Деннис Аткинсон терпеливо ждал этого самого момента, хотя мы и не стали уточнять, какого именно.
Тут разговор неожиданно перешел на знакомых, имена которых мне были не знакомы, и я поняла, что понятия не имею, что мне дальше делать.
Все сводилось к тому, что Деннис Аткинсон ни к чему не причастен. Его дед тем более – последние полтора года он был наполовину обездвижен, поэтому передвигался в кресле-коляске, и то с посторонней помощью. Вел затворническую жизнь, лишь иногда в сопровождении слуги отправляясь навестить старых военных друзей.
– Нет ли у вас родни в Лоншире? – спросила я наугад. – Кажется, я что-то слышала о лонширских Аткинсонах…
Но Деннис покачал головой. Родни в провинции у него не было, так что наше расследование зашло в тупик.
Оставалась последняя надежда – пройтись по дому, пытаясь обнаружить хоть что-то. Хоть какие-то следы Джейми, на что, признаюсь, я уже нисколько не рассчитывала. Зато после этого можно будет сказать себе, что мы сделали все что могли, и убираться восвояси.
Поэтому я перевела разговор на книги.
Деннис Аткинсон тут же с готовностью заявил, что сам-то он читать не любит, но в доме собрана большая библиотека, и если я пожелаю, то он может мне ее показать.
– О, я была бы счастлива, лорд Аткинсон!
– Деннис, – вновь галантно произнес он. – Буду рад, если вы станете называть меня по имени. Я ведь могу звать вас Агатой?
Кивнула – что поделаешь, ради Джейми я была готова даже на такое, хотя мне давно стало ясно, что никто из нашей троицы интереса у Аткинсона не вызывал.
Признаюсь, я начинала подозревать, что никто другой тоже не вызовет – Денниса Аткинсона устраивала праздная жизнь столичного холостяка, которую он не собирался менять, попавшись в брачные сети.
– Хорошо, Деннис! – улыбнулась ему, и уже очень скоро мы с ним шагали по полутемным коридорам его особняка, тогда как Тесса осталась с Дженни дожидаться приезда брата с доктором.
В дверях просторной библиотеки Деннис все же меня оставил – сказал, что слышит, как к дому подъехал экипаж, поэтому поспешит навстречу Натану Доннету и доктору Чейзвику.
Кивнув, я в очередной раз изобразила улыбку. Ну что же, наше время в доме Аткинсона подходило к концу, поэтому я пообещала хозяину, что всего лишь кину быстрый взгляд на его книги, после чего сразу же присоединюсь к подругам.
И нет, не нужно за мной приходить – я отлично помню дорогу и не заблужусь.
Вежливо попросив меня не спешить, Деннис удалился, а я прошлась вдоль книжных полок. Коллекция книг у Аткинсонов была собрана фантастическая – я уставилась на полное собрание сочинений по «Прикладной Магии» – целых двадцать три тома – и на «Большую Энциклопедию» Эйрана Элирийского – в доме Аткинсонов стояли все сорок пять томов.
Причем это было самое первое издание – большая редкость и огромная ценность для Элирии!
Впрочем, в библиотеке Аткинсона я нашла еще кое-что помимо энциклопедий. Тоже большую редкость – целую полку с военными мемуарами. Достала пару книг, раскрыла наугад. Даты впечатляли – похоже, в библиотеке хранились сочинения, описывающие события аж с момента прихода в Элирию Вильгельма-Завоевателя.
Многие книги были на староэлирийском, со смешными завитушками над буквами.
Этот язык я тоже знала, поэтому зачитала там и сям по несколько абзацев. Одна из книг мне особенно запомнилась – в ней описывалась жуткая, непролазная грязь в Лоншире, в которой лошади элирийской армии увязали чуть ли не по грудь.
Поставки провианта запаздывали уже на неделю, то же самое касалось и подкрепления, так что моральное состояние солдат было хуже некуда. Несмотря на то, что они и загнали в Лоншир последние отряды армии алгунов, закончить эту войну слишком быстро у них не получалось.
Захлопнув книгу, я заморгала, потому что на глаза навернулись слезы. Нет же, я не могла такое читать, поэтому поставила ее назад!
Вздохнув, вновь отправилась вдоль полок, постепенно приближаясь к софе возле окна и стоявшему рядом с ней маленькому столику. На нем лежала раскрытая книга – ее я заметила уже давно, а сейчас разглядела рядом с ней еще и маскарадную маску.
Да-да, обычную маску – половина ее была выкрашена в серебристый, а вторая – в черный цвет. Причем маска была явно женской, хотя я знала, что в доме Аткинсонов проживали только Деннис и его дед.
Но она лежала на столе, и от ее вида мне почему-то стало не по себе.
К тому же книга оказалась раскрыта на середине, и в ней уверенной рукой были подчеркнуты две строки. Заинтересовавшись, я склонилась, чтобы получше их разглядеть.
Текст оказался на староэлирийском.
«…Настанет день, – гласило выделенное двустишье.
И маски будут сорваны».
Прочтя это, признаюсь, я непроизвольно поежилась. Но, быть может, причина моей тревоги крылась в сквозняке, прошедшемся по комнате и тронувшем полупрозрачный тюль, а вовсе не в мифической опасности, которую я себе придумала?
К тому же все было объяснимо. У Денниса Аткинсона вполне могла задержаться на ночь некая дама, попавшая к нему прямиком с маскарада, и завтрашний прием в доме Корнвеев не имеет к этому никакого отношения.
Или, быть может, он сам – любитель ролевых игр?
Но, как бы я ни пыталась себя успокоить, меня не оставляло ощущение, что все это неспроста. И эта маска, и раскрытая в пустой библиотеке книга, и эти строки…
Все тщательно продумано, старательно приготовлено и разложено так, чтобы я непременно их увидела. Потому что это послание, оставленное здесь специально для меня.
Перевернув книгу, я уставилась на кожаную обложку. «Пророчество Святой Илирии», – гласила она.
Тогда-то мне стало окончательно не по себе.
***
Столичный особняк Воллесов
Несмотря на то, что вчерашние новости его не порадовали, этим утром Исайя Воллес чувствовал себя значительно лучше. Настойка из корней женьшеня – неслыханная для Элирии редкость, за которую он отдал огромные деньги, – все же сделала свое дело.
К тому же, у Исайи появилась возможность упрекнуть своего нерадивого родственника, но на этот раз по делу.
Тот снова не справился с возложенным на него простым заданием. Соблазнить провинциалку – казалось бы, что тут сложного?! Но племянник раз за разом проваливал свою миссию, и вчерашний Бал Дебютанток не стал исключением из правила.
Обрушившись на него с едкими замечаниями и упреками, Исайя с явным удовольствием следил за тем, как побледнело лицо племянника и сникли плечи.
Значит, подействовало, подумал он. Проняло этого самовлюбленного болвана, пошатнуло его самомнение, и в следующий раз он станет действовать так, чтобы уже наверняка!
К тому же, племянник не стал отрицать свой провал. Признался, что во всем его вина. На Балу Дебютанток он опростоволосился, и еще как!..
Подтверждение его словам – заметка в «Вестнике
