– Вроде никого, – сказал он, распахивая дверцу.
На всякий случай я выставила вокруг нас защиту, вернее, вообразила, что выставила, ибо никаких теоретических знаний по этой теме не имела. Мы двинулись к родной обители дружной троицей, плечом к плечу, Брэд слева от меня, Ронн справа. Я нервно прыснула:
– Мы что, теперь все время так передвигаться будем?
– Надеюсь, что нет, – сухо ответил Брэд.
– Я тоже на Дилана рассчитываю, – поддержал его Ронн.
Захлопнув дверь любимого дома и тщательно ее заперев и физически, и магически (оставив только лазейку для Дарта-младшего), я почувствовала себя увереннее. Прямо в прихожей сбросила туфли и сумочку, сняла с плеча Ронна пиджак и ревниво его осмотрела (пиджак, не Ронна). Горько вздохнула. Конечно, он замарался кровью с футболки! Чуть-чуть, но все равно, как теперь выводить? Качок сверлил меня возмущенным взглядом.
– Я думал, это ты ко мне устремилась, а она о тряпке волнуется! – взревел он.
– О фирменной, между прочим, и очень дорогой, – посчитала я нужным оправдаться. – К тому же тебя Сташек лечил, так что…
– Что? – Ронн вызывающе упер руки в бедра. – Все плечо горит, а рука еле двигается!
– Серьезно? – Я удивленно отвлеклась от изучения пиджачной подкладки. – Почему?
– Пожадничал твой Сташек! – мрачно предположил Ронн.
– Скорее просто времени не хватило, – вступилась я за целителя, проигнорировав использованное качком притяжательное местоимение. Я подошла к Ронну, задумчиво покусала губы:
– Смой всю кровь, а там посмотрим. Не думаю, что все так плохо, просто еще рано для полного выздоровления.
Спортсмен что-то проворчал.
– А пиджак я в холодной воде отстираю. – Брэд забрал вещь у меня из рук. – Сейчас замочу и будет как новенький.
Он исчез в ванной комнате, я проводила его растроганным взглядом. Едва ли не всхлипнула умиленно. Если и есть какое-то положительное приобретение в моей новой жизни – то это, несомненно, хозяйственный смуглый красавец.
Ронн, пыхтя, отправился за Брэдом, торопя его, чтобы принять душ, а я прошла на кухню и налила полный стакан воды. Выпила его залпом, подумала и наполнила заново. Раздался приглушенный сигнал мобильника, я поплелась в прихожую и вяло закопошилась в сумке.
Звонил начальник. Упс!
– Слушаю, – боязливо сказала я в трубку.
– Регина, как ты себя чувствуешь? – сурово осведомился Березин.
– Э-э? – растерянно переспросила я, в то время как в голове запрыгала резвой кусачей блохой паническая мысль: что ему известно?
– Сташек предупредил, что тебе стало плохо, и он отправил тебя домой, – продолжал шеф.
– Ах да! То есть нет… В смысле… – Я предприняла волевое усилие и смогла собрать мысли в кучку, а слова – в предложение. – Спасибо, Роман Андреевич, мне гораздо лучше.
– То-то же, – удовлетворенно хмыкнул полковник. – Думаю, это обычная слабость, надо было сразу съесть чего-нибудь после анализов.
– Не подумала, – покаялась я, про себя же удивилась: «Это ж сколько крови надо выкачать, чтобы дурно стало? У кого как, наверное… Кому-то и одного вида хватает… Кстати, а в самом деле, сколько крови у меня забрали? Я же совсем не следила, все порхала над Критом…»
– Болеть сейчас не время! Даже не пробуй! – рявкнул Березин, и я вздрогнула, резко вырванная из размышлений.
– Конечно, конечно! – поддакнула я.
– Пока отдыхай, и даже завтра в офис можешь немного опоздать, – великодушно разрешил начальник и, предупреждая мои пылкие благодарности за неожиданно проявленную щедрость, добавил: – Но чтобы к вечеру была полна сил, здоровья и служебного рвения!
