Вырвавшись из объятий Нины, я всего в несколько шагов преодолела лестницу на второй этаж, попутно скидывая сумку и снимая куртку. В комнату Маэрты ворвалась как ураган и сразу бросилась к ее кровати, у которой сидел тор Кер и поглаживал любимую по руке.
— Что? — Все, что смогла произнести, хватая вторую руку торы и вставая на колени с другой стороны.
— Яд, — произнес дядя каким-то чужим, бесцветным голосом, — что-то очень сильное, я не смог определить. — Он перешел на пугающий меня шепот: — Я. Не. Смог. Определить. Я…
Тор Кер затих и всхлипнул. Его плечи содрогнулись в беззвучном рыдании.
— Маэрта, милая моя, любимая моя, ну что же ты, ну как же… — Я отвела взгляд от тора и, заглядывая в лицо тети, нашептывала, звала, просила…
Вдруг ее веки открылись и невидящие глаза, затянутые белой пеленой, уставились на меня. Ладонь, которую до этого я сильно сжимала, стараясь дозваться, обожгло болью.
— Девочка моя, не плачь, нельзя. Все будет хорошо. Послушай Кера и сделай, как он скажет. Слышишь меня, обещай! — Ее голос был требователен и настойчив, в эту секунду было сложно поверить, что она на грани жизни и смерти.
Тор Кер со своей стороны встрепенулся и повернулся к Маэрте, коснулся ее лица дрожащими пальцами, а она перевела на него мутный взгляд и лишь произнесла:
— Я люблю тебя и буду ждать всегда. Сделай это, любимый.
Лицо ее разом как будто потухло, она вся обмякла, а рука, что с силой сжимала мою ладонь, ослабла.
Я неверяще уставилась на наши сцепленные руки, потом перевела взгляд на пятна крови, стекающей, как оказалось, из моей распоротой длинными когтями ладошки.
Что?
— Нет-нет, Маэрта! Маэрточка, не уходи, не бросай меня, прошу тебя, — шептала я, тряся ее за руку, касалась ее лица, сжимала бессильно одеяло.
Я снова потеряла кого-то очень близкого и родного. Сползла на пол и сидела там, ревя навзрыд, скрючившись у изголовья кровати. Вытирала слезы, перемешавшиеся на моем лице с кровью из израненной ладони. Не замечая ничего вокруг, все повторяла: «Как же так? Не может быть… Как? Не бросай нас…»
Через некоторое время почувствовала, как меня подняли на руки и куда-то понесли, уложили на кровать и стянули с ног ботинки. Потом сунули чашку с водой, которую я, истерически икая, попыталась оттолкнуть, но меня с силой сгребли в охапку и заставили все выпить.
— А теперь спать, мелкая, — услышала голос Растарда, он уложил меня и укрыл одеялом.
Как оказалось, проспала я почти трое суток. За это время успели все подготовить к освобождению магии тети. Именно так в этом мире назывался ритуал прощания с покойными, подразумевавший освобождение тела от магии. Не знаю, было ли это последствием шока от произошедшего, или все дело в отваре, которым меня напоили, но я больше не плакала, делала все на автомате.
Мы прибыли на окраину леса, где в небо устремлялись каменные стелы — своего рода памятники для каждого захоронения. У подножия каждой лежал шар, а кое-где и не один…
Все эти шары — послания потомкам от тех людей, что были здесь похоронены. В этом мире было принято собирать свои счастливые воспоминания и заключать их во что-то похожее на магические сферы, привычные нам по салонам гадалок и ясновидящих. Касаясь поверхности, можно было увидеть, как из глубины всплывают воспоминания о тебе, послания для тебя… Каждый мог подойти и коснуться шара, и для каждого, кто был знаком с покойным, имелось свое сообщение.
После обряда мы вернулись домой и сели за стол. Неожиданно раздался хлопок, и перед дядей упал свиток, перетянутый золотой лентой. Раскрыв его, тор помрачнел и тяжело поднялся со своего места, потом развернулся и бросил на ходу:
— Мила, пойдем в кабинет, нам надо поговорить. — Не дожидаясь моей реакции, дядя стремительно направился прочь из зала.
Я нахмурилась и поглядела на Раса. Он, словно уловив мой немой вопрос, покачал головой, показывая, что не в курсе. Вскочила и рванула следом за дядей. Войдя в кабинет, сразу направилась к своему любимому креслу и залезла в него с ногами, словно маленькая девочка.
Тор стоял у окна спиной ко мне. Молчал. Потом, будто набравшись мужества, произнес:
— Маэрта взяла с меня слово, что я сделаю то, что обещал.
Приподнял одну руку в предупреждающем жесте, не давая мне ничего сказать. Я покорно захлопнула рот, не успев вставить ни слова. Резко развернувшись, дядя быстрыми шагами преодолел расстояние между нами. Склонившись ко мне, взял за руку:
— Мила, ты согласна принять этот браслет?
— Д-да? — ответила я, не понимая еще, что происходит, а тор Кер одним движением захлопнул ободок вокруг моей кисти, тот вспыхнул синим сиянием и обжег руку.
— Ох! Что это такое?! Зачем?!
Мужчина обессиленно опустился на соседнее кресло и, откинув голову назад, глухо произнес:
— Это брачный браслет. Родовой.
— Что-о-о? — Я просто опешила и инстинктивно попыталась его стянуть, уже понимая, что не получится, но не верила в происходящее. — Не может, он не может замкнуться! Тор Кер, что происходит?!
Мужчина схватил меня за плечи и, несильно встряхнув, заставил посмотреть ему в глаза.
— Успокойся, сейчас я все тебе объясню. Только, пожалуйста, не кричи, я очень устал. И это тяжело.
Я затихла и аккуратно сжала его пальцы.
— Простите. Просто я ничего не понимаю…
— Первое, что ты должна узнать, — Маэрту не просто отравили. Ее убили. Чем-то, мне не понятным. Такого яда я никогда не встречал. Ощущение, что он был приготовлен специально для нее. Ты понимаешь — яд исключительно для нее?! Что не так-то просто…
— Но как? Ведь для этого надо обладать частью магии ее крови. А у нее нет никого из родных. Никого, кроме нас. Но мы не кровники…
— Я думаю так же и не понимаю… Как кто-то умудрился достать ее кровь?
— Неужели вы думаете, что кто-то из… — Я не закончила фразу, но тор прервал меня довольно резко:
— Нет, конечно, никто из них не мог этого сделать. Кто-то извне.
