— Бить стекла, — притягиваю к себе мою дикарку за шею и целую ее в висок. — Держи!
Зеленые глаза шокировано округляются, перемещаясь с меня на биту. Тонкие пальцы обхватывают орудие, с помощью которого я не раз ломал ребра подобным мудакам.
— И что мне с ней делать?
Киваю в сторону мерса, на который подонок потратил столько, сколько Ри в жизни не заработала бы сама.
— Мне кажется, он слишком скучно выглядит. Нужно разукрасить.
— С ума сошел? Я не могу!
— Мооожешь, Ри! — ободряюще ухмыляюсь, но раз ей нужна помощь, чтобы сделать первый шаг, я с удовольствием помогу. Подтягиваю дикарку к тачке и, обхватив ее сзади, беру холодные руки в свои. — Давай устроим твоему папаше фейерверк!
Размахиваюсь и под приглушенный визг хреначу битой по лобовухе. Рина вся подбирается, стоит звуку трескающегося стекла слиться с вопящей сигнализацией, а потом начинает громко смеяться. Вооот, моя девочка! Покажи ему кого он просрал, старый мудак!
— Дальше сама!
С чистейшим наслаждением медленно отступаю назад, позволяя моей Харли Квинн действовать самостоятельно! Стрельнув в меня взглядом и получив в ответ кивок поддержки, Ри замахивается и с грохотом дубасит по зеркалу. Ржу, наблюдая, как еще пять минут назад заплаканное лицо озаряется ликованием. В глазах загорается огонь, набирающий яркость с каждым произведенным ударом.
Движение слева привлекает внимание. Хороший знакомый нашей семьи, еще недавно казавшийся примером для подражания своим же детям, замирает в дверях.
— Не останавливайся, — перекрикивая сигналку, подсказываю Рине не бояться.
Но даже без моих указаний, она уже кажется вошла во вкус. Смотря прямо в лицо собственному бате, с размаху опускает биту на боковое стекло. Мудило даже не рыпается. Максимум на что способен — это сцепив зубы и сжав кулаки наблюдать за собственной брошенной когда-то дочерью. Он хорошо запомнил наш разговор и трусливо ссыт в штаны, надеясь, что уничтожение дорогущей машины станет единственной карой его поступкам. Двери соседних домов распахиваются, и любопытные рожи высовываются, чтобы узнать, чья тачка вопит о помощи.
Я перегибаюсь через стекло своего спорткара и врубаю на всю рок. Пусть народ разделит с нами этот феерический момент. Колонки выдают низкие биты, создавая фон тому, как мастерски Ри превращает мерс в побитую жестянку. Складываю руки на груди, оперевшись на капот, и встречаюсь с взглядом карих глаз, сверлящих нас на расстоянии десяти метров. Стекла со звоном опускаются на асфальт, пока моя девочка выпускает накопленную за годы обиду.
Постояв еще несколько секунд, Довлатов разворачивается и молча скрывается в доме. Я перевожу взгляд и снова ржу, обнаружив, что Рина залезла на капот с ногами и смотрит на меня с удовлетворенной улыбкой на губах, постукивая битой по ладошке. Глаза сияют словно она выиграла джекпот.
— Есть еще много стекол, — киваю на панорамные окна дома, в котором скрылся трусливый ублюдок.
Оценив масштабы возможного удовольствия, Ри все же отрицательно качает головой.
— Кажется, я уже выпустила своих демонов.
Обхватив стройные ноги, я спускаю ее вниз.
— Но мне понравился такой способ снятия напряжения. Каждый раз, когда мы будем ругаться, нужно иметь под рукой что-то, что можно будет расколотить, — добавляет дикарка и оплетает мою шею свободной рукой.
Звук орущей сигналки начинает раздражать, поэтому я, расхохотавшись, утаскиваю Ри в машину.
— У меня есть еще один охуенный способ снятия напряжения!
Притягиваю ее к себе, чтобы протолкнуть язык в сладкий рот. Ри призывно стонет и, запустив пальцы мне в волосы, стягивает их на затылке, побуждая оторваться от себя.
— Отъедь подальше от этого дома. Жду не дождусь, когда ты покажешь мне второй способ!
Глава 47
Матвей
— Нужно поговорить, Кэш!
Мирон чиркает зажигалкой и подкуривает ментоловую сигарету. Ментоловую, блядь.
— М?
Кидаю на него взгляд исподлобья. То, что хрен решил перетереть перед боем, намекает на очередное требование о сливе. Чуваку не доходит, что в отличии от других бойцов меня не купишь никакими бабками. Остальным проще прогнуться, особенно тем, у кого финансовое положение хромает. У меня такой необходимости нет. Хотя, даже если бы и была, мое имя дороже.
— Кэш, у меня для тебя выгодное предложение!
Мирон заискивающе заглядывает в глаза, даже встав и присев в кресло рядом со мной. Разговор действительно серьезный намечается, раз я удостоился внимания на равных.
— Выгодное для тебя?
— И для меня тоже. Но и для тебя есть плюсы.
— Ну, давай послушаю, если тебе так хочется тратить время на разговоры, — опираюсь локтями на колени и, затянувшись сигаретой, выпускаю дым в его сторону.
Татарин щурится, не отмахиваясь от облака. Выдерживает мою выходку.
— Я хочу предложить тебе сделать сегодняшний бой последним в нашей сделке. Все последующие будешь бороться сам за себя и класть заработок уже в собственный карман.
— Звучит заманчиво, но?
— Никаких но. Завершишь сегодня бой и будешь свободен. Только мне нужно, чтобы сегодня ты проиграл.
Я фыркаю и ржу, выпуская клубами изо рта дым. Никаких но, ну да.
— Дослушай, — требовательно цедит Мирон, — сегодня у меня важный гость, поставивший внушительную сумму. Он привел собственного бойца. Очень хорошего бойца.
— Если он такой хороший, то возможно уложит меня собственными силами, — склоняю на бок голову, рассматривая клетчатую рубашку продажной шкуры.
— Возможно. Не исключаю такой вероятности. Но мне бы хотелось быть уверенным в исходе боя. Сам понимаешь, сколько значат связи для каждого из нас. Мне нужны связи с таким влиятельным человеком. И если мне удастся заполучить его расположение, я буду настолько счастлив, что отпущу тебя в свободное плаванье. Сколько ты должен еще бороться на меня? Месяца два? Безвыездно сидеть в городе. Не иметь возможности летом увести свою телку на острова. Твои силы рано или поздно источатся. И ты сам начнешь проигрывать и просирать собственное имя.
Вот же ублюдок. Знает на какие точки давить, чтобы добиться своего. Мне ничего не стоит сегодня слиться и свалить. Проще простого прогнуться и больше не видеть его мудилскую рожу. Вот только зная себя, я потом себя сожру, если проявлю слабость.
Марина
— Давай за свои силы я буду отвечать сам, — резко отвечает Матвей.
Я как раз искала его, чтобы пожелать удачи перед боем, когда услышала голоса из кабинета организатора. Благо, здесь нет света, и о моем присутствии никому неизвестно. Думаю, Матвею бы не хотелось, чтобы я стала тому свидетельницей.
— Кэш, это не просьба, — голос Мирона вдруг приобретает стальные нотки, убирая весь липкий сироп,
