Робин улыбнулся.
– То есть ты никогда не бывал в таких турах? Или хотя бы на парадах в День Ветерана?
– Я не очень гожусь для парадов, – сказал Крик.
– Готова тебе поверить, – сказала Робин. – Ты же у нас волк-одиночка.
– Дело не в этом, – сказал Крик. – То есть, в этом. Но так же и в том, что лучшее, что можно сказать о моей военной службе – это что она кончилась. Я спрятал форму подальше, потому что с меня хватило.
– Этот круиз ты сможешь выдержать? – спросила Робин. – Потому что у меня есть ощущение, что всем остальным на борту еще не хватило. Именно поэтому они и здесь.
– Все будет в порядке, – сказал Крик. – Я одиночка по натуре, но это не значит, что не способен симулировать общительность.
– Боец-удалец! – сказала Робин. – Готова поспорить, впрочем, что в гражданке ты будешь один. Вот увидишь.
* * * * *
– Что это, вы без формы? – спросил лысый мужчина за столом 17, когда Крик и Робин заняли свои места.
– Наш багаж отправили на Бермуды, – сказал Крик.
– Боже, если бы каждый раз, когда я слышу это объяснение, мне давали по доллару... – сказал лысый и протянул руку. – Чак Грейд, а это моя жена Эвелин.
– Хикори Тошима, – сказал Крик, пожимая ему руку.
– Прошу прощения?
– Я приемный, – сказал Крик.
– А, – сказал Грейси.
– А это моя невеста Дебби, – сказал Крик, указывая на Робин.
– Ого! Поздравляю вас обоих, – сказала Эвелин Грейси.
– Спасибо, – сказала Робин. – Это произошло довольно неожиданно.
– Вам придется все нам рассказать, – сказала Эвелин. – Обожаю истории обручения.
– Мы познакомились в молле, – невозмутимо продолжала Робин. – Налетели друг на друга с размаху. Покупки так и раскатились во все стороны.
Дорассказать она не успела – появились еще две пары: Джеймс Гровер, его жена Джеки, а также Нед и Дениза Лефф. Пока шел обмен рукопожатиями, прибыла последняя пара: Крис Лопез и ее компаньон Эрик Вудс. Последовала еще одна волна рукопожатий, а Крик в третий раз объяснил, что его усыновили. Подошел официант и наполнил бокалы.
– Теперь, когда все собрались, – сказал Грейд, – хочу спросить – есть ли за столом офицеры?
Присутствующие покачали головами.
– Хорошо! – сказал Грейд. – Значит, у нас здесь свободная от формальностей зона. Мы будем пьянствовать и обжираться, как свиньи, в течение всего круиза.
Сидящая рядом с ним Эвелин закатила глаза и шлепнула мужа по руке.
– Успокойся, Чак, – сказала она. – И это приказ вышестоящего офицера.
– Есть, мэм, – сказал Грейд и ухмыльнулся сотрапезникам. – Вы поняли, кто здесь командует.
– Я слышала, капитан «Неверленда» – ветеран Паджми, – сказала Крис Лопез. – Кто-нибудь знает, это правда?
– Я могу ответить, – сказал Нед Лефф. – Правда. Он командовал десантным ботом. Это одна из причин, по которой мы выбрали для этого круиза «Неверленд».
– А вторая – дешевизна, – сказал Грейд.
– Это тоже весомый довод в его пользу, – признал Лефф. – Но были суда и подешевле. Я состоял в организационном комитете. Капитан Лехэйн вышел на нас и предложил свое судно. Это решило дело. При Паджми он показал чудеса пилотирования. Его бот получил прямое попадание, но он ухитрился дотащить его до корабля.
– А теперь катает туристов, – сказал Джеймс Гровер.
– Не вижу в этом ничего плохого, – сказала Лопез. – Он отслужил свое, как и все мы.
– Я не критикую, – сказал Гровер. – Черт, я ему завидую. Я сам был пилотом хоппера. Теперь я торгую коврами. Я бы махнулся с ним не глядя.
– Мне нужен ковер, – сказал Грейд.
– Тогда это счастливый день для одного из нас, – сказал Гровер.
– Кстати, помяни черта, – сказал Лефф и указал в дальнюю часть комнаты. – Похоже, капитан Лехэйн собирается что-то сказать.
Крик повернулся и увидел моложавого мужчину в белой униформе компании «Хайсберт-Амэрикен», который поднялся на ноги и стучал вилкой по бокалу. Болтовня в помещении быстро стихла.
– Товарищи ветераны, – сказал Лехэйн. – Солдаты, морпехи, мичманы и да, даже офицеры, – в зале засмеялись, – я приветствую вас на борту «Неверленда».
Эти слова встретили аплодисментами; Лехэйн несколько секунд помолчал, улыбаясь, и поднял руку, призывая всех к тишине.
– Все мы здесь по определенной причине, – сказал он.
– Чтобы бухать! – завопил кто-то из задних рядов. Толпа взревела.
Лехэйн опять улыбнулся.
– Хорошо, по двум причинам. Вторая причина – чтобы отдать долг чести нашим друзьям и товарищам, павшим на равнине Паджми. Больше десяти лет прошло с того времени как мы – некоторые только-только закончили школу – сражались и умирали в величайшей войне с тех пор, как наша планета присоединилась к Конфедеративному Сообществу. За эти годы много было сказано о битве при Паджми. Много было сказано против нее. Но никто ни разу не усомнился в храбрости мужчин и женщин, сражавшихся и умиравших в этой битве. Мы лучше кого бы то ни было знаем, что это правда, и что тогда родилось братство, объединившее тех, кто выжил и призывающее нас помнить тех, кто принес последнюю жертву своей планете и своим соратникам, – он поднял бокал. – За наших братьев и сестер.
– За наших братьев и сестер, – донеслось в ответ от каждого стола. Все выпили.
– Как вы знаете, – продолжал Лехэйн, – этот рейс «Неверленда» включает заход на Чагфан, и мы организовали мемориальную церемонию на равнине Паджми. Надеюсь увидеть всех вас там. До и после нее, разумеется, вы сможете наслаждаться жизнью во всех обычных портах захода и на борту «Неверленда». Поскольку, как верно заметил мой друг из задних рядом, нет ничего дурного в том, чтобы получать удовольствие от жизни, вспоминая наших товарищей. Еще раз от имени команды «Неверленда» я приветствую вас на борту и желаю вам приятного путешествия. Спасибо.
Он уселся под звуки аплодисментов. По залу засновали официанты, сервируя салаты.
– Хорошо сказал, – заметил Грейд.
– Я говорил, что он прекрасный парень, – сказал Лефф.
– А как вы собираетесь проводить церемонию на равнине Паджми? – спросила Лопез. – Я думала, нидские убийцы планет стерли ее с лица земли.
– И да, и нет, – сказал Лефф и откинулся на спинку стула, давая официанту расставить салаты. – Равнина никуда не делась. Однако сейчас она скрыта под сотней метров
