- Все просто: у тебя появились связи, против которых она не пойдет.
- Чего? Какие связи? Откуда она про дядю Жору узнала?
Не удивляйтесь, мамин шеф - влиятельный человек в нашем городке. Один из первых бизнес свой открыл. Но он и Обашкина… Бред какой-то.
- Марусь, после твоей песни про переезд у меня настроение ни к черту. Какой еще дядя Жора? Я про мать свою говорю. Обашкина увидела, как мать вас встретила. Этого достаточно, чтобы сделать выводы и из танка превратиться в трехколесный велосипед.
- А-а-а. Прикольно. Я теперь под крышей Довлатовых. Клас-с-с.
Даже весело стало.
- Мне долго ждать объяснений? – говорит Фил, и мне на расстоянии видно, как у него глаз задергался. – И без шуточек, не то с лестницы спущу.
Как представила, что Фил меня за ухо схватит и к выходу потащит, стало еще веселее. Наивный, если думает, что я позволю. Не-а. Сама сбегу, забыв про личную войну со спортом.
- Да ладно тебе, можешь не включать режим крутого мачо, – улыбаюсь, по сторонам оглядываясь в попытках найти что-то, за чем можно спрятаться в случае чего. – Я помню историю с твоим пальцем. Угрозы не прокатят. Эй-эй. Поняла. Молчу и говорю по делу.
Шутки закончились, когда он пульт в воздух подкинул и ловко поймал. Не сложно было угадать, что если скажу еще хоть одно слово, то он прилетит мне в лоб. Тогда все, привет, синяк и подколы одногруппников.
Пришлось забыть про шуточки, которые я по пути в отель придумывала, и изложить всю суть в том соусе, в котором она была приготовлена.
- Чего? Мать там совсем сдурела, что ли? – возмутился он, наяривая сотый круг по комнате. На рекорд идет. Ставлю сотку, еще два - и он сдуется. – Это ты придумала.
- Что? Соображаешь, о чем говоришь? – Мои глаза автоматически округляются, и я от возмущения на месте подпрыгиваю, будто задницей на ежика села. – А-а-а. Я поняла. Небось сейчас возомнил, что я хочу руку засунуть в ваши кошельки. Фу-у-у. Довлатов, да ты..
- Я так не думал, – тут же отвечает он, перебивая. – Хватит бредить.
- Хоть на этом спасибо, – бурчу и разворачиваюсь к окну. – Баба Валя счастлива. Твоя мама вроде бы тоже. Тем более нам и жить вместе не придется. Ты в отеле, а я в твоей квартире. Даже не пересечемся. Обещаю проблем не создавать.
- Так ты и про квартиру знаешь?
- Довлатов, я все о тебе знаю. Прям все-все, – снова вру, но мне так понравилось выражение его лица. – Мир? Отпразднуем? А то мне домой ехать совсем не хочется.
Кажется, рано я праздновать собралась. Парня все еще бомбило. Он снова превратился в раненого кузнечика и пытался понять, где смог так согрешить, раз в наказание на его шею меня посадили. Но против сестер, которые только-только начали сближаться, пойти не мог. Сам понимал, как это важно для его матери. И я все понимала. Ржала над ним, но спихивала все на защитную реакцию. У меня тоже стресс, между прочим.
- Ладно, но подруга твоя не должна знать, где ты будешь жить. Ясно?
- Как дважды два.
- Марусь, куда ты снова сбегаешь? Уже неделю тебя поймать не могу. Пойдем в кафе посидим. Расскажешь, куда тебя баба Валя перевезла.
- Насть, времени нет. Дела у меня. Я тебе вечером позвоню, – отмахиваюсь и не останавливаясь к выходу лечу.
- Ну какие дела? Я это уже слышала. Пойдем, пожалуйста.
- Личные, Смирнова. Очень личные.
Не буду же я ей рассказывать, что меня Довлатов уже час ждет. С обеда названивает, хотя сам на вокзале ясно дал понять, что нянькаться со мной не будет. Прям так и сказал:
- Сажина, не путайся под ногами и не спали мою квартиру.
Вот я и обалдела, когда сегодня его номер телефона на экране увидела, который меня тетя Лиля заставила записать. Переживаю, конечно, вдруг что-то случилось.
- У тебя кто-то появился, да? – Смирнова не унимается и уже не просто говорит, а громко восклицает.
- Да, нервный тик от твоих вопросов. Насть, серьезно, чего пристала? Тебя вон Барашкин ждет.
- Обашкин!
- Да какая разница?
И правда, никакой. Стоило подруге только увидеть Славика, как у нее тут же пропало желание сходить со мной в кафе. Бежала к нему так, что было видно ценник на подошве.
Ужас. Честное слово, клиника какая-то.
Мне вроде бы самой спешить надо, но я не могу упустить возможность улыбнуться Обашкину и посмотреть, как он снова дергается. Каждый раз пугается, будто не меня видит, а страшное привидение. Меня это, конечно, веселило, но не сегодня.
Сейчас у меня начинала болеть голова, и с каждым шагом становилось все хуже и хуже. Не знаю, на кого я была похожа, но стоило Довлатову меня увидеть, как он тут же усадил меня в машину и закрыл все окна.
- Эй, ты как себя чувствуешь? Марусь?
- Тебя увидела, и стало…
Он меня Марусей назвал? Марусей? Не, как обычно, Сажиной?
Ого-о-о.
- Лучше?
- Хуже. Теперь меня тошнит.
- Ты даже когда болеешь, все равно остаешься язвой.
- Я никогда не болею. Сейчас посижу минуту с закрытыми глазами, и все пройдет. А когда пройдет, я тебе отвечу за язву.
Подумаешь, горю вся. Может, температура немного поднялась. Сама виновата, уснула под кондиционером. Но ничего, можно не волноваться. Сажиных никакая зараза не берет. Проверено.
А потом я почувствовала, что меня пристегнули ремнем и машина тронулась с места. Еще чуть позже мерещилось, будто я летала. Правда-правда. Парила в воздухе, а рядом кто-то бурчал и возмущался. Кажется, это был мой лучший сон. Так я и думала, пока не проснулась в чужой постели, переодетая в чью-то футболку.
Не-е, точно не проснулась. Кошмар снится. Самый страшный кошмар любой хорошей девочки. Надо себя ущипнуть, и тогда это все закончится.
Эй, почему не больно? Еще одна попытка – ничего. А может, пока я спала, меня радиоактивный паук укусил? Теперь я не просто человек, а Суперпаучиха с мощной суперсилой?
Стоп. Я не свою руку щипаю.
- А-а-а-а-а-а-а.
Глава 28
- Сажина, давай спать. Потом орать будешь.
Спать? Он и правда думает, что я сейчас закрою глаза, свернусь калачиком и усну под его боком? Серьезно? Я его во сне по голове била, что ли? Вот ведь индюк безмозглый. Да я дышать не могу, а от возмущения еще сильнее визжать хочется, когда он, не просыпаясь, закидывает на меня свою тяжеленную ногу.
- Подъем, спящая красавица, – отталкиваю его от себя и тихо радуюсь, видя на нем одежду. Без понятия, откуда мысли дурные ко мне
