На экране возникли песочные часы, Мёллер ощутил легкую вибрацию аппарата, вызванную движением каких-то деталей в нем. Затем возникло диалоговое окно. «К обработке готов. Огонь по готовности».
Мёллер был давно готов; комбинация молока с завтраком из овощей и бекона творила чудеса с пищеварительным трактом. Осторожно, чтобы не привлечь ненужного внимания, Мёллер поерзал на сидении, ускоряя начало процесса. Он почувствовал, как газ проникает в приемный отсек аппарата. Появилось следующее сообщение: «Обработка». Мёллер снова ощутил слабую вибрацию – средний отсек аппарата творил свое таинственное волшебство. Примерно через пять минут дрожь прекратилась и появилось еще одно сообщение. «Готов. Выберите автоматический или ручной режим выпуска». Мёллер выбрал автоматический. В окне пошел обратный отсчет.
Через десять секунд слегка сжатый гах покинул аппарат и устремился к последнему выходу. Мёллер не слишком боялся наделать шума; после нескольких десятилетий на дипломатической службе с ее бесконечными встречами и переговорами невозможно не научиться сбрасывать давление беззвучно. Мёллер чуть-чуть наклонился вперед и освободил послание. Оно слегка напоминало о петрушке.
Примерно через двадцать секунд Ларс-вин-Гетаг, явно пребывавший на самом пороге сна, резко выпрямился в кресле, перепугав сидящих по бокам помощниц. Одна из них наклонилась поближе, чтобы узнать, что так встревожило босса; Ларс-вин-Гетаг тихо, но с нажимом что-то прошипел. Выслушав его, она наморщила нос и быстро втянула воздух. Затем она посмотрела на Ларса-вин-Гетага и изобразила нидский эквивалент пожатия плечами: я ничего не чую. Ларс-вин-Гетаг бросил свирепый взгляд на Мёллера, который все это время наблюдал за банановой дискуссией с выражением вежливой скуки на лице. Воздушные фильтры уже начали устранять запах. Постепенно Ларс-вин-Гетаг успокоился.
Через несколько минут Мёллер выпустил «Ты спариваешься с нечистыми». Ларс-вин-Гетаг зарычал и грохнул кулаком по столу с такой силой, что тот подпрыгнул. Переговоры мгновенно прервались, все сидящие за столом уставились на Ларса-вин-Гетага, который вскочил на ноги и что-то яростно шептал изрядно перепуганной помощнице справа от него.
– Все в порядке? – спросил Мёллер вторую ассистентку, сидящую от Ларса-вин-Гетага слева.
Та и ухом не повела.
– Глава делегации определенно обеспокоен качеством бразильских бананов, – сказала она.
Ларс-вин-Гетаг сумел заставить себя вернуться на место.
– Мои извинения, – сказал он, крутя головой из стороны в сторону. – Кое-что застало меня врасплох.
– Мы можем обсудить изменение доли бразильских бананов, если вы так серьезно настроены против них, – мягко произнес Мёллер. – Уверен, что панамцы будут счастливы увеличить свою долю, а бразильцев мы утешим по другим категориям продуктов. Он потянулся к планшету, как будто собираясь сделать соответствующую пометку, а на самом деле отдав приказ подготовить «Ты купаешься в блевотине».
– Это приемлемый вариант, – низко прорычал Ларс-вин-Гетаг. Мёллер пихнул Алана, давая тому понять, что дискуссию можно продолжить, и этого маневра ему хватило, чтобы выпустить следующий заряд. Через двадцать секунд Мёллер заметил, что Ларс-вин-Гетаг тяжело дышит и из последних сил удерживается от взрыва. Помощница хлопала его по руке, но как-то чересчур нервно.
В течение следующего часа Мёллер получил больше удовольствия, чем мог припомнить. Он безжалостно изводил Ларса-вин-Гетага, надежно защищеный выражением безразличия на лице, явным отсутствием в помещении объектов, способных испускать запахи и уверенностью нидов в том, что земляне с их примитивным обонянием не способны намеренно оскорбить их, даже если захотят. За исключением Ларса-вин-Гетага, все присутствующие ниды относились к касте, обладающей самыми базовыми представлениями о языке запахов и не могли разделить возмущения и ярости своего начальника. За исключением Мёллера никто из землян не был способен объяснить странное поведение Ларса-вин-Гетага. Они видели, что нид дергается, но причина оставалась для них тайной. Единственным, кто заметил что-то необычное, был Алан, который сидел слишком близко, чтобы не ощутить некоторой загазованности. Но Мёллер был уверен, что амбициозный засранец даже не подумает высказаться на этот счет вслух.
В этом саду неведения Мёллер забрасывал Ларса-вин-Гетага невыносимыми оскорблениями, касающимися его сексуальной состоятельности, личного воспитания и ближайших родственников – часто комбинирую все три темы. Аппарат Фиксера содержал столько микроэлементов для обогащения собственной продукции Мёллера, что тот теоретически был способен выделять последовательные газовыражения в течение нескольких дней. Экспериментируя, Мёллер выяснил, какие заявления приводят Ларса-вин-Гетага в наибольшую ярость – как и ожидалось, оскорбления по адресу его профессиональной состоятельности разве что чуть-чуть повышали частоту его дыхания, а вот намеки на половую несостоятельность буквально сводили его с ума. Мёллер подумал было, что Ларса-вин-Гетага разорвет, когда «Твои партнеру смеются над жалким количеством твоего семени» коснулось его ноздрей, но тот ухитрился сдержаться, вцепившись в стол с такой силой, что рисковал выломать кусок.
Мёллер как раз выпустил «Ты пируешь говном» и отправил на обработку «Твоя мать сношает водоросли», когда Ларс-вин-Гетаг наконец полностью утратил над собой контроль и предался гневу в открытую, как того и требовалось Мёллеру.
– Достаточно! – взревел он и нырнул через стол на Алана, которого, в свою очередь, парализовало от ужаса, вызванного нападением крупного ящероподобного создания.
– Это все ты? – вопросил Ларс-вин-Гетаг, в то время как его ассистенты пытались стащить его со стола, схватив за ноги.
– Все я что? – сумел выговорить Алан, разрываемый между желанием дать деру и стремлением не поставить под угрозу собственную дипломатическую карьеру, случайно поцарапав представителя Ниду в процессе бегства.
Ларс-вин-Гетаг толчком отправил Алана на пол и распинал собственных ассистентов.
– Кто-то из землян оскорблял меня целый час! Я все чуял!
Люди потрясенно таращились на Ларса-вин-Гетага целых десять секунд. Тишину нарушил Алан.
– Ладно, ребята, – сказал он, окидывая взглядом стол. – У кого дезодорант с ароматизаторами?
– Я чую не дезодорант, ты, мелкий говнюк, – прохрипел Ларс-вин-Гетаг. – Я знаю, что один из вас со мной говорит. Оскорбляет меня! Я не намерен это терпеть!
– Сэр, – сказал Алан. – Если один из нас сказал что-то оскорбительное для вас во время обсуждения, то заверяю вас...
– Заверяешь меня? – взревел Ларс-вин-Гетаг. – Я заверяю тебя, что все вы в двадцать четыре часа отправитесь работать продавцами в магазине, если не...
Пввииииииииии.
Тишина. Мёллер внезапно осознал, что всеобщее внимание обращено на него.
– Извините, – сказал Мёллер. – Грубо получилось.
Тишина продлилась еще чуть-чуть.
– Ты, – произес наконец Ларс-вин-Гетаг. – Это был ты. Все
