Мы должны вернуться, Эссилт. Иначе мы перестанем быть правителями человеческого Корнуолла. А это ничуть не лучше, чем никогда не выходить за пределы мира людей.
Зиму проведем в мире людей, а лето – если не случится большой войны – снова вот так. Хотелось бы надеяться, что так и будет.
Динас принес им подобающие одежды, и Король с Королевой вышли в мир людей – нарочно или нечаянно, но – у самого Пенгваэдда. На западном краю Прайдена.
Они отправились на восток, в Тинтагел – уже только по человеческому Корнуоллу.
Крестьяне и эрлы, стар и млад, встречали их поздними осенними цветами, подносили хлеб и пиво нового урожая, осыпали посевным зерном…
Больше всего это походило на свадебный поезд – пусть и запоздавший на три с лишним года, но такой, какого Корнуолл не знал ни до, ни после.
Женщины протягивали Эссилт своих детей, уповая, что одно касание Королевы убережет малыша ото всех хворей. А уж если она возьмет младенца на руки, то к тому не пристанет никакая беда в жизни.
Мальчишки и юноши так же искали прикосновения Короля. Хоть бы краем плаща задел!
В деревнях следовал сговор за сговором, чтобы молодые непременно успели влиться в свадебное шествие Властителей. На вопрос: «Согласна ли ты выйти за меня сейчас?» – даже самая последняя гордячка не отвечала «нет».
Многосотенная свадебная процессия двигалась небыстро: Марх и Эссилт шли пешком, отказываясь от любых скакунов; очередные молодожены, их друзья, да и просто соседи проходили полдня, или день, или пару дней, в следующем селенье к ним присоединялись новые… толпа менялась, всегда огромная, пестрая, и – не уменьшающаяся.
Марх и Эссилт шли на восток, к Тинтагелу.
Встречать их вышли за полдня пути. Эрлы, Динас, где-то в толпе Перинис, притворяющийся слугою. Во главе всех – Друст. Наследник и наместник.
Твердо уверенный, что навсегда свободен от безумия былой любви.
Внизу, на равнине показалась толпа. Невозможно было различить идущих впереди, но встречающие и так всё знали. Они пошли навстречу, сначала медленно, потом всё быстрее…
Звонко-золотое сентябрьское солнце разогнало последние облачка с неба, мир был ослепительно ярким, небо – лазурным, листва – зеленее, чем весной, или спорящая желтизною с солнцем…
Праздник.
Друст бросился в объятия Марха:
– Отец! Государь!
– Мой мальчик…
– Госпожа!
Эссилт обняла его, прикоснувшись щекою к щеке, как и надлежит королеве приветствовать пасынка…
…и Друста словно обожгло.
Спокойствие, старательно взращенное за эти месяцы, растаяло в миг.
Перед ним была она, та, кого он полюбил еще в Ирландии, желанная и недостижимая тогда, еще более желанная после, когда колдовской напиток – не внушил любовь, нет! – лишь помог совершить поступок, на который бы сын Ирба никогда не осмелился сам…
Она стояла перед ним, улыбающаяся, счастливая, вожделенная как никогда и – недоступная.
Пир осеннего урожая больше всего походил на свадебный. Эссилт лучилась от счастья, Марх, помолодевший лет на пятьсот, был горд и весел, а Друст… Друст, сидящий по левую руку от короля, был рад тому, что ему можно просто смотреть в сторону, а не на этих двоих. Сын Ирба понимал: он не имеет права на мрачное лицо – оно всем сразу скажет всё. Он старательно веселился… и внимательный взгляд замечал, что эта радость – нарочитая.
В веселом гаме лишь несколько эрлов следили за Друстом. Одним из них был Динас.
Другим – Андред. И с ним – Деноален.
Кромка отчаянья: Друст
Еще вина! Еще! Налей до краев.
Сегодня все славят Марха-победителя! Он добыл супругу в самом страшном из боев: не с драконом и не с великаном, а с судьбой. Слава королю и королеве! Слава!
