «ВТО-Земля», и Валерия Воронцова – для «ВТО-Космос». Алексия раньше никогда не видела Сергея Воронцова: он не такой броский и театральный, как два других патриарха. Видно, что он устал. Политика и сила тяжести истощили его
