Вдох. Жадный, ненасытный. Кислород, попавший в горло, разрывает гортань.
Очень хочется пить. Неимоверно. Я распахиваю глаза, вдруг вижу белый потолок, который плывет, плавно раскачиваясь то влево, то вправо.
Наконец-то. Я снова дышу. Снова вижу. Чувствую гладкие простыни под ладонями, которые с силой сгребаю онемевшими пальцами — пытаюсь заставить задубевшие мышцы работать.
— Что произошло, мать твою… — хрипло вою, пытаюсь оторвать голову от подушки. Я почти не чувствую тело. По мне будто бы стадо слонов потопталось.
— Марс! Бля, братиш! Очнулся! — я слышу голос Арслана. Он крепко сжимает мою руку. Трясёт меня, всматриваясь в вялое лицо.
Кругом какие-то сраные мониторы пиликают, моё тело сплошь обмотано проводами. Пиликающий звук аппаратов дико раздражает. Меня будто гуманоиды похитили, утащив в подпольную лабораторию, теперь опыты свои поганые ставят.
— Какого хера? — рычу, мгновенно выходя из себя. — Что это за говно такое?
— Тш-ш, спокойно, спокойно. Расслабься. Тебе нельзя волноваться. Сейчас позову врача. Никуда не уходи! Я быстро.
Брат выскакивает из комнаты, шутливо пригрозив мне пальцем.
Да уж. Щас. Встану и побегу. Конечно.
Поработав руками, ногами, немного привыкнув к странным ощущениям в мышцах,
я сбрасываю в сторону простынь и столбенею.
Моя грудь... Обмотана бинтами.
Что за хрень творится?
Жжёт. Сердце. Так странно жжёт и ноет.
Будто внутрь вшили доску с гвоздями. Малейшее движение вызывает боль.
Значит… была перестрелка? Меня пулями нафаршировали?
Мысли блокируются появлением в комнате двух особ.
Мой брат. И незнакомый полноватый мужчина в белом халате. Быстрым шагом направляются к койке. Лекарь мой, типа.
— Пришли в себя? — интересуется круглолицый ботан, осматривая показатели мониторов. Он что-то фиксирует пухлой ручонкой в папке. После, переводит взгляд на меня, внимательно буравит, хмуря брови. — Как себя чувствуете?
— Заебись, как в санатории! — сплёвываю, начинаю злится.
Может, пора бы им, наконец, объясниться?
— Меня зовут Константин Павлович. Я ваш лечащий врач. Прекрасно, что вы пришли в себя. Выглядите очень даже свежо, — представляется незнакомец в белом халате. — Ложитесь. Нужно вас осмотреть. И поменять повязку.
Я выбрасываю руку вперёд, останавливая лекаря.
— Сначала, объясните, что со мной произошло?
В разговор вмешивается Арслан, кивком делая знак Павловичу.
Брат присаживается рядом со мной. За все свои тридцать четыре года я ни разу не видел настолько щемящую грусть в его глазах. Совершенно другой человек. И голос иначе звучит. Обрывками, дрожит. Арслан, ты ли это, брат? Или твоя неудачная копия?
Тяжело вздохнув, он произносит:
— На нас напали. Была перестрелка. Авария. Ты был очень сильно ранен. Ты на волоске висел. Счёт шёл на секунды.
— Ну, и какая сука это сделала? — рычу, обнажая зубы.
— Вот, — он мягко берёт меня за руку, разжимает напряжённый кулак, кладёт туда что-то такое острое, холодное, с сочувствием хмурит брови.
— Пуля? — хмыкаю, сжимая холодный, продолговатый предмет. — Откуда?
— Из твоего сердца вытащили… — брат опускает голову. Выжидает паузу. — Эту пулю всадил в твоё сердце твой лучший друг.
— Проклятье! — психую. Луплю кулаком по постели.
Да. Я вспоминаю ту дьявольскую ночь. Память, как и сила, понемногу начинает ко мне возвращаться.
