Арбалетчик наблюдал, как товарищ упал на крышу из захвата Зоркого, и воспользовался моментом, выпустив в экзарха стрелу, которая пронзила его насквозь, не причинив, однако, вреда. Ни одно обычное оружие не могло нанести Огненному духу рану. Тот в ответ создал яркое копьё ревущего пламени и бросил через площадь прямо Охранцу в грудь. Мужчина подался вперёд и рухнул на булыжники, объятый огнём. Сребротуман остался доволен – он не имел желания поджигать половину района.
Оставшиеся из Охранцев на секунду застыли от страха, но испуг их быстро перерос в гнев. Следующий убийца, поняв, что действовать скрытно больше нет необходимости, забросил на здание крюк. Экзарх, не теряя времени даром, схватил верёвку и послал по ней вниз раскалённое пламя, и та тотчас оборвалась, почернев от жара. Нападавший с криком полетел вниз и ударился о дорогу. Экзарх смог почувствовать краткую вспышку боли Охранца, прежде чем сознание того угасло.
В ту же секунду на крышу забрался следующий убийца и набросился, размахивая мечом. Отступив в сторону, Сребротуман схватил атакующего мужчину за воротник и почувствовал его панику, когда тот осознал, что находился в милости врага. Без лишних церемоний Зоркий сбросил нападавшего с крыши прямиком к мёртвому товарищу и горящей верёвке.
Но и на этом всё не закончилось.
Увидев, как по краю крыши промелькнули тёмные силуэты, экзарх подхватил крюк и подставил его под удар одного из нападавших, металл звякнул по металлу, высекая искры. Одновременно Зоркий с силой откинул голову назад, отбиваясь от второго Охранца, и тот отступил с окровавленным носом и слезами в глазах.
Охранцы, которых я знавал, были неустрашимы и неумолимы. – Отразив ещё один удар меча неприятеля крюком, Сребротуман схватил его за ворот и вонзил своё импровизированное оружие прямо в шею соперника. Мужчина барахтался как рыба, хватался за металл. Кровь потоком хлынула изо рта, пока враг заходился в безмолвном крике. – Что ж, кажется, стандарты сильно снизились.
Выживший Охранец, утерев кровоточащий нос, вновь замахнулся. Сребротуман небрежно отбил клинок рукой в перчатке, заставив убийцу недоверчиво вытаращиться, а затем пепельным щупальцем обвил его горло и приподнял над землёй.
– Кто ты? – прохрипел мужчина.
Но вместо ответа экзарх поджёг его и сбросил вниз с крыши.
К тому моменту на улице скопилась толпа зевак, наблюдающих за сражением с нездоровым любопытством.
– Сребротуман! – на крышу в одной рубашке и штанах, но с булавой в руке вывалился Стрейг. – Что за Хель здесь происходит?
Ответить экзарх не успел: последний Охранец забрался на крышу таверны. Умело защитив разум от колдовского поиска Зоркого, он с поднятым клинком подкрался к молодому солдату со спины. Кажется, Посланница желала видеть мёртвыми их обоих.
Сребротуман метнулся вперёд, и Стрейг резко бросился в сторону, думая, что начальник его атаковал. Налетев на меч противника, экзарх ощутил, как лезвие пронзило одежды. Он схватил Охранца, и они оба перевалились через край крыши, оставив Стрейга беспомощно наблюдать за стремительным падением.
30. Стейнер
Переполненный трактир охватила паника. Стейнер не знал наверняка, сколько солдат явились с Зорким, но он отдавал отчёт в том, что теперь они в меньшинстве.
– Сюда! – крикнула Лидия.
Трактирщица вывела Кристофин из помещения и отправила наверх по лестнице. Тем временем Марек, пробираясь через толпу, наткнулся на солдата, который стремительно двигался в его сторону. Стейнер, не растерявшись, замахнулся посильнее и врезал кувалдой по шлему имперца. Молот звонко лязгнул о металл, и толпа немедленно отпрянула, освободив вокруг сражавшихся пространство.
Местные в ужасе глазели на происходящее – ни одной живой душе не доводилось наблюдать, чтобы кто-то посмел восстать против Империи.
Спустя пару секунд солдат пришёл в себя, но Стейнер размахнулся и нанёс ещё один удар. За хрустом сломанного колена последовал жуткий вопль. Поверженный противник повалился и принялся кататься по полу, судорожно хватаясь за раздробленную конечность. Пользуясь отсрочкой, победитель кинулся прочь из таверны пока экзарх Зима безуспешно пытался последовать за ним сквозь толпу.
К тому моменту, как Стейнер добрался до их этажа, Марек и Кристофин успели собрать вещи.
– Сюда! Скорее! – торопила Лидия, указывая на комнату в конце коридора. – Там есть окно, что выходит в конюшню. Прыгайте на крышу и убирайтесь поскорее!
Внезапно у подножия лестницы появился солдат, и трактирщица взмахнула рукой в его сторону. Белый свет вырвался с её ладони, стремительно полетел вниз и пронзил грудь имперца с громким шипением. До них донёсся запах палёного и вопли пострадавшего. Из зазоров его чёрных доспехов лился яркий свет, и вскоре сражённый противник замертво рухнул на пол.
Марек и Кристофин поспешили по коридору вслед за Лидией, и тут экзарх Зима перешагнул через труп сгоревшего солдата и вступил на лестницу. Хотя глаза Зоркого были скрыты за звериной маской, Стейнер ощущал тяжесть его взгляда.
– Быстрее! – Трактирщица завела их в пустующую комнату и открыла окно. – Скорее же! – воскликнула женщина, открывая ставни.
Экзарх Зима добрался до их этажа, но Стейнер успел захлопнуть перед ним дверь. Через мгновение петли шумно загромыхали.
– Похоже, он из Академии Земли, – пробормотал юноша.
Марек уже выпрыгнул из окна и ждал на плоской крыше конюшни. Кристофин, ни на секунду не усомнившись, последовала за ним.
– Ты следующий! – велела Лидия.
– Мы вас не оставим! – возразил Стейнер. – Вы для нас столько сделали!
Дверь едва держалась, и в конечном итоге замок с петлями поддались усилиям экзарха. Деревянная рама разлетелась в щепки, и створка повалилась в комнату, придавив Стейнера. Пока он выбирался из-под обломков, на лестнице послышались тяжёлые шаги. Стиснув зубы, Лидия вскинула руки и метнула в Зоркого ещё два сгустка пламени. Но всё оказалось тщетно: снаряды пролетели мимо и устремились дальше по коридору. Зима снёс оставшиеся куски двери, а затем шагнул в комнату.
– Фрейна милостивая! – прошептала трактирщица, затем перекинула ноги через подоконник и соскользнула вниз.
Один из огненных сгустков врезался в стену, а второй выбил дверь в соседней комнате. Под воздействием жара дверь и стена заполыхали, и вскоре таверну охватил пожар.
– Стейнер! – раздался голос Кристофин, едва слышный за криками.
Юноша выпрыгнул в окно, но как только его ноги коснулись крыши, та под тяжестью общего веса задрожала. Марек замер на месте с распахнутыми от ужаса глазами, а
