— Задал ты мне задачку, вьюнош. С одной стороны, товар у тебя не ах, а с другой, не хочется казака обидеть, который сумел бандитов окоротить.
— Что, и вы уже знаете? — не удержался князь.
— Весь город знает, — отмахнулся мастер.
— Вы, почтенный, особо голову себе не забивайте. Что сделано, то сделано. А то, что оружие не особого качества, так я тут про дамасский булат и не рассказываю. Просто дайте цену толковую, и сойдемся, — улыбнулся Гриша.
— Цену, говоришь? — задумчиво протянул мастер. — Тогда придется каждый ствол отдельно оценивать. Долго это.
— А мы и не торопимся. Только учтите, мастер, что цены на оружие я знаю.
— Кто бы сомневался, — усмехнулся мастер. — Чтобы казак да цену оружию не знал, так не бывает. Ну, а сам что скажешь? Не по цене, по сохранности.
— А что тут говорить? — пожал Гриша плечами. — Вот эта пара, — он отложил два пистолета в сторону, — слова доброго не стоят. Тут ремонт нужен. Пружины менять надо, да и стволы изношены. Эта, — парень отложил другую пару пистолетов, — кому по бедности сойдет. Только кремни поменять. А вот за эти две пары можно и полную цену взять. Ну, а штуцера средней сохранности. Тут и думать нечего.
— Ишь ты, — одобрительно хмыкнул мастер. — Все как есть сказал.
— На то и казак, — рассмеялся Гриша.
— Добро. Штуцера по семи рублей возьму, а за пистолеты по три за пару на круг.
— Серебром или на ассигнации? — быстро уточнил парень.
— Тебе серебром заплачу, — помолчав, заявил мастер, словно отрезал.
— Спаси Христос, почтенный, — склонил голову Гриша.
— Тебе спасения, вьюнош, — пробасил мастер. — Та банда много бед наделать могла.
Ловко отсчитав деньги, оружейник повернулся к князю и, заметив его интерес к боеприпасам, спросил:
— Что интересует, сударь? Патроны есть разные. К англицкому оружию, к французскому. К нашему, само собой, имеется.
— Нужны патроны к «бульдогу», — ответил князь.
— Есть такие. По пяти копеек за штуку.
— Ого! Ну и цены, — удивился Николай Степанович.
— Так ведь и привоз денег стоит, — развел мастер руками. — Это в столицах цена пониже, потому как везти недалеко. А сюда пойди закажи, да еще и заказанного ждать устанешь.
— Ладно. Уговорил. Отсыпь на рубль. Мне им не воевать. Хватит, — махнув рукой, скомандовал князь, доставая бумажник.
Из оружейной лавки они вышли весьма довольные собой. Гриша, снова оглядевшись, направился в сторону суконных рядов. Закупив себе пару рубашек, холста на исподнее и портянки, парень набрел на прилавок скорняка и тут же сцепился с ним в торге за папаху. Кубанка явно ему нравилась, но платить без торга — продавца обидеть. Наблюдая за этим зрелищем, князь только удивленно головой качал, слушая аргументы, приводимые спорщиками.
Тряся и теребя папаху так, что нитки трещали, они тыкали ею друг другу в носы, тыча пальцами в спорные точки. Сам князь, внимательно рассмотрев кубанку, не смог найти и третьей части тех изъянов, что называл парень. Наконец, уплатив за папаху рубль бумажкой, Гриша с довольным видом отступил от прилавка.
— И чего ты с ним так сцепился? — не удержался от вопроса князь. — Ведь деньги-то у тебя есть.
— Есть, — с улыбкой кивнул парень. — Но ведь это базар. Тут не поторгуешься, уважать не станут. Да и папаха хороша. А торг для мастера — это как похвала. Не станешь спорить, мастера обидишь. Принято тут так.
— Обычай, значит, — на всякий случай уточнил Николай Степанович.
— Ага. Он и есть.
— Ну, ты все купил или еще за что торговаться будешь? — спросил князь, уже уставший от этого долгого дня.
— Чувяки только купить осталось. Не в сапогах же по дому ходить, — подумав, ответил Гриша.
— Ох, и повезет же какой-то красотке, — рассмеялся князь. — Хозяйственный ты, аж дух захватывает.
— А вы думали, что казаки только войной живут? — усмехнулся Гриша. — Нет. Мы от начала своим умом жили. Над нами ни бояр, ни чиновников никогда не было. Только своя голова да казачий круг. Да и крепостными мы никогда не были.
— Это заметно, — хмыкнул князь.
— Чем же? — с интересом спросил парень.
— А не умеешь ты спину гнуть. С любым пытаешься как с равным говорить. Даже с тем, кто по чину и по рождению тебя намного выше. Да, грубости ты не допускаешь, но и почтения в тебе нет.
— Меня учили почитать только Господа да честь воинскую. Остальное от лукавого, — отрезал Григорий, и князь поперхнулся, услышав это.
— Ладно, — спустя пару минут придя в себя, сказал князь. — Покупай свои чувяки, и поехали домой. Устал я, да и есть уже хочется.
* * *Вечером того же дня они получили сюрприз. Зизи, которая должна была приехать только через неделю, ворвалась в арендуемое имение словно ураган. Не ожидавший такого скорого приезда сестры Николай Степанович только руками развел от удивления, а девочки с восторженным визгом набросились на приехавшую тетю, теребя ее и спеша поделиться важными детскими новостями. Кое-как угомонив эту верещащую троицу, Лиза отправила девочек в детскую и, устало присев на диван, с улыбкой спросила:
— Зоенька, как прикажешь тебя понимать? Ты же собиралась приехать только на следующей неделе. У тебя все в порядке?
— Лиззи, не занудствуй, — отмахнулась Зоя. — Просто мне до тошноты обрыдли это светские физиономии. Или ты не рада меня видеть?
— Не говори глупостей, дорогая. Уж кого-кого, а тебя я всегда безумно рада видеть. Про девочек я уже и не говорю. Замучилась их отдирать от тебя. Так какие новости в столице?
— Все как обычно. Того поймали на той, а этот проигрался до исподнего. В общем, ничего нового. А у вас что?
— Да тоже ничего особенного, — вздохнула Лиза. — Провинция. Если бы не местные воды, я бы уже взвыла от скуки.
— Вот как? А мне тут сообщили, что вас едва не похитили. Целое сражение разыгралось. Я уж грешным делом решила, что ты стала тут новой Еленой, а Ессентуки превратились
