Барт хитро прищурился и потер ладони.
– Уже нет! – известил он громким шепотом. – Одного я… пуганул чуток. Кто же думал, что он с лестницы сверзится и сломает ногу?
Это сыщику еще повезло.
– Двоих садовник… того… вилами поперек спины приложил. – Барт мечтательно прижмурился, смакуя воспоминания. – И гнал аж до ворот! Он потом к ректору пошел. Уж не знаю, о чем они там говорили. – Призрак немного потускнел. Видимо, маги умели надежно запирать комнаты даже от всепроникающих духов. – Короче, садовник велел тебе передать, что в университете бояться нечего.
– Спасибо, – прошептала я.
Надо же, а ведь я считала мистера Вуда старым брюзгой! Или у него тоже зуб на Блэкморов? Не удивлюсь, если так.
– Слушай. – Призрак высунулся из книжной полки почти по пояс. – Ты почему в таком виде? Не обижайся, но наряд у тебя… М-да.
– Стараниями миссис Симмонс, конечно, – я улыбнулась сквозь слезы, – которая привела в негодность мое единственное платье.
– Вот же стерва! – прошептал Барт одобрительно.
– Сочту за комплимент, – усмехнулась экономка, появившись на пороге.
Руки она уперла в бока, отчего вырез халата опасно распахнулся.
Мы с Бартом ойкнули, как малыши, которых строгая няня застукала за воровством сладостей. Призрак рыбкой нырнул в стену, оставив меня на произвол судьбы и экономки. И вряд ли они надо мною смилуются!
Экономка уже открыла рот, но я успела первой. Улыбнулась широко и пропела:
– Дорогая миссис Симмонс, я как раз собиралась вас искать!
Она поперхнулась заготовленной тирадой и прищурилась:
– Неужели? Чем я могу вам служить, мисс?
Таким кислым тоном это было сказано, что будь на столе молоко – непременно бы свернулось. Может, у нее язва? Любопытно, страдают ли призраки от прижизненных болезней? Почему бы и нет? Говорят, даже отрезанные конечности иногда болят. Хотя в присутствии хозяина миссис Симмонс, видимо, сразу становится легче. «Целительный мистер Лэйн», совсем как в рекламе новомодных пилюль.
Я держала улыбку, как щит.
– О, я просто хотела попросить у вас нитки и пяльцы. Подумала, что могла бы что-нибудь вышить, – я коснулась подпалины на груди, – чтобы сделать пятно менее заметным. Как считаете?
Уголки рта экономки недовольно опустились, но она тут же снова повеселела.
– Это не поможет. Вряд ли что-то можно сделать с подолом и рукавами. Мне очень жаль, мисс.
– Почему же? – откликнулась я, оглядывая себя. – Можно купить немного кремовой материи и пришить воланы по низу. И, конечно, манжеты с воротничком в тон!
Экономка теребила поясок халата. Запланированная пакость грозила обернуться пшиком. По правде говоря, рабочему платью вряд ли подошли бы вышивка и рюши, но как приятно было дразнить экономку!
– Или не стоит? – Я в задумчивости тронула криво заглаженные складки. – Мистер Лэйн был так любезен, что обещал мне купить два или три новых… Ничего такого. Униформа секретаря, вы ведь понимаете?
Экономку заметно перекосило.
– Милочка, но ведь…
От грохота дверного молотка я чуть не подпрыгнула. Нервы! Быть может, попить валерианового чаю?
Нетерпеливый стук повторился. Я выглянула из окна, и у меня немного отлегло от сердца. На парадном крыльце приплясывал от нетерпения парнишка в форме посыльного.
Экономка подняла брови и скрестила руки на высокой груди.
– Что же вы, дорогуша? Открывайте!
Хотелось огрызнуться, но миссис Симмонс была права: теперь это моя обязанность. И зачем пугать бедного мальчика призраками?
Я отперла замок и благожелательно обратилась к посыльному:
– Добрый день. Чем могу помочь?
Он шмыгнул носом, поправил фуражку и спросил басом:
– Дом законника Лэйна?
– Да, это дом мистера Грегори Лэйна, – подтвердила я. – Я – его секретарь… мисс Грин.
