Калипсо защищала Элоизу, закрывая будущую мать своим телом.
Подойдя к ней, я сказал:
– Ты легче меня. Садись на Элоизу. Только поосторожней с ее животом. Я полечу на Абеляре.
– А как же Мэг?! – возмутилась Калипсо. – Мы не можем ее бросить!
Еще вчера, когда Калипсо была ранена, я подумывал, не оставить ли ее на растерзание блеммиям. Нет, я бы так не поступил, но мысль промелькнула. А теперь Калипсо не желала бросать Мэг, которую едва знала. Я почти задумался над тем, хороший ли я человек. (Подчеркиваю – «почти».)
– Конечно, ты права. – Я повернулся к арене. В клетке напротив через плексиглас на битву с профессиональным интересом взирали боевые страусы. – Перенесем-ка вечеринку, – я посмотрел на Абеляра. – Заранее прошу прощения. Езда на грифонах – не мой конек.
Грифон заклекотал, как бы говоря: «Делай что нужно, чувак». Он позволил мне залезть к нему на спину и упереться ногами ему под крылья.
Калипсо последовала моему примеру и осторожно оседлала Элоизу.
Грифоны, которым не терпелось улететь, пробежали мимо сражающихся и вынесли нас на арену. Литиерс попытался дотянуться до меня клинком, когда я проскользнул мимо. И не видать бы мне правой руки, но Мэг блокировала его удар одним мечом, а другим провела прямо у ног Лита, заставив его вновь отступить.
– Если заберете грифонов, будет только хуже! – предупредил Лит. – Все пленники императора умрут медленной смертью, особенно мелкая девчонка!
Руки у меня задрожали от гнева, но я все-таки смог наложить стрелу на тетиву.
– Мэг! – крикнул я. – Пошли!
– Я же велела тебе убираться! – возмутилась она. – Ты никудышный раб!
Хоть на этот счет мы были одного мнения.
Литиерс снова пошел в атаку, принявшись рубить и колоть мечом. Я не разбираюсь в бою на мечах, но как бы ни была хороша Мэг, я понимал, что она проигрывает. Литиерс был сильнее, быстрее, и наносить удары ему было проще. Он был в два раза больше Мэг. Он тренировался на сотни лет дольше. Если он невредимым выбрался из-под обрушившейся на него крыши, то шансов, как я подозревал, у Мэг не было.
– Давай, Аполлон! – подразнил меня Лит. – Стреляй в меня.
Я видел, как быстро он двигается, и не сомневался, что он не хуже Афины может отбить мою стрелу в полете так, что она его даже не коснется. Вот подстава! Но я и не собирался стрелять в него.
Наклонившись к голове Абеляра, я скомандовал:
– Лети!
Грифон взмыл в воздух так стремительно, словно я ничего не весил. Он с клекотом закружил над зрительскими местами, призывая подругу последовать за ним.
У Элоизы дела шли хуже. Переваливаясь, взмахивая крыльями и рыча от напряжения, она добежала до середины арены и только потом сумела подняться в воздух. Неся на спине Калипсо, вцепившуюся ей в шею, Элоиза принялась вслед за Абеляром нарезать узкие круги над ареной. Сетка не давала нам улететь, но в тот момент меня волновали более насущные проблемы.
Мэг споткнулась, едва успев отразить удар Лита. В следующее мгновение его меч скользнул по ее бедру, разрезав легинсы. Желтая ткань тут же стала красной от крови.
Лит ухмыльнулся:
– Неплохо дерешься, сестренка, но ты устала. Тебе не хватит сил, чтобы противостоять мне.
– Абеляр, – прошептал я, – нам нужно подобрать ее. Пикируй!
Грифон выполнил команду даже с большим рвением, чем требовалось. Еще чуть-чуть – и я бы промахнулся. Я выпустил стрелу не в Литиерса, а в пульт управления рядом с императорским местом, целясь в выключатель, который приметил заранее. Над выключателем была надпись «OMNIA» – «Всё».
