— Что, друг мой, тяжело? — спросил он, подойдя к парню.
— Не то слово, Николай Степанович, — вздохнул парень. — Словно сплю наяву.
— Не нравится?
— Не мое это все. Тесно тут.
— Это в столице тебе тесно? — растерялся князь.
— Дома большие, подворья широкие, а тесно. Воли степной не хватает, — пояснил парень, грустно улыбнувшись. — Да и сыро тут, словно у болота.
— Так город на болоте и построен. Осушили и построили.
— Вот я и говорю, сыро, — снова вздохнул Гриша.
— Ты с собаками своими разобрался? — сменил тему Николай Степанович.
— Сразу же. Все подворье с ними обошел, дал все закоулки обнюхать. Так что ночью нужно будет просто конюшню открыть. Остальное они сами сделают. Так дворнику и сказано.
— А он что? — с интересом спросил князь.
— Толковый человек, хоть и пьющий. Собаки его признали, да и он не испугался. Так что поладили.
— Вот уж не думал, что Федор окажется настолько смел, что не испугается к твоим зверям подойти, — усмехнулся князь.
— А вот это вы зря, Николай Степанович. Они с виду хоть и страшные, но умные и просто так никогда не кинутся. Их потому и обучали сразу троих. Одного пса запутать или ранить можно, а вот сразу трех не выйдет. Выучка.
— Ну, тебе виднее, — смутился князь. — Бог с ними. Ты как, готов начать свое обучение?
— Скорее бы уже, — улыбнулся Гриша. — Не умею без дела сидеть. А у вас тут и руки приложить некуда.
— Да уж, конюх уже ко мне жаловаться приходил, что ты его от дела оттираешь, — рассмеялся князь. — Говорит, Грач его из-за тебя даже к деннику подпускать не хочет. Сразу скалиться начинает и укусить норовит. Зверь дикий, а не конь.
— Баловной, — добрая улыбка осветила лицо парня. — Привык, что я его почитай каждый день чищу да вываживаю. Да и то сказать, не простой то конь. На таком в любой бой можно.
— Да уж, красавец, — кивнул князь, вспомнив, как сам любовался из окна, наблюдая за тренировкой жеребца. — Не забыть бы сказать, чтобы девочек к нему не подпускали.
— С чего? — удивился Гриша.
— Так ведь зашибет, шальной.
— Грач? Да бог с вами, Николай Степанович. Он Машеньку катал, так шел, словно по ниточке, не качнув. Таким мягким шагом только иноходцы ходят, так у тех шаг такой от природы. А тут учуял, что дитя, и сам пошел, — вступился за своего любимца парень.
— Это когда это ты успел Мышку на своего зверя посадить? — растерялся от возмущения князь.
— Так я его во дворе вываживал, а она от нянек сбежала. Ну и попросила покатать. А что не так-то?
— Сбежала, значит. И часто она от них сбегает? — непонятным тоном поинтересовался князь.
— Ну, три раза было, — подумав, ответил парень.
— Три раза… И каждый раз ты коня вываживал.
— Ну да. В первый раз сказала, что давно хочет научиться верхом ездить. Ну, и научить попросила. Я показал, как правильно в седло садиться и как спину держать. У нее хорошо получается. Да что не так-то? Если не надо было, так вы не говорили.
— Нет, все нормально, — взяв себя в руки, быстро ответил князь. — У кого еще по-настоящему верховой езде учиться, как не у родового казака? М-да. И Зоя уехала.
— Далеко?
— Так на богомолье, как ты советовал.
— Ей надо было, — кивнул парень.
— Ладно. Завтра утром поедем с тобой в школу записываться. Я уже договорился с директором.
— А учиться когда? — тут же спросил Гриша.
— Думаю, через неделю. А что?
— Так надоело без дела бродить.
— А, ну да, ну да, — задумчиво кивнул князь и, развернувшись, отправился к себе в кабинет.
Проводив его взглядом, Гриша снова вздохнул и отправился на конюшню. Так получилось, что попав в столицу, по душам поговорить у него получалось только с животными. Благо слушали они не перебивая и разболтать об услышанном не могли.
Шагая по коридору, князь вспоминал слова сестры о первой влюбленности девочек и, не удержавшись, сменил направление, отправившись к жене. Но едва только он начал рассказывать ей об услышанном, как Лиза, решительно вскинув руку, решительно заявила:
— Я все знаю, Николя. Более того, за этими уроками я внимательно наблюдала из окна. И должна сказать, что наш Григорий настоящий мастер в обучении верховой езде.
— Ты знала?! — тупо повторил князь. — А почему не сказала?
— Тебе не до того было. Да и нечего тут рассказывать. С первого взгляда видно было, что Гриша относится к ней как к ребенку и обучал как ребенка. А еще могу добавить, что беспокоиться за девочек я перестаю, только когда он рядом с ними.
— Лиза, это уже переходит всякие границы, — обеспокоенно сказал князь. — Как ты не можешь понять, что дома нам ничто не может угрожать?
— Николя, ты несколько раз повторял эту фразу там, на отдыхе, но как оказалось, это не так, — не терпящим возражения тоном ответила супруга. — Так что позволь мне судить, что опасно, а что нет. И вообще, не забивай себе голову женскими бреднями. Делом займись.
— Лиза, это не смешно. Я хорошо помню, что сказала Зоя, и я не хочу…
— Николя, не будь дураком, — отрезала княгиня. — Если уж я с самого начала знаю, куда и зачем бегает моя дочь, то обо всем остальном я тоже узнаю. К тому же Машенька регулярно прибегает ко мне задать какой-нибудь вопрос. И поверь, я знаю, что ей ответить.
— Женский заговор в собственном доме, — растерянно усмехнулся князь.
— Радуйся, что не бабий бунт, — не осталась в долгу княгиня. — Сказала же, не забивай себе голову. Это все мои дела. Лучше обеспокойся безопасностью