Не называться же леди Блэкмор! Побуду пока Эмили Грин.
Парнишка важно кивнул.
– Вам письмо. Вот, распишитесь!
Я вывела придуманную на ходу завитушку и получила с рук на руки толстый конверт, щедро изукрашенный штемпелями. Обратный адрес? Ох, Королевская адвокатская палата!
Наверное, это срочно?
– Очень срочно, – поддакнула миссис Симмонс. – Хозяин давно ждал эти документы!
Должно быть, я опять рассуждала вслух. Пора избавляться от этой вредной привычки, в стане врага она может дорого мне обойтись.
Я оглянулась. Экономка выглядела не на шутку встревоженной: хмурилась, металась по кабинету и заламывала руки.
– Что же делать? Что делать?
Мне хотелось ее одернуть, чтобы перестала причитать. Вместо этого я осведомилась:
– До вечера это потерпит? Быть может, вскрыть и посмотреть, что там?
Мне претило читать чужие письма, но если это нужно для дела…
Призрачная экономка подлетела ко мне, схватила за руки (хватка у нее оказалась вполне материальной, отчего я едва не выронила письмо) и требовательно заглянула в глаза.
– Эти бумаги очень, очень личные, понимаете, дорогая мисс Грин? И они нужны хозяину прямо сейчас!
– Боюсь… – начала я.
Она не стала слушать:
– Их обязательно нужно доставить ему как можно скорее!
– Вы знаете, где его найти?.. Прекрасно, тогда я вызову курьера.
– Нет-нет! – запротестовала она энергично. – Посыльному доверять нельзя. Бумаги очень деликатного свойства, понимаете, дорогая мисс Грин?
Выходить из дому ужасно не хотелось. Но вдруг из-за моего промедления пострадает мистер Лэйн? Как-никак я многим ему обязана.
– Диктуйте адрес, – попросила я. – И… Я могу взять кеб?
Денег на расходы мистер Лэйн мне не оставил, так что за наличностью пришлось обращаться к миссис Симмонс.
– Второй полицейский участок, – ответила экономка, с готовностью вручив мне несколько монет. С материальными предметами она управлялась с необыкновенной легкостью, Барт так не умел. – Вот, возьмите. Кеб вам придется поймать самой.
Она развела руками, демонстрируя просвечивающую через них стену. Еще бы, любой извозчик кинется от призрака наутек!
Кажется, я начинала понимать мистера Лэйна и его острую нужду в живом секретаре.
Миссис Симмонс не была бы сама собой, не выпусти она на прощанье шпильку:
– Жаль, дорогая мисс Грин, что вам приходится выходить на улицу в этом ужасном платье!
Увидев монету, извозчик лишних вопросов задавать не стал. Только спросил место назначения, смерил меня взглядом и понимающе кивнул. Видимо, сделал собственные выводы, почему я разгуливаю в обносках. Он залихватски свистнул, подхлестнул свою лошадку, и кеб покатил по городу, весело подпрыгивая по брусчатке. У меня только зубы застучали…
– Эй, мисс, вы чего? – Меня осторожно потрепали по плечу. – Мисс, того, вы живы хоть? Скажите что-нибудь!
Я сидела, крепко зажмурившись, не было сил даже съязвить: «Что-нибудь!»
От малейшего движения к горлу подкатывала тошнота. Не хватало только прилюдно опозориться! Мутило так, что я готова была просто лечь на мостовую и тихонько умереть, только бы это прекратилось.
– Мисс, – теперь в голосе возницы слышалась уже нешуточная тревога, – мы того, приехали. С вами все хорошо? Может, вам дохтура позвать?
Забавное слово меня не развеселило. Я прилагала все усилия, чтобы удержать завтрак в желудке. В кебе ужасно пахло. Нет, не так. Воняло. Отвратительно. Невыносимо. Табаком, какой-то кислятиной, пылью и странной затхлой сладостью. Или это мое положение сказывается?
В распахнутую дверцу проникал свежий воздух, которым я никак не могла надышаться. Горячий, жаркий, пахнущий лошадиным потом, пережаренным маслом и пыльной зеленью, но даже это было неизмеримо лучше, чем вонючее нутро кеба.
– Мисс, вы того, больны, что ли? – Он больше не