ДЗИНЬ! Стрела попала точно в цель. Послышались громкие щелчки, и плексигласовые перегородки ушли под землю.
Литиерс был слишком занят, чтобы заметить, что произошло. Когда на тебя пикирует грифон, оставаться бдительным трудновато. Лит отступил назад, позволив Абеляру схватить Мэг лапами и снова взмыть вверх.
Лит изумленно вытаращился на нас:
– Отличный фокус, Аполлон! Но куда вам лететь? Вы…
В этот момент его настигла стая бронированных страусов. Воина скрыла лавина перьев, колючей проволоки и бугристых розовых лап.
Пока Литиерс гоготал словно гусь, пытаясь свернуться клубком и уберечь себя от ударов, к действию успели присоединиться летучие змеи, огнедышащие лошади и эфиопский бык.
– Мэг!
Я протянул ей руку. Надежно зажатая в клещи Абеляровых лап, она превратила мечи в золотые кольца. Мэг схватила мою руку, и каким-то образом мне удалось затащить ее на спину к Абеляру и усадить перед собой.
Летучие змеи кидались на Элоизу, которая отгоняла их пронзительными криками и махала могучими крыльями, стараясь подняться к сетке. Абеляр следовал за ней.
Мое сердце колотилось о ребра. Ясное дело, сквозь сеть нам было не прорваться. Скорее всего, она была рассчитана на то, чтобы выдержать напор грубой силы, удары клювов и когтей. Я представил, как мы врежемся в сетку и, отскочив от нее будто от трамплина, снова упадем на арену. Не слишком достойная смерть.
За мгновение до столкновения Калипсо вскинула руки вверх. Она заревела от ярости, и сеть, выгнувшись вверх, сорвалась с креплений и улетела в небо, словно гигантская салфетка, подхваченная штормовым ветром.
Свободные и невредимые, мы поднялись над амфитеатром. Я изумленно посмотрел на Калипсо. По ее виду стало понятно, что она удивлена не меньше моего.
Вдруг она как-то сникла и завалилась набок. Элоиза накренилась, стараясь удержать волшебницу у себя на спине. Калипсо, которая была почти без сознания, едва держалась за грифонью шерсть.
Когда наши благородные скакуны поднялись повыше, я посмотрел на арену. Там, внизу, чудовища раздирали друг друга, но я не заметил и следа Литиерса.
Извернувшись, Мэг посмотрела на меня свирепым взглядом:
– Ты должен был уйти!
После этого она обхватила меня руками и обняла так крепко, что у меня ребра затрещали. Всхлипывая и дрожа всем телом, она зарылась лицом в мою футболку.
Я же не плакал. Нет, уверен, глаза мои были сухими. И не рыдал как младенец, нет-нет. Признаюсь лишь вот в чем: ощутив, как ее слезы пропитывают мою футболку, как острые уголки очков-«кошечек» впиваются мне в грудь, вдохнув ее запах (печеные яблоки, грязь и пот), я был весьма рад, что мне снова не будет покоя от Мэг Маккаффри.
17
На Станцию!
Мэг Маккаффри лопает мой хлеб
Рыдаю как бог
Элоиза и Абеляр знали дорогу. Мы покружили над Станцией, затем часть крыши сдвинулась, и грифоны, описывая витки спирали, спустились в главный зал.
Как только они приземлились – ровнехонько в гнездо, – к нам по лестнице забрались Джозефина и Лео.
Джозефина обняла за шею сначала Элоизу, а затем и Абеляра:
– Милые мои! Вы живы!
Грифоны радостно заворковали и прижались к ней.
Джозефина улыбнулась Мэг Маккаффри:
– Добро пожаловать! Меня зовут Джо.
Мэг, для которой, по-видимому, столь теплый прием был в новинку, недоуменно моргнула.
Калипсо не то слезла, не то упала со спины Элоизы. Если
