Я вгляделся в лицо стражника, скорчившегося под воздействием яда. И почему оно так напоминает мне пушистую собачью грудку? Из-за этого убивать его совсем не хотелось.
– Пайпер, а как именно действует твой яд?
Она присела рядом со стражником и вытащила у него из ноги дротик.
– Судя по тому, что было с другими ушастыми, он надолго его парализует, но не убьет. Это разбавленный яд кораллового аспида, смешанный с особыми травами.
– Напомни, чтобы я никогда не пробовал твой травяной чай, – пробормотал Гроувер.
Пайпер усмехнулась:
– Можно просто оставить ушастого здесь. Как-то жестоко отправлять его в Тартар.
– Пфф! – фыркнула Мэг.
Похоже, она была не согласна, но все же взмахнула своими мечами, превратив их в золотые кольца.
Пайпер приблизилась к железной двери и открыла ее. За дверью оказался ржавый грузовой подъемник с единственным рычагом управления и без дверей.
– Что ж, путь свободен, – сказала Пайпер. – Я покажу, как мы с Джейсоном проникли в Лабиринт, но выбросьте из головы все стереотипы об умении коренных американцев идти по следу. Я вам не следопыт. И не проводник.
Мы тут же согласились – а что нам еще оставалось, если полубогиня с ядовитыми дротиками поставила нам ультиматум и точно не стерпела бы возражений?
– И еще, – продолжила она, – если кому-то из вас потребуется духовный наставник, это тоже не ко мне. Я не собираюсь разбрасываться древней мудростью чероки.
– Хорошо, – согласился я. – Хотя как бывший бог прорицания я бы не отказался от духовного наставничества.
– Тогда обратись к сатиру, – ответила Пайпер.
Гроувер прокашлялся:
– Э-э… переработка отходов улучшает карму.
– Вот, пожалуйста, – сказала Пайпер. – Все готовы? Тогда грузимся.
Внутри подъемника было сумрачно и пахло серой. Я вспомнил, что у Аида в Лос-Анджелесе был лифт, который мог отвезти вас в Подземный мир. Оставалось надеяться, что Пайпер не перепутала квесты.
– Ты уверена, что мы попадем в Горящий Лабиринт? – спросил я. – А то я не захватил вкусняшек для Цербера.
Гроувер заскулил:
– Ну вот к чему было поминать Цербера?! Это карму только портит.
Пайпер дернула за рычаг. Лифт загрохотал и поехал вниз, и чем глубже мы опускались, тем больше я падал духом.
– Мы еще в мире смертных, – заверила нас Пайпер. – Под центром Лос-Анджелеса полно всего: заброшенные туннели метро, бомбоубежища, канализационные трубы…
– Обожаю все это, – проворчал Гроувер.
– Я не очень-то разбираюсь в истории, – сказала Пайпер, – но Джейсон говорил, что некоторыми туннелями пользовались контрабандисты и гуляки во времена «сухого закона». А теперь тут бродят любители граффити, беглецы, бездомные, монстры и работники бюджетных учреждений.
Мэг скривилась:
– Работники?
– Ну да, – подтвердила Пайпер. – Кое-кто из них пользуется туннелями, чтобы перейти из одного здания в другое.
Гроувер вздрогнул:
– Вместо того чтобы прогуляться по солнечной улице и посмотреть на природу? Отвратительно!
Ржавый железный ящик, в котором мы ехали, скрипел и тарахтел. Кто бы ни ждал нас внизу, он слышал, что мы приближаемся, особенно если уши у него были размером с пляжные полотенца.
Мы опустились примерно на пятьдесят футов, когда лифт дернулся и остановился. Перед нами простирался довольно заурядный коридор с идеально ровными бетонными стенами, освещенный тусклым синим светом люминесцентных ламп.
– Ну и что же тут такого страшного? – спросила Мэг.
– Погоди, – ответила Пайпер. – Самое интересное еще впереди.
Гроувер без особого энтузиазма взмахнул руками:
– Класс!
