И не то чтобы он никогда так не делал. Каждое утро, независимо от того, как он проводил предыдущий вечер, Данила начинал с легкой разминки на велотренажере. Это был заведенный порядок, которому он следовал уже более пяти лет с того момента, как его назначили старшим маркетологом и дали солидную зарплату, позволявшую откладывать средства на различные модные девайсы. А вот выбежать в то утро на улицу его заставил необычный звук за воротами его загородного дома. Дом этот был добротным, двухэтажным и являлся предметом его гордости. Он располагался на краю коттеджного поселка и достался ему от родителей.
К дому прилегали небольшой участок в двенадцать соток и уютный сад. Рядом с домом проходила шоссейная дорога, ведущая в город. По правую и левую руку от его участка жили такие же, как он, респектабельные соседи, а вот дом за спиной долгое время пустовал. И вот, судя по странным звукам, наконец, у него появились хозяева.
«Дынц-дынц-упс… Дынц-дынц-упс…» И так всю ночь. Даже сейчас, утром, они не прекратились и продолжали давить на мозг. Данила завернул за угол и чуть не споткнулся о человеческое тело. На пожухлой и придавленной траве, лицом к забору, лежал то ли молодой парень, то ли девка. Из-за длинных волос, закрывающих лицо, сразу было не разобрать, какого он пола. Тело лежало в позе эмбриона, поджав ноги чуть ли не к подбородку. Руки были прижаты к груди, и казалось, что человек просто прилег поспать. Данила прошел мимо на цыпочках, стараясь почему-то не шуметь, и пошел вдоль забора.
Забор высокий, из красного кирпича, с башенками по углам. В середине забора он увидел ворота и чуть приоткрытую калитку. Калитка была металлической. В центре виднелась кнопка домофона.
Данила подбежал к двери и заглянул через открытый проем на территорию особняка. Почти сразу он обнаружил источник нервирующего его звука. Возле гаража стоял серебристый «лексус» с распахнутыми дверьми, внутри которого и грохотала музыка. Заходить на территорию чужого дома без приглашения было неудобно, поэтому Данила несколько раз нажал на кнопку домофона. После пятого или шестого сигнала на пороге дома появился парень приблизительно одного возраста с Данилой, может, чуть помладше, с всклокоченными волосами, одетый в цветастый махровый халат и домашние тапочки на босу ногу.
– Доброе утро! – произнес Данила, перекрикивая звук, доносившийся из машины.
Парень приложил ладонь к уху, показывая, что не слышит, и махнул рукой, приглашая войти. Данила сделал несколько шагов внутрь участка и ткнул пальцем в машину. Парень понял, подошел к «лексусу», залез в салон и выключил музыку. Сразу наступила тишина. Данила даже услышал, как щебечут птицы.
– Что вы хотели? – спросил парень.
Вид у хозяина дома был довольно помятый. Он то и дело зевал, глаза были полузакрыты.
– Простите, – Данила старался быть вежливым, – но эта музыка всю ночь мешала мне спать. Да, думаю, не только мне!
– А, – зевнул парень и, нисколько не смутившись, добавил: – Бывает! Мы вчера гульнули немного. Обмывали новоселье.
Он потянулся и посмотрел на Данилу:
– Бухнешь?
Данила покачал головой. Он все не мог сообразить, как вести себя в такой ситуации.
– Не мешало бы извиниться! – произнес он, хмуря брови и изображая недовольство. Но, видимо, у него не очень это получилось, поскольку парень снова махнул рукой, будто не слышал.
– Да брось ты. С кем не бывает! Сам, что ли, никогда не отрывался?
Он протянул руку:
– Давай знакомиться. Меня зовут Вадим. Я твой новый сосед!
– Данила, – ответил Данила на рукопожатие и добавил: – Все ж впредь постарайтесь заканчивать свои вечеринки часам к одиннадцати. Рядом живут люди, которые по утрам ходят на работу.
На слове «работа» парень снова зевнул, да так, что чуть не вывернул челюсть. Придержав ее, он кое-как справился с зевотой и снова махнул рукой:
– Забей. Все будет нормально.
Данила принял эти слова за признание вины и приготовился ретироваться.
– Вот и отлично! – добавил он и, наполовину задавая вопрос, наполовину подводя итог, произнес: – Надеюсь, больше проблем не будет?
Вадим снова сделал вид, что не услышал:
– Может, ты вмазаться хочешь?
– Не-е-т, – заикаясь, ответил ему Данила. – Спасибо!
Когда Данила понял, что предлагает ему сосед, его прошиб пот. Предательская капля побежала по спине. Отшатнувшись, он показал на ворота:
– У вас там кто-то лежит. По всей видимости, без сознания. Не мешало бы вызвать скорую помощь.
– Где – там? – не понял хозяин.
– За забором, возле ворот.
– А-а-а… – протянул неопределенно Вадим и снова молча уставился на Данилу осоловевшими глазами.
При этом взгляд Вадима чем-то напомнил ему взгляд болотной жабы, пустой и холодный.
– Сделайте что-нибудь, – попросил его Данила.
– Что?
– Милицию вызовите! Неотложку! Может, человек помер.
Вадим пожал плечами:
– Мне-то какое дело? Тебе надо, ты и вызывай.
Данила удивился.
– Но это же ведь ваш приятель.
Он продолжал стараться быть вежливым. Вадим мотнул головой и достаточно жестко ответил:
– Не думаю. Все мои приятели разъехались по домам на своих машинах, и мне дела нет до всяких там бомжей. Если вам больше делать нечего, то сами вызывайте ментов или санитаров.
Вадим сунул руки в карманы халата, потянулся и вдруг, неожиданно сменив тон, достаточно резко добавил:
– Если вы ничего не хотите, то покиньте, пожалуйста, частную территорию. Я приму к сведению все ваши пожелания.
Данила предпочел не обратить внимания на сменившийся тон Вадима и, выходя за ворота особняка, все-таки миролюбиво бросил:
– Все же вызовите ментов сами, товарищ как-никак лежит возле ваших ворот. Вам же будет мешать.
Что ответил Вадим, он не услышал, так как тот довольно грубо захлопнул за ним дверь. Данила же решил не обращать внимания и на этот выпад. «С кем не бывает? Его надо понять – не выспался! В конце концов, мне просто показалось, а на самом деле он был достаточно любезен!»
Успокоив таким образом свою совесть, Данила еще раз бросил взгляд на лежащее тело и посчитал, что он свой долг гражданина и соседа выполнил сполна. Инцидент исчерпан, а значит, можно продолжить свою утреннюю пробежку.
* * *Через три дня Данила почувствовал странный запах. Вернее, не он, а белокурая моделька, которую он подцепил на вечеринке в ночном клубе. Выходя из черной «тойоты» – еще одного предмета гордости Данилы, – она недовольно сморщила носик и прощебетала:
– Фу, Дэн, чем это у тебя так пахнет?
Данила тоже поморщился, потому что он не любил, когда его так называют, и был вынужден признать, что запах действительно присутствует. Какой-то тонкий сладковато-приторный душок! Так пахла ворона, которая залетела к нему в дымоход прошлой осенью и успела до зимы превратиться в мумифицированную тушку.
Данила вспомнил,
