– Я отвечу. – Илай понимал такой выговор, но предпочитал говорить не на ломаном английском, а на чистом чероки. И то, что он отвечал на языке предков, было странным контрастом его словам.
– Военный вождь наверняка слышал, что я, Илай, сын Джекоба, не чту обычаев предков и заповедей Господних, ношу непристойную одежду и пользуюсь богомерзкими механизмами, завезенными из-за моря. Читаю книги, которые проклял бы праведный Сикомор, и вожу дружбу с чужеземцами. – Он сделал паузу. – Так вот, военный вождь, все это правда.
– Ты пришел сюда, чтобы повиниться?
– Вовсе нет. Я пришел, чтобы сказать: нет ничего, что я не сделал бы ради блага нашего народа и нашего государства.
Такертокер усмехнулся.
– Какая польза народу от твоего недостойного поведения? И о каком государстве ведешь ты речь? О Союзе трех племен? Или о Галааде? Нельзя служить и тому и другому, как нельзя служить Великому духу и мамоне.
– Конечно, Содружество Галаад, такое, каким мы его знаем, обречено. Его правители и законники мнят себя опорой государства, но опора эта сгнила и набита трухой. Но и Союзу племен не устоять. Не верю, что военный вождь не понимает, что война, которая сейчас закончилась, – только предвестие большей, что грядет. И в ней могут проиграть не только люди трех племен, но и все, кто исконно населял эту землю.
– Ты бредишь, молодой Нокс. Война – эта наша жизнь. Сейчас мы отступили, но у нас достаточно храбрых вождей, а у противника – лишь Камминс.
– Признаю, что из одаренных командиров у противника – только Камминс. Но он способен подчинить себе всю армию Содружества, а наши вожди хотят вести каждый свой клан. Свое племя. У Союза племен достаточно винтовок, но не хватает артиллерии и нет кораблей, а ты видел, на что способен даже один линкор. Но дело даже не в этом. Содружество не способно само производить пушки и боевые корабли современного образца. Оно может их только закупать.
– И что из этого?
– Неужели не ясно? Не только Совет Содружества может вести дела с чужеземными странами.
– Ты предлагаешь Союзу племен закупать корабли и пушки у язычников? – Лицо Такертокера оставалось неподвижным, но в глазах впервые за все время разговора промелькнул интерес.
– Если б дело было только в этом, нам не стоило бы встречаться. Рано или поздно вожди придут к этой мысли, а кое у кого налажены торговые связи. Но всего этого недостаточно.
– К чему ты клонишь?
– Галаад – богатая страна. И слабая страна – даже в сравнении с соседями, не говоря уж о тех, что за морем. Чужеземцы давно смотрят на эту страну жадными глазами. Одно из двух: или они придут сюда как завоеватели, или помогут тому правительству, которое будет им выгодно. Выгода – вот все, чего жаждут они. Я знаю, я говорил с ними. И если дать им понять, что правительство Содружества им невыгодно, и если заставить их с собой считаться…
Нокс не знает, чем кончится беседа, но одного он добился: Такертокер слушает его внимательно.
– С чего ты взял, что чужеземцы станут с нами считаться?
– Они не едины, хотя любят твердить о противном. У них не меньше разногласий, чем у наших племен. – Нокс вновь переходит на английский, потому что в чероки нет нужных понятий. – Вопрос лишь в масштабах. Разные страны, разные интересы… Если сыграть с одними против других…
– Все равно, белые всегда останутся нашими врагами.
– Там не только белые. Есть люди с таким же цветом кожи, как у нас. И у них собственное государство, сильное и процветающее.
– Это, по-твоему, причина, по которой они могут нам помочь?
– Нет, конечно. Когда дело дойдет до реальной военной помощи, они выдвинут ряд условий. Совет Содружества заведомо не сможет их выполнить. А мы можем.
– Какие условия?
– Предоставить право голоса всем свободным мужчинам Галаада. Уравнять всех, невзирая на племя и сословие.
– Ты и впрямь спятил, молодой Нокс. И твои язычники тоже. Если Совет Содружества отвергнет такие условия, кто осудит их? Как можно равнять воина и арендатора, чероки, пауни и белого?
– Это возможно. Они там, за океаном, называют это «демократия». Но это не все, военный вождь. Большинство стран, входящих в заморские союзы, отменили у себя рабство. И они могут потребовать – и, скорее всего, потребуют – отмены рабства в Галааде.
Вот тут Такертокер пришел в неподдельную ярость.
– Если ты не лжешь – пусть они лучше приходят нас завоевывать! Потому что отмена рабства разорит не только Союз племен, но и весь Галаад! Кто будет работать на плантациях? Чем мы будем торговать?
– Именно так ответит посланникам язычников генеральный судья.
Такертокер взял себя в руки.
– И что ты предлагаешь? Уничтожить себя самим? Самоубийство запрещено Писанием, знаешь ли.
– В первую очередь я предлагаю взять власть. Чем слаженней будут наши действия, тем меньше потери. У нас будет сила. А с силой считается всякий.
– Горожане никогда не признают власти Союза племен, да и нам не нужны их города. Наименьшие потери, говоришь? Это будет всеобщая резня.
– Я не говорю, что новое правительство будет правительством Союза племен. Есть такое слово «коалиция», я позже объясню, что оно значит. Наши представители войдут в новое правительство. Но ты прав: белое большинство нас не признает. Поэтому нам нужны союзники, которые устроят это большинство.
– И где нам таких найти?
– Искать не придется. Это братство Гидеоново.
– Нокс, мы курили сегодня чистый табак с моих плантаций, а не дурную траву! С какой стати гидеониты будут договариваться с чужеземцами? Для них даже нынешнее правительство Содружества погрязло в грехах, в чем я обязан с ними согласиться, – а чужеземцы и вовсе гнусные идолопоклонники. Я уж промолчу о том, что они – белые и наши враги.
– В первую очередь, они враги правительства. А враг правительства – наш союзник, не так ли? И среди них есть разумные люди. Они знают, что могут вести партизанскую войну до бесконечности, но выиграть эту войну сумеют, лишь создав полноценную армию. Это они способны сделать лишь с нашей помощью – и оружием чужеземцев.
– Все это лишь твои домыслы, Нокс. Гидеониты – ревнители слова Божия и ненавистники нашего народа. Они никогда не примкнут к нам.
– А если их вожди придут к тебе – ты будешь с ними разговаривать?
– Если они придут и предложат союз… Что ж, посмотрим. Но этого никогда не будет, молодой Нокс. И никогда эта страна не примет условий этой – как ты сказал? – демократии.
Правительство вело борьбу с братством Гидеоновым так давно, что жителям Галаада казалось, что это противостояние было вечным. Хотя в сравнении с квакерами гидеониты были еще молоды. В последние годы, когда вооруженные столкновения из пустошей и предгорий переместились на
