— Хочешь купить мою дочь? А только что упрекал меня за это, — он цокает и качает головой.
— Нет. Я хочу сделать ее счастливой. И если дело в деньгах, я готов заплатить столько, сколько нужно.
— У тебя нет таких денег, — самодовольно ухмыляется Виктор.
— У меня есть доля в строительном холдинге, которым я управляю, ровно семьдесят процентов, охранный бизнес, несколько магазинов, квартира, дом. Денег у меня достаточно, просто…
— Все они вложены в бизнес, — со скучающим видом кивает Комаров.
— Это не проблема.
— Да. Вот только мне не нужны эти деньги. Точнее, нужны не только они, — он побарабанил пальцами по столешнице из красного дерева и подался вперед. В глазах его загорелся алчный огонек, пальцы зажили собственной жизнью, будто он пересчитывал купюры. Мне не удалось сдержать брезгливой гримасы, и отец Маши скривил губы в усмешке, заметив это.
— У Полянского есть кое-что гораздо более ценное. Я получу не только деньги, но и все остальное, включая доступ к информации об их деятельности. Мне уже удалось накопать достаточно.
— Вы хотите обанкротить собственного зятя? — я удивленно вскинул бровь.
Комаров словно опомнился и тут же оборвал меня:
— Вы очень наивны, молодой человек. Наш разговор окончен.
Я хмуро смотрел на мужчину и в груди зарождалась неясная тревога. Паззл в голове сложился разом, как по щелчку пальцев, но догадка была слишком… жестокой. Даже для такого, как Комаров.
— Маша упоминала, что вы недавно заставили ее подписать завещание, по которому вы будете единственным наследником, — осторожно говорю я, внимательно следя за реакцией хозяина кабинета.
— Да, в случае ее смерти все перейдет мне.
— Вы что, решили убить собственную дочь?! — не выдерживаю, подаюсь вперед.
Как же я надеюсь, что это просто глупое предположение! Но в глазах Виктора мелькает нехороший огонек и на секунду он довольно усмехается, но тут же на лицо возвращается безразличная маска.
— Ну, это ваши домыслы, молодой человек. Никто из нас не знает, когда ему уготовано умереть. Может, завтра на наши головы упадет кирпич? — пожал он философски плечами.
Какая же мразь… Поэтому он так хотел, чтобы Маша вышла именно за Полянского. От гнева закипела кровь, хотелось просто вцепиться этому уроду в глотку и покончить все разом. Всего одна смерть, но сколько же она решит проблем!
— Весь бизнес Полянских даже при разделе имущества через суд вам все равно не получить, — отвечаю сквозь зубы, чтобы не сорваться.
— К счастью, для таких случаев есть брачный контракт. Никто ведь не осудит любящего супруга за то, что он хотел оставить все своей любимой молодой жене. А подпишет договор Эдуард в светлом уме, так что…
— Вы думаете, что этот документ не проверит юрист Полянских? — изумленно вскидываю брови.
— Проверит. Но подпишет Эдуард нужный экземпляр. Подменить некоторые документы не так — то сложно. Всего лишь нужен верный и преданный человек.
Этот урод все просчитал, до малейших шагов. Но черт бы со всеми этими деньгами и бизнесом, в голове не укладывалось совсем другое. Он собирался просто хладнокровно убрать не только Эдуарда, но и свою дочь. Зря я надеялся на адекватный разговор, на то, что мы решим все, как мирные люди. Такой, как Комаров, должен поплатиться за все.
— Знаете, я слышал и знаю о тебе многое — скольких невинных ты убивал и мучал ради денег. Но я не думал, что ты способен вот так просто убить собственную дочь. Ради чего? Кучи бумажек? Тебе прямая дорога в ад, ублюдок, — сжимая ручки кресла до побелевших костяшек, сплевываю я.
— Заткнись, паршивец! — лицо Комарова бледнеет, его буквально трясет от бешенства, — Маша не моя дочь и никогда ей не была! Так что одной ш***ой больше в моем доме, одной меньше — разницы нет! А теперь пшел вон.
Это звучит настолько неожиданно, что повисает молчание. Лишь спустя несколько секунд я интересуюсь:
— Не боишься, что я расскажу старшему Полянскому обо всем, что ты тут растрепал?
— Кто тебе поверит без доказательств? К тому же, ты же понимаешь, что если только попробуешь что-то вякнуть, то это сразу отразится на Маше, — с самодовольной ухмылкой поинтересовался Комаров, — такими темпами она и до свадьбы не доживет.
Именно в этот момент сорвало последние тормоза. Ярость, закипевшая в венах, была какой-то животной. Когда хочется просто разорвать на куски, голыми руками, не оставить живого места. Плевать, что будет, главное — прямо сейчас раздавить эту мразь, чтобы не дать даже шанса навредить Маше.
— Охрана! — громко заорал Комаров, едва ли не бегом огибая стол.
Я не успел его даже ударить нормально, как меня уже из кабинета выволакивали. Как будто охрана прямо за дверями дежурила. Хотя не удивлюсь, если это было действительно так и амбалы были в приемной сразу после моего прихода. И Виктору очень повезло, что они оказалась рядом, иначе я бы просто размазал его ухмыляющуюся морду по дорогому сукну его офисного стола.
Даже на улице не сразу удается прийти в себя. В груди клокочет, огнем горит черная ненависть, от выброса адреналина и ярости даже дышать сложнее. Хочу уничтожить этого урода, просто размазать по стенке за то, что он сделал с Машей и за то, что собирался с ней сделать. Голыми руками, медленно, чтобы слышать хруст каждой ломаемой кости. От этого желания неосознанно сжимаются кулаки.
Надо вытаскивать Машу. Причем как можно скорее. Даже если она не согласится, просто увезти ее силой, похитить, спрятать. Потом поймет, что для ее же блага.
Рядом остановился темный внедорожник и стекло с пассажирской стороны медленно опустилось вниз.
— Садись, — Игорь склоняется ниже, выглядывая через окно.
Меньше всего мне сейчас хочется видеть бывшего друга и общаться с ним. До сих пор слишком велико желание набить ему морду за все, что он натворил.
— Приехал позлорадствовать? — ровно интересуюсь я.
— Нет. Приехал помочь.
Одариваю его недобрым взглядом и ухмыляюсь. Игорь устало трет переносицу и вздыхает:
— Я действительно приехал помочь, Марк. Один ты не справишься. Садись.
Хмыкаю под нос и неторопливо закуриваю. Делаю две затяжки и киваю вместо ответа. Не колеблясь больше, сажусь в припаркованный внедорожник и пожимаю руку Игорю. Сейчас главное вытащить из этой клоаки Машу. Сводить счеты с заклятым другом будем потом.
Глава 35. Настоящий отец
Меньше всего на свете Виктор Комаров любил, когда кто- то пытается вставлять ему палки в колеса и угрожать. Такое вообще вряд ли кому- то может понравиться, но обычные люди и не привыкли решать проблемы методами бывшего авторитета. Радикально.
Все планы посыпались еще в тот момент, когда он пошел на поводу у дочери и решил отправить ее за Таей. Надо было просто сцапать эту вертихвостку и силой приволочь домой. Зачем он