…как я ненавижу тебя, дядя. Я не знал, что в сердце может быть столько ненависти…
Ты не боишься сидеть рядом со мной? Не боишься, что я вот сейчас, при всех могу вонзить кинжал тебе в горло?
Не боишься? Знаешь, что я не сделаю этого?
Не сделаю… а хочется.
Вина! Еще!
Проклятье…
Она твоя жена, ты любишь ее, и она любит тебя – в моих глазах это больше, много больше, чем брак по закону, и я никогда больше не осмелюсь взглянуть на нее иначе, чем на твою жену, но!
…лучше бы ты казнил меня как предателя.
Как ты жесток в своем милосердии…
* * *На следующий день Динас позвал Марха поговорить с глазу на глаз.
Тот пришел – улыбающийся, счастливый и не верящий в то, что в мире осталась забота и тревога. Ну, в мире, может быть, и осталась… но не в Корнуолле.
Сенешаль сурово посмотрел на него:
– Марх, ты совершаешь ошибку.
Тот не ответил, удивленный.
– Марх, подумай о Друсте.
– С Друстом всё в порядке, разве нет? Ты ведь говорил с ним – тогда, в Бельтан? Он знает, что это было заклятье и что я не виню его?
– Я говорил, и он всё это знает. Но, Марх, с ним должен поговорить ты. Откровенно. Начистоту.
Марх посерьезнел, возвращаясь к реальности из счастья любви.
– Динас, такой разговор будет оскорбителен для нас обоих.
– Но ты же говорил с Эссилт. Ей ты помог одолеть заклятье, сбросить его власть. Помоги и Друсту.
– Он взрослый мужчина, он может справиться и сам.
– Марх, он твой сын, пусть и не по крови. Неужели отец оставит сына без помощи?
– Сгорать от стыда нам обоим – странная помощь, Динас. Друст справится сам. Уже справился. Я уверен.
Сенешаль покачал головой:
– А я уверен в обратном. Марх, ему нужна твоя помощь! Очень нужна. Если ты не дорожишь им как сыном (хорошо, у тебя теперь есть Перинис) – то вспомни хотя бы о том, что Друст был и остается твоим наследником!
– Об этом я никогда и не забывал, – жестко ответил Марх. – Ты ошибаешься, Динас, но прав в одном: мне надо поговорить с ним. И немедленно.
Динас вздохнул:
– О чем ты собираешься говорить с ним, если не о снятом заклятье?
– О том, что он – наследник Корнуолла.
Марх нашел Друста на берегу: тот упражнялся со своими «саксами» – забавно, так теперь называли себя уцелевшие в той битве.
Увидев подошедшего короля, воины замерли.
Марх кивнул племяннику: дескать, отойдем.
– Да, дядя?
Тот улыбнулся:
– Я заметил, что ты давно не мальчик.
Друст улыбнулся в ответ.
– И помнится мне, – продолжал Марх, – что ты наследник Корнуолла. Так что пора тебе заняться делом.
– Каким, государь?
– Говорят, ты хорошо умеешь наводить порядок в глуши…
– Опять отправляться на пустынный берег?
– Нет.
Марх присел на камень, огладил бороду и спросил:
– Что ты думаешь о Гелливике?
Кромка будущего: Марх
Этот замок – единственная земля в Корнуолле, что принадлежит не нам, а Верховному королю. Правда, за эти века верховные короли менялись столь быстро, что и не уследишь… но неважно. Рано или поздно Бендигейд Вран найдет себе достойного преемника.
И Корнуоллу стоит позвать к себе такого гостя. Пригласить – в его собственный замок.
Со всем уважением к правителю Ллогра – и к собственному могуществу.
Друст, Гелливик давно заброшен. Там правит Ухтрид Фариф Драус – тот самый рыжий бородач, любитель обматывать столбы бородой… Ну