— Замри. Не нервничай! Тебе нельзя.
Передо мной вырастает врач. Вкалывает в капельницу какую-то шнягу.
Я немного расслабляюсь.
— Селиванов. Он вышел из тюрьмы, — брат шарашит меня новостью.
— Но как? — поверить не могу в то, что слышу.
— Подкупил, видимо, кого надо.
— Ёбаный нарик! — едва держусь, чтобы не раздробить окружающие предметы в щепки от переполняющей ярости.
— Теперь главный вопрос… Что с твоим сердцем?
— И что с ним? — привстаю на локтях, хмурюсь.
Бросаю руку на грудь, прощупываю повязку. Морщусь от неприятных ощущений, когда пальцами чувствую странную шероховатость.
Не нравится мне тон голоса брата. Обжигающая лава разливается по венам. Становится слишком жарко. Брат молчит. Тишина нервирует. Здесь что-то не так.
— Говори! — гаркаю.
Брат судорожно выдыхает.
— Теперь у тебя новое сердце, — с сочувствием произносит, сделав два шага назад. Как будто бы знает, что сейчас проснется дикий бык и разнесет нахер здесь всё в щепки в радиусе километра.
— Что за бред?
— Тебе сердце пересадили, — уточняет, разжёвывая, как ребёнку. — Только не паникуй. Тебе нельзя нервничать.
Я не верю в то, что слышу.
— Чьё оно, блин?
— Не знаю чьё. Донорское. Да какая разница! Это конфиденциальная информация. Решение было за мной, прости. Ты потерял много крови. Пересадка была единственным способом тебя спасти. Я не стал ждать, рисковать. Я просто принял решение. Ты мой брат. Роднее тебя у меня никого нет. Ты всё, что у меня есть.
Он опускается на колени. Крепко сжимает мою руку, держащую ёбаную пулю.
— Мы найдем мразь. И отомстим. Обещаю. А сейчас, отдыхай. Всё будет хорошо. Ты будешь жить. Остальное неважно. Просто не думай о том, какую операцию тебе пришлось пережить.
Мои веки слипаются. Я закрываю глаза, улетая в беспечный полёт, в бесчувственную темноту.
***
Дни летят. Самочувствие становится лучше. Ко мне возвращается аппетит. Я начинаю вставать с кровати. Разминаюсь. И всё время думаю о том, что когда я полностью поправлюсь, я найду грёбаную мразь. Артура. Тварь. Из-за которого погибла моя беременная невеста. Когда-то мы были лучшими друзьями. Вместе росли, вместе в школе учились, вместе построили бизнес. Да, бизнес был не совсем чистым, но куда лучше, чем штамповать сраную пыльцу.
Я виноват. Упустил тот самый важный момент, когда Артур впервые попробовал дурь. Его развели как лоха. Я не смог спасти друга. Он превратился в зависимое дерьмо. В то время как я по-настоящему влюбился.
Света. Мы собирались пожениться. А ещё, она сообщила мне чудесную новость, что ждёт ребёнка. Криминальные делишки отошли на второй план. Я дал слабину, именно в тот клятый миг, когда был полностью погружён в семью. Воспользовавшись моментом, лучший друг, с которым мы владели общим бизнесом по перегонке спорткаров, нанёс мне удар в спину.
Артур Селиванов хотел уничтожить мою империю. Отобрать у меня всё. Предать. Отомстить за то, что я променял лучшего друга на бабу. Я не успел с ним разделаться. Я тщательно готовил для падлы самую изощренную и болезненную пытку, но не успел воплотить планы в реальность. Ублюдка арестовали. За распространение и производство наркотиков.
Не хочу вспоминать об этом. Хоть и прошло уже четыре года. Её гибель будто вчера случилась. Свету со мной спутали. Они думали, я тоже нахожусь в той машине. Но она ехала из поликлиники одна, после УЗИ. Света сказала, что у нас будет сын. А дальше… взрыв. Мою невесту убили те
