– Хм, да. – Она вывернула руль таким движением, словно свернула шею курице. – Но… говоря по правде, на твоем месте я, наверное, поступила бы так же. Я бы тоже не захотела подвергать тебя смертельному риску.
Джейсон удивленно заморгал:
– Значит, ты не злишься?
– Да я просто в бешенстве.
– Хм.
– Я в бешенстве, но я тебя понимаю.
– Ясно.
Я удивился, как легко им говорить друг с другом даже о таких сложных вещах и как хорошо они друг друга понимают. Мне вспомнились слова Пайпер о том, как сильно она испугалась, когда не смогла найти Джейсона в Горящем Лабиринте, и о том, как она до смерти боялась потерять еще одного друга.
Так почему же они расстались?
«Люди меняются», – сказала Пайпер.
Пятерка за скрытность, подруга, но я хотел знать всю подноготную.
– Ну так что, – сказала она, – есть еще тайны? Ты ни о чем больше не забыл мне рассказать?
Джейсон помотал головой:
– По-моему, нет.
– Ладно, – кивнула Пайпер. – Тогда едем на пристань. Найдем этот корабль. И волшебные сапожки Калигулы. Убьем его, если получится. Но не дадим друг другу умереть.
– И мне не дадим умереть, – добавила Мэг. – И даже Аполлону.
– Спасибо, Мэг, – умилился я. У меня на сердце стало тепло, будто туда засунули подтаявший буррито.
– Да пожалуйста. – Она поковырялась в носу – на тот случай, если не успеет это сделать перед гибелью в бою. – А как мы поймем, что нашли тот самый корабль?
– Что-то мне подсказывает, что ошибиться будет трудно, – ответил я. – Калигула не умеет быть незаметным.
– Главное, чтобы корабль был на месте, – сказал Джейсон.
– Хорошо бы он был на месте, – отозвалась Пайпер. – Иначе ради чего я украла фургон и вытащила тебя с урока физики?
– Проклятье! – ответил Джейсон.
Они сдержанно улыбнулись друг другу и обменялись взглядами, в которых читалось: «Да, между нами все сложно, но я не дам тебе сегодня умереть».
Мне хотелось, чтобы наша экспедиция прошла так, как описала Пайпер, – без сучка без задоринки. Но я подозревал, что у нас было больше шансов выиграть в мегалотерее олимпийских богов. (Самый большой выигрыш, который ждал меня под защитным слоем на билете, – пять драхм.)
Мы молча ехали по прибрежному шоссе.
Слева сверкал Тихий океан. По волнам скользили сёрферы. Пальмы качались на ветру. Слева мелькали иссушенные солнцем бурые холмы, поросшие сникшими от жары красными азалиями. Как ни пытался, я не мог не думать об этих красных цветах как о крови павших в бою дриад. Я вспомнил о кактусах в Цистерне, которые храбро и упрямо боролись за жизнь. Я вспомнил, как мы нашли в Лабиринте под Лос-Анджелесом израненную и обгоревшую дриаду Денежное Дерево. Я должен остановить Калигулу ради них. Иначе… Нет. Никаких «иначе» быть не может.
Когда мы наконец добрались до Санта-Барбары, я понял, почему Калигуле понравилось это место.
Если прищуриться, могло показаться, что я вернулся в римский курортный город Байи. Изгиб береговой линии был почти таким же, похожими были и золотые пляжи, холмы, усеянные роскошными домиками с белыми стенами и красной черепичной крышей, прогулочные кораблики, пришвартованные на пристани. Лица местных жителей были такими же загорелыми и слегка одуревшими, словно они не знали, как убить время между утренним сёрфингом и дневной игрой в гольф.
Главное отличие: вдалеке не возвышался Везувий. Но я знал, что над этим славным городком нависла тень кого-то другого – кого-то с не менее опасным и взрывным характером.
– Он явится, – сказал я, когда мы припарковали фургон на бульваре Кабрильо.
Пайпер удивленно выгнула брови:
– Чувствуешь возмущение в Силе?[44]
– Перестань! – буркнул я. – Я чувствую, что мне, как обычно, не стоит ждать ничего хорошего. В таком безобидном на вид месте нас наверняка ждут большие неприятности.
За день мы исходили побережье Санта-Барбары от Восточного пляжа до волнорезов. Спугнули стаю пеликанов, устроившихся в заполненной морской водой низине. Разбудили дремавших на мостках морских львов. Продирались сквозь толпы туристов на пирсе Стирнс Уорф. В порту мы обнаружили настоящий лес из одномачтовых кораблей, было тут и несколько роскошных яхт, но ни одна по размерам и вычурности не соответствовала вкусам римского императора.
Джейсон даже провел разведку с воздуха, пролетев над волнами. Вернувшись, он сообщил, что на горизонте не видно ни одного подозрительного судна.
– Ты сейчас летал на своем коне, на Буре? – спросила Мэг. – Я так и не поняла.
– Нет, – улыбнулся Джейсон. – Я зову Бурю только в экстренных случаях. А летал я сам, управляя ветром.
Мэг надула губы и уставилась на сумочки у себя на поясе:
– Зато я могу за секунду вырастить ямс.
Наконец мы оставили поиски и сели передохнуть в кафе на берегу. Отведав тамошних рыбных тако на гриле, сама муза Эвтерпа сложила бы им оду.
– Ну и пусть мы ничего не нашли, – сказал я, отправляя в рот ложку острой закуски севиче. – Зато поужинали!
– Мы еще не закончили, – возразила Мэг. – Так что не расслабляйся.
И зачем только она приказала мне? С этого момента пришлось забыть о том, что значит усесться поудобнее.
Мы сидели в кафе, наслаждаясь бризом, едой и чаем со льдом, пока солнце не спустилось к горизонту, окрасив небо в оранжевый, как футболки Лагеря полукровок, цвет. Я уже понадеялся, что зря ожидал найти здесь Калигулу. Мы приехали напрасно. Ура! Я хотел было предложить пойти к фургону и, скажем, найти отель, чтобы мне не пришлось снова ночевать в спальном мешке на дне пустынного колодца, но тут Джейсон вскочил из-за стола.
– Вон там, – он указал на море.
Корабль, казалось, возник прямо из солнечного света, совсем как моя солнечная колесница, когда я въезжал в Конюшни Заката после дневной скачки по небу. Это была ослепительно-белая чудовищная по своим размерам яхта: пять палуб возвышались над водой, тонированные окна напоминали огромные глаза насекомого. Как это часто бывает с большими кораблями, оценить ее размеры с такого расстояния было довольно трудно, но на яхте стояли два вертолета (один на корме, другой на носу), а к правому борту была прикреплена небольшая субмарина – а значит, перед нами не просто прогулочный катерок. Может, в мире смертных и были корабли побольше, но, думаю, не слишком много.
– Это точно он, – сказала Пайпер. – И что теперь? Думаете, он пришвартуется?
– Погоди, – отозвалась Мэг. – Смотрите!
В миле к югу из солнечного сияния появилась вторая яхта, точная копия первой.
– Это ведь мираж, да? – встревоженно спросил Джейсон. – Или какой-то фокус?
Мэг недовольно фыркнула и снова указала на море.
Между первыми двумя яхтами, ровно посередине, появилась третья.
– Бред какой-то! – воскликнула Пайпер. – Каждый такой корабль стоит несколько миллионов.
– Полмиллиарда, – поправил я. – Или больше. Калигула никогда не жалел денег на себя. Он же член Триумвирата. А они копили свои богатства веками.
На горизонте возникла еще одна яхта, словно вышедшая из солнечного варпа[45], а затем еще одна.
Скоро их
