Данила отказался от затеи, идею которой подкинул ему «добрый» участковый. Однако обстановка возле его дома с каждым днем становилось все напряженнее и напряженнее. Если раньше он возвращался в дом с большой охотой и иногда даже позволял себе мысли, что, как только подкопит достаточно денег, то сможет наконец жениться и завести детей – возраст позволял, – то теперь он с ужасом думал, что его дом находится почти что в окружении. Машины с тонированными стеклами, уже не стесняясь, подъезжали к дому соседа в любое время суток. Музыка громыхала по ночам чуть ли не через день. Шприцы на улице стали постоянным явлением. Он уже устал их убирать. Все чаще их стали просто перекидывать ему через забор. Данила начал подумывать о продаже своего дома и участка, чтобы переехать подальше от этого беспорядка. Но где была гарантия, что на новом месте будет тихо или там тоже не появится такой же Вадим?
Такой гарантии не было.
* * *Плохой сон и нервная обстановка тут же сказались на его рабочих показателях. Ему уже дважды делали замечание о том, что его креативные идеи не срабатывали или были глубоко бледными на фоне рекламных решений ближайших конкурентов. Директор магазина намекнул, что если так будет продолжаться и дальше, то им придется расстаться. А это никак не входило в его долгосрочные планы! Ведь еще был не выплачен кредит за машину.
В общем, Данила не придумал ничего умнее, как еще раз поговорить с соседом и с участковым. Правда, было не совсем понятно, на что он рассчитывал.
Разговора, естественно, не получилось ни с тем, ни с другим. До участкового он просто не достучался. Тот стал в буквальном смысле скрываться от него, Вадим же, напротив, уже совершенно не скрывал, что работает под хорошим прикрытием, и ему нет дела до его жалких попыток противодействовать его бизнесу.
– Ты что из себя возомнил, – прошипел он Даниле, когда тот, улучив момент, все же поймал его возле ворот дома, – думаешь, я здесь просто так? У меня все схвачено. Неужели тебе это не понятно?
– Понятно, – хмуро ответил ему Данила.
– Я купил здесь бизнес за такие бабки, что тебе и не снилось. И вытяну с этой территории все, что только можно. Поэтому заруби себе на носу. Козел здесь ты. И совершенно зря ты ходил жаловаться на меня участковому. Можешь хоть к президенту обращаться. Все равно все будет так, как я хочу. Лучше сиди тихо и моли Бога, чтобы я всех отсюда не выселил и ты сам не прибежал бы ко мне с просьбой продать мне свой дом. Понял?
Когда Данила уходил, Вадим еще долго плевал ему в спину оскорблениями и проклятиями.
* * *Никогда еще в своей жизни Данила не испытывал такого унижения. Он шел и физически ощущал на себе брызги его слюней. Они жгли ему спину, как будто это был горящий напалм. Ночью ему приснился дед, который с укоризной смотрел на него и почему-то молчал. Нет, он что-то хотел сказать ему, Даниле, но не мог… Дед шевелил руками, показывал ему какие-то знаки, но ничего не говорил…
На следующее утро, проснувшись, Данила вспомнил, что в детстве дед рассказывал ему о «коктейле Молотова» – бутылках с зажигательной смесью, которые использовали в годы Второй мировой войны для уничтожения фашистских танков. Еще не осознавая, зачем ему это надо, он полез в Интернет. Найти рецепт изготовления такого коктейля на сайтах последователей анархистов оказалось несложно. Изготовить, в общем-то, тоже. Проверив несколько раз на пустыре принцип его действия, он подобрал нужный состав и усовершенствовал систему действия запала. К концу испытаний у него окончательно сложился план, каким образом он может применить свою «адскую смесь».
Перед тем как привести свою мысль в действие, он взял отпуск, купил путевку в санаторий и выехал из дома. Прожив несколько дней в санатории, он выбрался на улицу через балкон, незамеченным покинул территорию и вернулся домой на попутной машине. Несколько часов пролежал в лесополосе, наблюдая за соседским домом и согревая заветную бутылку в руках. Под покровом ночи подкрался к забору Вадима в тот момент, когда дискотека и торговля наркотой была в самом разгаре. Возле ворот стояло несколько машин.
Чиркнув запал, он дождался, пока тот разгорится посильнее, потом размахнулся и перекинул бутылку через забор. Услышал, как за забором раздался звон разбившегося стекла, и увидел, как языки огня взвились в небо под чьи-то крики и завывания. Видимо, бутылка разбилась на крыше «лексуса», потому что через несколько секунд за забором раздался страшный взрыв, и оторвавшаяся крыша машины, как башня немецкого «тигра», перелетела через забор и спланировала на дорогу, с противным скрежетом прочертив полосу на щербатом асфальте.
Он увидел, как языки пламени взметнулись вверх и стали лизать стены особняка. В этот момент из ворот выбежала объятая пламенем фигура, факел, внутри которого угадывалось тело, по форме напоминающее человеческое. Факел побежал на Данилу, размахивая крыльями и страшно рыча от боли, но, не добежав до него всего несколько шагов, упал на землю и начал сперва кататься по ней, пытаясь сбить пламя, а потом, уже, видимо, в агонии, скрести пальцами песок, стараясь в него зарыться… или добраться до Данилы…
* * *Позднее в обожженном трупе опознали хозяина особняка Вадима Кораблева, дважды судимого по статье «продажа наркотиков». Как ни странно, больше никто из гостей от пожара не пострадал. Все отделались либо легкими ожогами, либо легким испугом. Следствие по делу об умышленном поджоге было прикрыто из-за отсутствия каких-либо улик и подозрений. Вердикт был таков: самоподжог по неосторожности. Торговля наркотиками в коттеджном поселке прекратилась.
Но Данила после той ночи уже не смог найти себе покоя.
Он долго думал, как же так получилось, что он смог попасть бутылкой через забор точно в того человека, который являлся источником всех его бед? Ведь он не хотел его убивать, он просто хотел напугать соседа, чтобы тот подумал, что на него давят конкуренты, и уехал из поселка. При этом, с одной стороны, он испытывал чувство глубочайшего удовлетворения (его буквально распирало от гордости) за то, что он смог совершить такой поступок и наказать человека, который чувствовал себя совершенно безнаказанным в существующей системе правосудия и правопорядка, но, с другой стороны, Данила чувствовал, что сам совершил преступление, лишив жизни человека без суда и следствия.
В конце концов он решил, что не сможет жить с таким камнем, и пришел в органы правосудия с повинной…
Судья долго изучала личное дело Данилы, удивляясь, что тот взял на себя вину за преступление, которое просто
