Заиграл магнитола – да, у Марка был крутой мотоцикл, с колонками. Байкер выбрал песню, и она была удивительно похожа на ту, что любил слушать папа. Неужели тоже «Железная Леди»?
О-очень тяжелая музыка!
– Открывай ее! – сказал Марк, как только девочка достала книгу.
Лера открыла – и случилось чудо. Нет, из книги не вырвался магический огонь, поджаривший альфа-собак, как котлеты. Но мутанты что-то почувствовали, зарычали. И будто бы даже попятились. Совсем немного, но это был не глюк!
– Отлично! Работает! – удовлетворенно хмыкнул Марк, снова завел мотоцикл. – А сейчас готовься – будет еще одна проверка для тебя.
– Проверка?!
– Да, насколько книга тебя слушается.
– А она разве должна меня слушаться? – испуганно спросила Лера.
– Еще как должна. Если я все правильно понял… А я вообще редко ошибаюсь!
Девочка ничегошеньки не понимала, но если это поможет им проехать, то она готова попробовать. Раскрыла книгу. На секунду ей показалось, что она видит буквы. Русский алфавит, а не ту абракадабру, которая там было до этого.
Ахнула.
– Что, увидела, да?! – улыбнулся Марк.
– Я… – произнесла Лера, и в этот момент русские буквы исчезли – снова непонятные символы. – Нет…
– Ну, ничего. Вы еще привыкнете друг к другу, – сказал священник так, словно имел в виду домашнее животное типа кота. Дескать, поживете вместе, научишь его ходить в лоток и не грызть цветы.
«Но это же книга! А он взрослый! Разве Марк не понимает, что она не живая?!» – подумала Лера.
– Они уже тебя боятся, – сказал Марк, показав ружьем на альфа-псов. – Так покажи им, кто здесь главный. Кто здесь Леди Баг!
«Леди Баг?! Да, она бы вот точно не испугалась!»
– Не бойся, просто используй книгу, словно это… – вдох, – словно это твое ружье. Такое же, как у меня, например. – Марк показал на оружие, а потом взял и убрал его в сумку. – Оно нам больше не понадобится. Если, конечно, у тебя все получится.
– А если не получится? – выдохнула Лера.
– А если не получится, тогда нам хана, дорогая моя! – усмехнулся Марк и отпустил сцепление – мотоцикл, медленно набирая скорость, покатил в сторону живой шеренги.
Прямо в пасти к альфа-псам.
12В клетушке было темно, но я увидел – это не Боров явился к нам. И даже не Серый. Антон. Парень сначала выглянул в коридор, а только потом закрыл за собой дверь. Да и закрыл-то тоже тихонечко. Так, чтобы не лязгнул замок.
Потом повернулся к нам:
– Слушайте!
– Ну, расскажи нам что-нибудь, – зло усмехнулся Клим. Сплюнул.
– Я хотел извиниться, – вдруг сказал парень.
Клим закашлялся.
– Мне правда очень стыдно, потому что это все неправильно. Особенно перед тобой хотел извиниться. – Антон кивнул на меня. – Прости! Я не должен стрелять в людей, кем бы они ни были. Даже если они угрожают Владыке, все равно… Это неправильно, не по-христиански!
Парень стоял, потупив взгляд в пол. Покраснел – даже в темноте это было заметно.
– Подойди ко мне, а то я не расслышал, – прошипел Клим. – Ты сказал, что извиняешься? Охренеть! С чего бы это тебя так проперло? Подойди – с удовольствием послушаю твою историю.
– Вы не понимаете, я давал клятву… перед Богом давал, перед Всевышним, что буду служить верой и правдой. Всегда, что бы ни случилось. Но то, что творит Марк… то, что творят Боров и Серый… мне это все не нравится. Так нельзя! Это грех! Грех на душу, понимаете?
– Грех? Так и ушел бы от Марка своего, раз заставляет грешить! – усмехнулся Клим, посмотрев на меня – мне было не смешно.
– Я не могу. Я дал обет. Это на всю жизнь! – ответил Антон.
– Вот честно, никогда этого не понимал. – Клим звякнул цепями. – Ну, дал ты там обет какой-то, но если ты видишь, что твой – как его там?! – пастырь, что он не прав. И это еще мягко говоря не прав, то почему бы не свалить от него? Правда, не понимаю!
– Простите! – еще раз сказал парень.
– Ох, ты бы лучше нас выпустил тогда, что ли… – заговорщически прошептал Клим. – Да, Макс? Мы тихо свалим. И никто не узнает, что ты нас выпустил. Мы тихонечко – раз-раз-раз! – и нас никто не видел. Просто уйдем отсюда – и все!
– Нет! – отрезал я. – Мы так просто не уйдем!
– Что значит не уйдем? Ты не хочешь на свободу? – Клим подмигнул мне: типа, какого лешего не поддерживаешь? Сейчас мы его крутанем!
Я почувствовал, как дрожь пробирает тело:
– Нет! Серый мучил мою дочь, а Боров это все организовал. Я хочу, чтобы они оба сдохли. И я не уйду, пока не разберусь с ними!
– Так нельзя, – испугался парень. – Так точно нельзя! Простите, что я сюда пришел. Простите, что ввел вас во искушение. Дал ложную надежду! Тысячу раз простите!
Он уже намеревался выйти, как я спросил его:
– У тебя есть дети?
Парень обернулся. Молодой же еще – с какой стати у него должны быть дети? С чего это я взял?
Но Антон неожиданно кивнул. Сжал губы.
– И что бы ты сделал, если бы украли твоего ребенка? Если бы какие-то подонки вломились в твой дом, избили тебя до полусмерти, а потом просто выкрали твою дочь – что бы ты стал делать?
Парень замолчал, но я видел, что глазах что-то блеснуло.
– Да… – Он неожиданно шагнул ко мне и начал открывать замок на цепи.
– Спасибо! – тихо сказал я.
– Не стоит, правда. Не знаю, правильно ли я поступаю. Я ничего не знаю. Я так запутался. Бог меня не простит за то, что прошел против митрополита. Он меня еще накажет! Обязательно накажет!
– Он всех прощает! – инстинктивно ответил я, и парень только кивнул.
«С чего вообще это сказал? Я же, типа, не верю в Бога!» – ответов на вопросы не было, все – инстинктивно.
Кандалы, звякнув, упали на пол.
– Да, теперь и про меня не забудь! Я тут тоже, как бы это сказать, не по-христиански вишу, – напомнил Клим.
Парень повернулся к нему. Сомнения на мгновение отразились на лице, но все же решился и шагнул к Климу:
– Да, конечно…
Замок щелкнул, но на это раз Антон не дал ему упасть. Подхватил.
И тогда случилось то, чего я никак не ожидал. Хотя по идее должен – намеки были. Все происходило словно в замедленной съемке.
Клим нагибается к сапогу, что-то блестит в темноте – нож! Я не успеваю и слова сказать, как он ударяет парня в шею. Брызжет кровь. Тогда Клим довершает начатое: резким и точным движением перерезает горло – от уха до уха. Антон валится на пол.
Все происходит