Квадратный коридор привел нас к более просторному круглому туннелю, под потолком которого шли какие-то трубы. Стены тут были густо разрисованы словно неизвестный шедевр Джексона Поллока[38]. На полу валялись пустые консервные банки, грязная одежда, заплесневелые спальные мешки, отчего вокруг пахло как в палаточном лагере для бездомных: потом, мочой и невыносимым отчаянием.
Мы шли молча. Я почти не дышал, пока мы не выбрались в туннель побольше – тут под ногами у нас оказались ржавые рельсы. По стенам здесь висели потрепанные таблички «ВЫСОКОЕ НАПРЯЖЕНИЕ», «ПРОХОДА НЕТ» и «ВЫХОД ЗДЕСЬ».
Под ногами хрустел гравий. По рельсам то и дело сновали, пища о чем-то Гроуверу, крысы.
– Такие грубиянки эти крысы, – прошептал он.
Мы прошли еще ярдов сто и вслед за Пайпер свернули в боковой коридор, выстеленный линолеумом. Под потолком мерцали наполовину перегоревшие люминесцентные лампы. Вдалеке, едва заметные в сумраке, виднелись две фигуры, которые, подпирая друг друга, лежали на полу. Я подумал, что это бездомные, но тут Мэг замерла и спросила:
– Это что, дриады?
Гроувер испуганно завопил:
– Агава?! Денежное Дерево?! – Он бросился к ним, и мы последовали его примеру.
Агава оказалась очень крупной дриадой, под стать своему растению. Ростом она была не меньше семи футов, с синевато-серой кожей, длинными руками и ногами и зазубренными пластами волос, промыть которые, скорее всего, было настоящим испытанием в прямом смысле слова. На шее у нее был шипастый чокер, на запястьях и лодыжках такие же браслеты – на тот случай, если кто-то решит вторгнуться в ее личное пространство. Она стояла на коленях, склонившись над подругой, и казалось, что с ней все в порядке, – до тех пор, пока она не оглянулась и мы не увидели ожоги. Левая сторона ее лица обуглилась и сочилась блестящим соком. На месте левой руки у дриады остался лишь засохший бурый завиток.
– Гроувер! – прохрипела она. – Помоги Денежному Дереву! Скорее!
Он опустился на колени рядом с дриадой.
Прежде мне не приходилось слышать о Денежном Дереве, но я понял, почему это растение так назвали. Прическа дриады состояла из густо растущих плотных дисков, похожих на зеленые четвертаки. Ее платье было сделано из тех же листьев, и создавалось впечатление, будто она вся покрыта хлорофилловыми монетками. Ее лицо, прежде красивое, теперь сморщилось, как воздушный шарик, неделю проболтавшийся в комнате после вечеринки. Ног ниже колен у нее не было – сгорели дотла. Она пыталась рассмотреть нас, но ее глаза заволокла зеленая пелена. Стоило ей пошевелиться, как с ее волос и одежды посыпались нефритовые монетки.
– Это Гроувер? – Голос дриады звучал так, будто она дышала смесью цианистого водорода и металлических опилок. – Гроувер… мы были так близко…
Нижняя губа сатира задрожала. В глазах заблестели слезы:
– Что случилось? Как…
– Это было внизу, – сказала Агава. – Огонь. Она появилась так внезапно. Магия… – Она закашлялась, отхаркивая сок.
Пайпер опасливо посмотрела в сторону уходящего вниз коридора.
– Проверю, что там впереди. Сейчас вернусь. Не хочу никаких внезапностей, – сказала она и убежала вперед.
Агава попыталась снова заговорить, но повалилась набок. Мэг чудом удалось подхватить и удержать ее, при этом не уколовшись. Она взяла дриаду за плечо и начала тихонько приговаривать: «Расти, расти, расти». Трещины на обугленном лице Агавы стали затягиваться. Ее дыхание выровнялось. Затем Мэг повернулась к Денежному Дереву. Она положила руку дриаде на грудь, но тут же отпрянула, увидев, что очередные монетки грозят отвалиться.
– Здесь я ничем больше не смогу им помочь, – сказала Мэг. – Им обеим нужен солнечный свет. И немедленно.
– Я выведу их на поверхность, – отозвался Гроувер.
– Я