«А что у нас вечером?» – чуть было не поинтересовалась я простодушно, но не успела, и слава богу, потому что полковник сказал со значением:
– Сегодня у нас ответственный день – легализация истинного вампира. Надеюсь, ты не забыла?
– Как я могла?! – воскликнула я, стараясь, чтобы голос звучал не очень фальшиво. А сама в изнеможении прислонилась к стене, да нет, навалилась на нее всей тушкой.
– Машина заедет за тобой вечером, в полдевятого. Собираемся в управлении миграционной службы, проверь электронку, я выслал тебе подробный протокол. Вампир настаивает на твоем присутствии, значит, так тому и быть.
«Ну, разумеется!» – мысленно буркнула я.
– И, Регина, – Березин замялся, что ему было несвойственно, и я вмиг насторожилась, – тебе все же придется прийти на комиссию… когда будут готовы результаты. Но не раньше, – решительно закончил полковник, – чем мы окрутим принца!
Я скрежетнула зубами. На комиссию! Но сперва окрутим принца! Что за формулировка такая? Они его женить собираются, что ли? Злобные мысли заметались, левая рука с энтузиазмом на них откликнулась. Значит, Мориц на анализы все-таки рассчитывает. Ну и влипла я, дура! Но пока буду помогать Березину с истинным вампиром, шеф меня защитит. А что потом? «Окрутим» принца и прощай, Регина? Ждет тебя пожизненный инкубатор?!
– Регина? – недовольно позвал меня шеф.
Я торопливо попрощалась, нажала «отбой» и стремглав выбежала на задний двор. Левая рука от плеча до самых кончиков пальцев гудела и плавилась и наконец, резко взлетев, выдала мощный заряд. Упс! Раздался негромкий хлопок, и садовый домик со всем содержимым аккуратно осыпался на землю кучкой серого пепла. Небольшой такой кучкой, неприметной, даже и не заподозришь, что в ней уместились не только сама хозпостройка, но и пара леек, шланги, газонокосилка, моя рабочая одежда и прочая садовая фигня. Тупо посмотрев на творение своих рук, точнее, руки, я медленно опустилась на скамейку, которая стояла за мной и, к счастью, не пострадала. У двери черного хода обеспокоенно замаячил Брэд, но я махнула ему рукой (правой), и он понятливо отступил. Бывают моменты, когда просто необходимо побыть в одиночестве.
Кстати, насчет одиночества. Где там мой внутренний голос? Он как забился поглубже во время покушения, так до сих пор и не подавал признаков жизни. Перепугался, что ли? «Эй, ты где? – окликнула я его. – Чего молчишь? Такие дела закрутились… Скажи что-нибудь!» – «А чего тут скажешь? – по-стариковски завздыхал внутренний голос. – Сама все понимаешь. Если и был шанс все скрыть, то сегодня после стрельбы этой долбаной он накрылся медным тазом. И ведь совсем рядом с управлением! Наверняка кто-нибудь что-нибудь увидел, заметил, обратил внимание и так далее. Да и вообще, еще и комиссия, будь она неладна…» Внутренний голос горестно затих, да и мне нечего было сказать. Мы удрученно помолчали. И тут снова заиграл мобильник. Я со вздохом на него посмотрела. И еще раз. Проморгалась. Этим не удовольствовалась и усиленно протерла глаза рукой. Хм, высветившийся на экранчике адресат никуда не делся и на другой меняться не захотел. Я нажала на связь.
– Мама? – робко и недоверчиво спросила я, одновременно лихорадочно соображая: так, до моего дня рождения еще три месяца, до ее – и того больше, Новый год давно прошел… зачем она звонит?
– Привет, Регина. – Из трубки зазвучал слегка манерный, слегка скучающий, хорошо поставленный голос. Действительно мама. – Как у тебя дела? Что нового?
– Да вот, – я бросила грустный и немного виноватый взгляд на кучку праха у дорожки, – только что уничтожила садовый домик.
– Да? – оживилась мама, и великосветские интонации исчезли из ее голоса. – Это такое уродливое строение, прижатое к коттеджу? Давно пора! И во что это тебе обошлось?
– Абсолютно бесплатно, – честно призналась я и села на скамейке поудобнее,
