Брат сделал шаг и поравнялся с Каем.
– Мы уже платили в этом месяце! – ещё до того, как троица успела добраться до них, выкрикнул он.
– Какая неловкость, видимо, приключилась, – тоном столичного аристократа протянул один из братьев Дарффи, давя кровожадную улыбку, отчего нелепо растягивались его и без того дурацкие усики. Лицо его украшали странные нарывы, напоминающие панцирь жука. Они торчали багровыми бугорками, заостряя его скулы и пересекая челюсть парой тонких отметин. – Смею предположить, сие недоразумение произошло по вине случая?..
Он швырнул им под ноги моток старой свалявшейся шкуры, годной разве что только на подстилку в собачьей будке. Бронзовое копье с самоцветом легло на его плечо. Тем не менее, даже с магическим оружием и крайне недружелюбным видом угрожающим этот субъект не выглядел. В отличие от двух других его родичей. Второй, стоявший справа от него, был более коренастый и мускулистый с безумными глазами и сжатыми в тонкую линию губами. Его морду тоже испещрили нарывы и язвы. Ну а третьего проще всего было описать, как двухметровую детину с двуручным мечом и черной мешковатой маской на голове.
«Главарь, Тупица и Великан» – мысленно окрестил их Кай.
– Вы же имеете представление, какие скверные холода гуляют на северной границе, – артистично поёжился Главарь. – Так изволь объяснить, почему ты, многоуважаемый фермер, привёз нам эти, извиняюсь, бесполезные тряпки?!
– Сайер, мы отдали последнее…
– Разве мой дорогой брат не поставил тебя в известность при встрече? – с трагичным тоном перебил он Элая. – Неужели он не объяснил, что эти шкуры никоим образом не годятся на продажу?
– Мы пришли к соглашению с твоим братом, я думал…
– Нет, нет, нет!.. – засмеялся Сайер отмахиваясь от его слов. – Договор заключали мы с тобой, любезный. Так делается в цивилизованном мире. А мои ценнейшие братья всего лишь исполнители. Уилфорд, – указал на Тупицу, – только принимает товар, а Гарм, – мотнул головой в сторону Великана, – ответственен за карающие мероприятия. Они не очень умные. Так ведь, Уилфорд?
Тупица хмыкнул.
– Так ведь, здоровяк? – Главарь глянул на Гарма.
– Угу… – промычал тот.
– Мир меняется, цивилизация и прогресс берёт верх над человеческими истоками и инстинктами. Увы, моим братьям нет места в этом мире, поэтому им приходится побираться на его задворках. Я их последняя надежда на выживание. Они как дети, понимаешь? – словно извиняясь, пояснил он. – Наивные, тугие на мысли и принятие решений. Мне, как старшему в семье, приходится заботиться о них. Ведь так всё должно обстоять, да? Старшие должны заботиться о младших? – он посмотрел на Кая.
– Катись в Недра, упырь! – огрызнулся тот.
– Кай, – шикнул Элай. – Иди в дом!
– А-а, непутёвый, – закивал Сайер, – понимаю. Ты его приструни хорошенько, негоже поперёк взрослого разговора встревать.
– Давай! – снова гневно сверкнул глазами Элай, веля скрыться из виду.
Кай пошатнулся. Дотронулся до своего затылка – ему показалось, будто что-то холодное прикоснулось к шее. Перед глазами расплылись пятна. Пространство вдруг начало давить на голову. Со стороны троицы разбойников. Оно буквально напирало на разум и тянуло за собой.
Думать стало труднее. Казалось, что ноги и руки вот-вот перестанут слушаться, размякнут и уронят обессиленное тело.
Это взбесило Кая. Приступ слабости в такой неподходящий момент. Его всё ещё тошнило. И привкус желчи на языке никуда не делся.
«Нечестно! Почему мне стало плохо именно сейчас? Из-за еды? Нет, тут что-то ещё. С этими Дарффи что-то не так...»
Насколько помнил Кай, Кирстад был первым противником магии. Там даже до сих пор существовала инквизиция, что вылавливала колдунов и чародеев на территории государства и прилюдно сжигала их. Кирстадец и магия – несовместимые понятие, а значит, если эти типы действительно из северного королевства, волшебным копьём они воспользоваться не смогут. Разве что только, как обычным древковым оружием.
По-крайней мере, Кай на это надеялся.
Слабость постепенно отступала, будто потакая направлению его мыслей. Ледяное касание, прильнувшее к шее, отлегло. Отпустило его, позволив ему принять решение.
Не проронив больше ни слова, он удалился в амбар и через пару секунд вышел оттуда, сжимая в одной руке лопату, во второй – вилы. Последние бросил брату.
– Сейчас мы покажем тебе цивилизованный мир! – прорычал он Главарю, чувствуя, как проясняется взгляд. – Убирайся с нашей земли! Больше ты ничего не получишь!
Тот уничижительно зацокал, подкинув в руках копьё, и обернулся к своим братьям.
– Малыш совсем себя вести не умеет. – Его слова были подчёркнуты лязгом мечей, вынутых из ножен. – Но мы же научим его уму-разуму, верно?
– Посмотрим, кто кого научит! – оскалился Кай, перехватив поудобнее лопату. – Давай, Элай!
Звук воткнувшихся в землю вил остудил его боевой азарт. Младший, округлив глаза, посмотрел на брата.
– Да не будь же ты таким трусом! – крикнул он, на что Элай ответил строгим отцовским взглядом.
– А ты не будь дураком! – рявкнул старший и посмотрел на Дарффи, примирительно поднял руки. – Моему младшему брату сегодня нездоровится. Обойдёмся без убийств. Дайте мне время до завтрашнего вечера, я продам нашу корову и заплачу вам.
Уилфорд подошёл к Главарю, пока тот раздумывал, и что-то шепнул ему на ухо, и старший Дарффи тут же усмехнулся.
– Быть по-вашему, обойдёмся без убийств! – сказал он и кивком дал сигнал братьям.
Тупица и Великан с довольными смешками двинулись к Каю. Первый вытащил из-за пояса клещи. Юноша бросил короткий взор на свои пальцы.
– Ну, попробуй! – с вызовом огрызнулся он на него и сделал выпад лопатой. Как ни странно, Дарффи с лёгкостью увернулся.
Дважды выдохнув, он ещё пару раз рассёк воздух штыком, отогнав безумца с клещами на несколько шагов, и тут же развернулся к Гарму. Отскочил! – в землю перед ним ударился тяжёлый ржавый клинок. Немая картина чёрной маски вперилась в его лицо, загнав душу в пятки.
– Так и будешь стоять? – бросил он Элаю и оттолкнул древком лопаты налетевшего Уилфорда.
– Твой брат не зря носит голову на плечах, – поучительно проговорил Главарь. – Пользуется ею, как видишь.
Увеличившие напор братья вынудили Кая отступать, отбиваясь от их атак. Зубы скрежетали во рту, ноги загребали сырую землю, а из окон избы на них с ужасом смотрела вся семья.
Дождь усиливался. Под очередным взмахом двуручника лопата обломилась, передав в руки юноши болезненный удар, и тот, потеряв равновесие, упал с мокрым шлепком в грязь. Не успел ни отползти, ни подняться – широкая кисть Великана схватила его за предплечье и рывком подняла, поднеся его ладонь прямо
